Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие. От «Отеля...» до «За миллиард лет...»:черновики, рукописи, варианты
- Название:Неизвестные Стругацкие. От «Отеля...» до «За миллиард лет...»:черновики, рукописи, варианты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Сталкер
- Год:2006
- Город:Донецк
- ISBN:966-09-0049-Х
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие. От «Отеля...» до «За миллиард лет...»:черновики, рукописи, варианты краткое содержание
В эту книгу, подготовленную многолетним исследователем творчества братьев Стругацких Светланой Бондаренко, вошло множество НЕИЗВЕСТНЫХ текстов этих мэтров фантастики — черновики и ранние варианты известных произведений, сценарии и рассказы.
ВСЕ тексты публикуются ВПЕРВЫЕ.
Книга дополнена рисунками А. и Б. Стругацких на полях рукописей и снабжена подробными комментариями.
Неизвестные Стругацкие. От «Отеля...» до «За миллиард лет...»:черновики, рукописи, варианты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Следующие два издания ОУПА (М.: Юридическая литература, 1989 — с ПНО — и Л.: Киноцентр, 1991 — с ТББ, ПНВС и ПНО) мало чем отличались от текста второго издания и последующей публикации в собрании сочинений «Текста», разве что в питерском издании изобиловали опечатки, пропуски текста и некоторые фактические (числовые) изменения, которые нельзя назвать уточняющими. К примеру, после первой ночи Глебски обтирается снегом, «чтобы нейтрализовать остаточное воздействие трех стаканов портвейна». В этом издании стаканов не три, а четыре, хотя по тексту четвертого стакана не видится (Кайса приносит очередной стакан Глебски, о котором он замечает: «Все-таки это был уже третий стакан», затем следует непрерывный разговор с Алеком Сневаром и появившимся чадом, во время разговора с последним Глебски в замешательстве «опорожнил стакан», а затем в отель прибывают Андварафорс и Хинкус, Сневар отправляется их устраивать, а Глебски «взял свой стакан и направился в буфетную»), разве что предположить, что Глебски не просто относит свой в стакан в буфетную (ему, как представителю закона да и семейному человеку, свойственна любовь к порядку), а идет за этим самым четвертым стаканом, который уже выпивает в одиночестве в своем номере (что, скорее, ему не свойственно). Точно так же в этом издании десятимильная утренняя пробежка на лыжах Глебски изменяется на пятимильную, а в размышлениях Глебски о мотоцикле Брюн и о том, что десять лет назад мировая промышленность не выпускала еще Буцефалов, убирается слово МИРОВАЯ.
А вот публикация в «Мирах братьев Стругацких» отличалась кардинально. Не было в ней каких-либо крупных изменений в тексте, но стилистическая правка присутствовала в изобилии…
Теперь об этих вариантах публикаций — подробнее.
Это издание, как и многие другие первые журнальные публикации произведений Стругацких, имеет несколько типов отличий текста. [4] Анализируя внутренние различия изданий, надлежит помнить, что часть — и немалая! — этих различий есть результат неконтролируемой деятельности РЕДАКТОРОВ! Особенно это важно, когда анализируются ЖУРНАЛЬНЫЕ варианты — журнальные тексты авторами, как правило, не корректировались вообще! — БИС.
Это сокращения, вызванные малыми объемами журнала. Это варианты слов, словосочетаний и предложения, оставшиеся такими же, какими были в рукописи (то есть последняя доводка текста была проведена Авторами уже после журнальной публикации). Но есть в этой публикации и своя особенность — изменение гангстерской группы Чемпиона на неофашистскую организацию.
О сокращениях. Мелкие сокращения присутствуют по всему тексту довольно часто. Иногда убирается слово-два, иногда — предложение-два. Чаще всего это касается характеристик фона, окружающего главного героя, или его размышлений-предположений. К примеру, рубашка Алека Сневара на первой же странице повествования теряет определение «ослепительная». Или там же, на первой странице, убрана часть повествования хозяина отеля («глухим голосом») о погибшем альпинисте: «Потом он достиг склона, и мы здесь услышали лавину, рев разбуженного зверя, жадный голодный рев…» Иногда вырезались части диалогов («— Чего ради его туда понесло? — спросил я, разглядывая зловещую стену. — Позвольте мне погрузиться в прошлое, — проговорил владелец, склонил голову и приложил кулак со штопором к лысому лбу»), но чаще всего — размышления и наблюдения Глебски («Все было совершенно так, как рассказывал Згут. Только вот собаки нигде не было видно, но я заметил множество ее визитных карточек на снегу возле крыльца и вокруг лыж. Я полез в машину и достал корзину с бутылками»). Вырезание отрывка часто приводило к тому, что приходилось изменять и что-то в последующем тексте.
Приведенная выше вырезанная фраза Алека Сневара «Позвольте мне погрузиться в прошлое» потребовала замены последующего описания «владелец тут же вынырнул из прошлого» на «владелец тут же охотно прервал себя». Более крупные сокращения (к примеру, то, что Глебски в конце первой главы не ищет душ, а сразу решается прогуляться на лыжах) тоже вызывают в дальнейшем сюжете мелкие изменения… Пожалуй, перечислять такого рода сокращения нет особого смысла (это заняло бы половину всей книги), хотя можно себе представить, что такая работа (с перечнем всех таких сокращений, с характеристикой их и выводами, где это пошло на пользу восприятию читателя, а где — обедняет «картинку») была бы весьма интересна.
Пожалуй, существенными для сюжета можно принять только купюры, в которых Лель метит роботов (Андварафорса и госпожу Мозес) как неживые предметы. [5] Да, Авторы, несомненно, имели в виду именно это: Олаф и госпожа Мозес — не живые. Но ведь Лель пометил не Олафа, а пьексы. Псы довольно часто так делают, особенно любят пахучие резиновые сапоги, в том числе и надетые на вполне живых людей. — В. Д.
О правке стиля. Иногда в этом издании появляется замена слов и выражений, не встречающаяся ни до, ни после этой публикации. К примеру, тот самый «погибший альпинист», падая вместе с лавиной, не ГРЯНУЛСЯ о землю, а ГРОХНУЛСЯ. Последнее слово — просторечие, поэтому в высокопарной речи Алека Сневара оно не совсем уместно. А вот Лель около сейфа («вдруг с грохотом, словно обрушилась вязанка дров») не ПАЛ, а УПАЛ, что убивает не только поэзию этой фразы, но и сам смысл — впечатление такое, что упал он случайно, не желая этого.
Появление Мозеса в столовой описывается так: «На пороге появилась удивительная фигура». В журнале (и только в журнале) — не ПОЯВИЛАСЬ, а ВОЗНИКЛА. Странное исправление, ибо создается впечатление, что Мозес возникает из ничего, из воздуха.
«Вздор», — замечает Мозес на рассказ Симонэ о вероятности обитаемых миров, в журнале исправлено: «Чушь».
Некоторые правки в журнальном варианте были не стилистического, а фактического характера. Когда мимо Глебски проносится мотоциклист, у инспектора возникает картинка будущего о том, что отель будет называться «У Погибшего Мотоциклиста» и Алек Сневар будет рассказывать приезжающим о катастрофе, когда в стену отеля врезался мотоциклист: «…когда он ворвался в кухню, увлекая за собою четыреста тридцать два кирпича…» В журнале количество кирпичей существенно уменьшается: СОРОК ДВА КИРПИЧА. Если прикинуть площадь кирпичной кладки из такого количества кирпичей… Хотя, конечно, как одно, так и другое количество кирпичей в пафосном рассказе Сневара можно считать возможным.
Иногда в тексте встречаются объяснения (вероятно, из-за предположения, что широкий читатель не знает смысла данного слова): «…пикуль — маленький маринованный огурчик…» (Хотя, смею заметить, что «пикуль» — это вообще мелкий маринованный овощ, а не именно огурчик.) Или изменяется внушающий сомнение термин: Симонэ, спрыгнув из проема двери, становится перед Глебски не «во фрунт», как во всех изданиях и в рукописи, а «по стойке "Смирно"». Тому же подвергается в этом издании и анекдот Симонэ о ШТАБС-КАПИТАНЕ — здесь он МАЙОР. А в вопросе Глебски («Кто-нибудь приехал сегодня утром?») СЕГОДНЯ правится на НЫНЧЕ. Изменяют и известную фразу «Wanted and listed» на «Под розыск».
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: