Алексей Трехлебов - Клич Феникса

Идут-то шильники, мыльники, игольники,

Всякие люди недобрые /т.е. пролетарии/.

/Онч.88/

В расчеты Василия Буслаевича вовсе не входило намерение действительно напоить, накормить и одеть всю эту толпу, нужную ему лишь для того, чтобы выбрать из нее себе "дружину".

Для того, чтобы выбрать "достойных", Василий ставит условие: на пир будут допущены лишь те, кто сумеет поднять и выпить большую чару и вынести удар дубиной по голове:

Кто изопьет чару зелена вина,

Мерой чару полтора ведра,

Весом чару полтора пуда,

И кто истерпит червленый вяз,

Тот ступай на почестный пир.

/Рыбн.64/

Те, кто выдержит это испытание, попадает к Василию в его "храбрую дружину". Таким образом выбираются наемные "недобрые люди", всегда готовые на любое насилие и кровопролитие.

Охотников выдержать испытание находится немного. Мужики уходят с пира, очень выразительно ругая Василия. Но уходят не все. Из оставшихся отбираются те, ради которых весь этот пир был созван. И создается "дружина", с помощью которой Василий, устроив в Новгороде погром и бойню, разгоняет братчину /главенствующую общественную группу/ и устраняет ее лидеров - старосту и Думу /тот же почерк явно виден и в событиях октября 1917 года/.

Для того, чтобы утихомирить Василия Буслаевича, к нему навстречу выходит его бывший духовный наставник - Новгородский "старище пилигримище" Игнатище или Андронище. Он согнулся от глубокой старости:

К земле Игнатьище покляпается,

Костылем Игнатьище подпирается.

/Кир.1,3/

Тем не менее этот старец - могучий духовный герой, ибо он "несет на голове Софеии большой колокол" /Рыбн.64/, т.е. имеет большую мудрость - Софию.

Он клал на свою голову колокол монастырский,

Который колокол был весу ровно три тысячи:

Он идет-де, колокольным языком подпирается,

Тут калинов мост да подгибается.

/Гильф.259/

Старец обращается к Василию Буслаевичу с отеческим наставлением:

А стой, Васька, не попархивай,

Молодой глуздырь, не полетывай!

/К.Д.10/

Молодой бобзун, не попархивай,

Да ты же у меня во ученье был.

/Милл.14/

Ты послушай, да я тебе ведь отец крестный ведь,

Я грамоте тебя учил, на добрые дела наставлял.

/Григ.1,39/

Василий же отвечает старцу:

Тебя черт-то несет, да крестный ты мой батюшка,

Водяной тебя несет, да все не вовремя.

/Марк.52/

Не корись ты, старая шлея бросовая,

Не корись ты, корзина дерюжная,

Дерюжная корзина, вековалая!

/Кир.V,3/

Сколько я тебя крестным ни называл,

На веку ты мне яичка не давал;

Теперь мы с тобой похристосуемся:

Вот тебе красно яичко - Христос воскрес!

/Кир.V,8/

И ударил своим вязиком червленым

По Софеину большому колоколу

И убил старчища Андронища,

Своего крестового батюшки.

/Рыбн.64/

Во всех вариантах былины этот удар обычно убивает старца, но он продолжает стоять. Когда же Василий заглядывает под колокол, то обнаруживает, что у старца от удара из орбит выскочили глаза:

Во лбу у него глаза как век не было.

/Тих.и Милл.64/

Озлобление Василия так велико, что, покончив со своим крестным отцом, он издевается над его телом:

Еще сердце в нем не уходилося,

Еще грает над телом Васька Буслаев сын:

"Лежи ты здесь, сучище облезлое,

Вот тебе яичко - Христос воскрес!"

/Кир.V.3/

В одной из записей глаза старца падают в Волхов и "плывут как голуби".

Таким образом достиг Василий Буслаевич чего хотел - дорвался до власти:

Покорился-то весь да славный Новгород,

Выдавали, отдавали золоты ключи.

/Онч.94/

Да уж как стал Василий Богуслаевич

Владеть да всем Новым градом.

/Тих.и Милл.289/

Такой конец означает, что власть окончательно перешла к асиатам. Конец же асиатов у всех один. На своем пути Василий со своей "дружиной" встречает "бел-горюч камень", на котором имеется предупреждающая надпись:

А кто-де у камня станет тешиться,

А и тешиться, забавлятися,

Вдоль скакать по каменю,

Сломить будет буйну голову.

/К.Д.19/

То есть, кто будет нарушать естественные законы духовного развития, тот неизбежно за это поплатится.

Василий, как истинный басурман, естественно, этому не верит. Свое неверие он выказывает тем, что решает прыгнуть через этот камень "лицом назад" /что соответствует основному праву проведения "черной мессы"/:

А я буду прыгать назад лицом.

/Гильф.259/

Дружина скачет передом,

А он, Василий сын Буслаевич,

Скочил задом через бел-горюч камень.

/Рыбн.65/

Прыжок этот смертелен. Василий задевает за камень пяткой, не доскакивает на одну четверть, падает на камень и разбивается насмерть. В изначальном варианте этой былины "бел-горюч камень" действительно оказывается "горючим", т.е. Кундалини, или, как говорится в былине, "огненной горой" /Григ. III,3,18/. В этом случае камень подымается на воздух вместе с ним и опаляет его. Конец всегда короток: "Пришла тут Васильюшку горькая смерть". /Гильф.54/.

Киевским богатырям противостояли патриоты России - поляне. Это была, как уже говорилось, каста священнослужителей - волхвы, ведуны и ведьмы.

В былине "Илья Муромец и дочь его" говорится:

Едет поляничища удалая,

А й удала поляничища великая,

Конь под нею как сильня гора,

Поляница на коне будто сенна копна,

У ней шапочка надета на головушку

Ай пушистая сама завесиста,

Спереду-то не видать личка румяного

И сзаду не видать шеи белоей.

...Поляница говорит да таковы слова:

"Как Владимир князь-от стольно-киевский

Как не даст мне-ка он да супротивника,

Из чиста поля да и наездника,

Ай приеду я тогда во славной стольний Киев-град,

Разорю-то славный стольний Киев-град,

А я чернедь-мужичков (Чернедь-мужики - т.е. судры-язычники, отступники от Ведического образа жизни) тых всех повырублю,

А Божьи (Божьи церкви - Иудохристианские, языческие) церкви я все на дым спущу,

Самому князю Владимиру я голову срублю

Со Опраксией да с королевичной!"

Киевские богатыри, видя силу и ловкость этой поляницы, боятся сразиться с ней; на это решается только Илья, да и то только потому, что ему "На бою-то... смерть да не написана". В поединке Илья узнает в полянице свою дочь:

Становил-то он ю на резвы ножки,

На резвы он ножки становил супротив себя,

Целовал ю во уста он во сахарные,

Называл ю себе дочерью любимою:

"А когда я был во той земли во тальянскою,

Три году служил у короля тальянского,

Да я жил тогда да й у честной вдовы,

У честной вдовы да й у калачницы,

У ней спал я на кроватке на тесовоей

Да на той перинке на пуховоей,

У самой ли у ней на белой груди".

Но затем Илья оскорбляет и саму поляницу, и ее мать:

Ай он назвал тую мою матку..,

Меня назвал...

Поэтому поляница решает:

Я поеду во раздольице в чисто поле