Томас де Ваал - Черный сад. Армения и Азербайджан между миром и войной

Русские также воевали в качестве механиков-водителей танков. Они возглавили азербайджанскую наступательную операцию в июне 1992 года, и есть свидетельства, что позднее несколько русских танкистов служили в армянских частях. Как выразился один армянский житель карабахской деревни Талиш, "русские сначала помогали азербайджанцам, а потом развернулись и стали воевать за нас". Азербайджанский офицер Захид Нифталиев вспоминал, как в феврале 1993 года в результате атаки армян на высоту "Глобус" в окрестностях Мардакерта он со своими товарищами оказался в окружении. У них закончились боеприпасы, им грозила неминуемая гибель:

"Нам нечем было отстреливаться. Нам пришлось бы или умереть, или сдаться. Подъехал русский танк с русским экипажем. Из башни вылез парень и сказал: "Уходите, я не стану вас убивать". Русские дали нам уйти и сказали: "Мы не хотим вас убивать. Просто уходите отсюда". Они захватили территорию и передали ее армянам" (16). Представляется, что многие, если не все, русские военные, участвовали в этой войне как наемники, не зависимые от Москвы. Об этом периоде вспоминает Лейла Юнусова:

"Знаете, сколько там было бывших офицеров Советской Армии? Умные образованные офицеры, ракетчики, радисты – их буквально оставили без гроша! Им не на что было жить. Были летчики. Они жили в военных гарнизонах, с семьями, с детьми. Им не платили зарплату, у них ничего не было. Им буквально не на что было купить еды. Вы думаете, они слушались Москву? Да какая Москва! Все решали деньги!" Кямал Али вспоминает русских, которые работали у мафиозного командира "Фрейда" в Агдаме и даже денег не просили:

"У [Фрейда] была военная техника, которую он купил у русских где-то. Никто не умел ремонтировать российскую военную технику. Стрелять они еще могли, но оружие быстро выходило из строя. Тогда они привезли из Гянджи трех полковников, чтобы те сделали ремонт. Русские отработали с утра до полудня, а потом начали пить вино и пропьянствовали всю ночь. Утром [люди Фрейда] побоями заставили их проснуться и протрезветь. После этого они вновь приступили к работе и отремонтировали всю технику".

Азербайджанцы постепенно утратили свое военное превосходство. Осенью 1992 года Россия начала выводить войска из Азербайджана и закрывать свои военные базы. В результате азербайджанцам удалось лишь один раз поживиться в 1992 году, когда они "приватизировали" несколько сотен бывших офицеров советской 4-й армии. А в Армении 7-ая советская армия, расквартированная в Гюмри, осталась и вошла в состав новой Российской Армии. Таким образом, множество дружественных российских офицеров осталось на армянской земле. Эти военнослужащие новой армии были также незаметно "национализированы", потому что большинство из них в действительности были этническими армянами. Как выразился один российский военный наблюдатель, "армию, в которой от 60 до 80% солдат и от 20 до 30% офицеров – армяне, вряд ли можно назвать российской" (17). Поэтому никого не удивило, когда в январе 1994 года азербайджанцы захватили на поле боя восемь грузовиков и пятерых армян-офицеров 7-й российской армии.

Обе стороны продолжают спорить, было ли в Москве принято политическое решение помочь Армении одержать победу в войне. Что касается российских военных поставок, то Тер-Петросян уверяет, что целью Ельцина было только достижение "баланса сил" между Арменией и Азербайджаном и что фактически Москва не была заинтересована ни в победе, ни в поражении Армении. "Все эти россказни о том, будто Москва больше помогала Армении – это все легенды, это абсурд! Русские вели себя честно и просто поддерживали баланс сил. Откуда мне это известно? Потому что я знаю, что когда мы просили немного увеличить помощь, они нам отказывали. Я это знаю. Они никогда не давали больше, чем требовалось для поддержания равновесия".

Со своей стороны, азербайджанские официальные лица в категоричной форме утверждают, что по крайней мере с осени 1992 года Москва действовала против них. По их словам, российские официальные лица постоянно прибегали к скрытым угрозам, намекая, что Азербайджан может потерпеть поражение на поле боя, если будет навязывать свой вариант мирного урегулирования. В более явной форме эта российская позиция проявилась уже после того, как весной 1993 года прозападное правительство Егора Гайдара ушло в отставку, а националистический режим Эльчибея продолжал оставаться у власти в Азербайджане.

Эльчибей настаивал на выводе российских военных баз из республики и угрожал, что Азербайджан не вступит в созданную под эгидой Москвы организацию постсоветских республик Союз независимых государств (СНГ). Посол Азербайджана в Москве Хикмет Гаджизаде вспоминает, что его постоянно принуждали согласиться на такой план мирного урегулирования, который предусматривал бы присутствие российских военных наблюдателей.

"В течение всего периода моей работы послом я получил три [проекта] соглашения. Это началось в конце 1992 года. Так, к примеру, они говорили: "Вот соглашение – подпиши! Российские части будут размещены вот здесь. Война временно прекратится, и начнутся переговоры". А мы им отвечали: "Это может превратиться в Кипр". А они говорили: "Хорошо, тогда армянские войска возьмут Кельбаджар…" (18)

Если намерения России, особенно в 1992 году, представляются туманными, то, по-видимому, только потому, что одни российские ведомства не давали себе труда ставить в известность другие ведомства о своих планах. Самым активным российским игроком на Кавказе в то время было министерство обороны, которое даже и не думало информировать о своих намерениях прочие ведомства ельцинского правительства.

Трое высокопоставленных российских военных имели свой интерес на Кавказе и постепенно оказывали армянам все большую поддержку. Генерал-полковник Федор Реут, ранее командовал 7-ой советской армией в Армении. Теперь, будучи командующим базирующимися в Тбилиси российскими частями Закавказского военного округа, он помог оказавшейся в изоляции Армении получать все необходимое через грузинские порты на Черном море. Михаил Колесников, также бывший командующий 7-ой советской армией, стал начальником российского Генерального штаба, и армяне могли рассчитывать на его проармянскую позицию. И что самое важное, новый российский министр обороны Павел Грачев тоже начал придерживаться проармянской линии.

Именно Армению Грачев выбрал для первого заграничного визита в мае 1992 года, спустя несколько дней после своего назначения на пост министра обороны России. Только что произошли вооруженные столкновения на границе между азербайджанским анклавом Нахичевань и Арменией, напряжение усилилось также и оттого, что Турция, член НАТО, заявила о готовности действовать в обеспечение безопасности Нахичевани в соответствии со своими обязательствами по Карскому договору 1920 года. Грачев вместе с ближайшим помощником Ельцина Геннадием Бурбулисом, прибыл в Ереван, чтобы подтвердить обязательства Москвы по защите армянской границы с Турцией и для отражения "турецкой угрозы".