Лев Шильник - Разумное животное. Пикник маргиналов на обочине эволюции

Вопреки всем биологическим законам, человек разумный тасует свои программы наподобие заправского карточного шулера, и всюду чувствует себя как рыба в воде. Между прочим, среди бесчисленного множества парадоксов, которыми человек оградил свою половую жизнь, есть и такой: удовлетворять свою половую потребность следует подальше от посторонних глаз и даже говорить об этом неприлично. А почему? Ведь обезьяны (и не они одни) проделывают то же самое с великолепной непринужденностью и совсем не стесняются друг друга. Почему о пищеварении или дыхании толковать можно, а половой акт, служащий важнейшей цели продолжения рода, окружен частоколом всевозможных табу? Спору нет, стереотипы, привнесенные социальной эволюцией, уверенно ложились на биологический субстрат, подминали его под себя и по мере сил перекраивали неподатливую натуру, пытаясь втиснуть стихию в прокрустово ложе строгих моральных заповедей. Культурное обрамление полового инстинкта сомнений не вызывает, но где же прячется загадочный фактор «икс», подстегнувший именно такое развитие событий? Другими словами, почему все без исключения социальные институты с редким единодушием вмешиваются в сексуальную жизнь Homo sapiens, на каждом шагу подозревая нечистую игру краплеными картами, которые мог сдать, конечно же, не кто иной, как враг рода человеческого. Логика проста: поскольку дьявол — обезьяна Бога, он не успокоится до тех пор, пока не подсунет недорослю запретный плод, дабы насолить Творцу.

Давайте рассмотрим половое поведение других животных. Если не вдаваться в частности, репродуктивное поведение у большинства видов представляет собой цикл последовательных инстинктивных реакций, которые запускаются внутренней мотивацией или внешними стимулами, например определенной длиной светового дня. Дремавшая в течение всего года половая система начинает выделять гормоны, стимулирующие программу репродуктивного поведения. Возбужденное животное, которое следует огладить (раскавыченная цитата из учебника по собаководству), немедленно приступает к демонстрации своего нового статуса, что заводит противоположный пол и включает у него соответствующие поведенческие программы. Стремясь произвести впечатление, самцы начинают отчаянно соревноваться друг с другом, причем это соперничество принимает у разных видов различные формы: лягушки и певчие птицы ночи напролет голосят, тетерева токуют перед самками и затевают ритуальные бои, а мартовские коты беспощадно бьют возможных претендентов. В токовании (в широком смысле этого слова) заключен глубокий биологический смысл, поскольку оно позволяет особям противоположного пола сделать правильный выбор. Самка внимательно следит за ходом соревнований, и наиболее успешным в ее глазах будет, разумеется, тот, кто сумел переорать или побороть всех своих потенциальных соперников. Послушаем В.Р. Дольника.

«Итак, у огромного большинства видов репродуктивная система и самцов, и самок активируется раз в год, на короткий брачный период. В остальное время она неактивна, и нет ни полового поведения, ни интереса полов друг к другу. Пары на это время обычно распадаются, хотя у некоторых видов они сохраняются благодаря общим инстинктам заботы о потомстве или индивидуальной привязанности.

В большинстве случаев к началу следующего брачного периода потомство достигает самостоятельности и покидает родителей. Если потомство несамостоятельно более года, самки либо пропускают следующий сезон размножения (крупные хищные птицы, например), либо вступают в новое размножение, имея при себе несамостоятельных детенышей (медведи, волки, львы, ластоногие, обезьяны)».

Хитроумная природа никогда не сваливает все яйца в одну корзину. Она неутомимо пробует самые различные варианты. Поэтому существует и другая стратегия: цикличны только самки, а самцы сохраняют способность спариваться постоянно. Именно так ведут себя кошки, собаки и обезьяны, в том числе и человекообразные. Давайте присмотримся к половому поведению приматов, ибо на этом пути нас поджидают неожиданные открытия.

Брачные отношения павианов ничуть не похожи на человеческие. Власть в группе, как мы помним, принадлежит нескольким пожилым самцам, которые правят коллегиально и держат подданных в черном теле. Все прочие самцы образуют иерархическую пирамиду, в которой ранг того или иного самца определяется прежде всего возрастом. Самки находятся за пределами иерархии и полностью подавлены самцами. Однако свободный доступ к самкам имеют только геронты, которые считают их своей собственностью и не позволяют другим самцам с ними спариваться. Конечно, в жизни случается всякое, и самец, не входящий в высший иерархический ранг, вполне может проявить интерес к самке, а та — ответить ему взаимностью. Но дело это не простое, поскольку патриархи стараются держать самок возле себя и постоянно за ними приглядывают. Самцов второго иерархического ранга (субдоминантов) они тоже без внимания не оставляют, ибо все время подозревают их в страшном грехе прелюбодеяния. Можно сказать, что павианы ревнивы, однако это ревность особого рода, потому что между самими геронтами никаких трений из-за самок не возникает. Попросту говоря, патриархи спариваются с самками, не ревнуя друг к другу, а вот подчиненных самцов не подпускают даже на пушечный выстрел. Поэтому правильнее, быть может, говорить в данном случае не о ревности, а о своего рода собственническом инстинкте, ибо все без исключения самки стада — коллективная собственность патриархов. Самки у павианов занимают подчиненное положение, самцы их не кормят, не ухаживают за ними и не заботятся о них.

У человекообразных обезьян тоже все не как у людей. Гориллы живут большой патриархальной семьей, во главе которой стоит старый седой самец. Он полновластный хозяин в стаде и абсолютный доминант, однако разрешает самцам помоложе спариваться с самками, то есть ревности у горилл нет. Самки совершенно подавлены самцами, которые не ухаживают и не заботятся ни о них, ни о детенышах. Шимпанзе в отличие от горилл живут большими и достаточно сложно структурированными группами, но иерархия у них нестрогая, во всяком случае, далеко не столь жесткая, как у павианов. Социальные связи у шимпанзе весьма разнообразны, но самцы самок не ревнуют и к судьбе потомства совершенно равнодушны. Заботиться о маленьком детеныше самке помогают ее сестры и старшие дочери. Орангутаны почти все время проводят на деревьях, из-за самок не дерутся и не заботятся ни о них, ни о потомстве. Эти крупные обезьяны вообще большие мизантропы и часто живут в одиночку, а с противоположным полом общаются эпизодически. Можно сказать, что все человекообразные обезьяны спариваются сравнительно редко и нерегулярно, все они неревнивы, а самки у них совершенно бесправны. (В скобках заметим, что карликовый шимпанзе бонобо весьма любвеобилен и по целому ряду признаков располагается ближе всех других высших обезьян к человеку на эволюционной лестнице, но социальная жизнь этого редкого примата изучена явно недостаточно.)