Абутраб Аливердиев - О развитии человеческого общества ab ovo

Возвращаясь к нашей классификации, маргинальные слои просто на приземленном уровне повторяют аристократов. Там появляются свои "короли нищих" и т.п. Отличительной чертой этой категории от других является ее изначальная паразитичность. То есть, существовать маргиналы могут только урывая куски от трудовых групп (как крестьян, так и мастеровых), не давая ничего взамен. Если "благородные лорды" как бы несут функцию "крыши" для крестьян, то маргиналы не несут никакой функции, а посему именно паразитичность является основой их мировоззрения, что ставит его ниже даже убогого крестьянского мировоззрения, и таким образом наглядно демонстрирует диалектический закон отрицания отрицания. Так как эта категория занимает самый низ человеческой иерархии, то для попавшего туда нет выхода.

Единственное, что маргиналы делают позитивного - это демонстрируют самим своим существованием крестьянам, что бывает положение и хуже.

К плюсам же самого крестьянского положения можно отнести и то, что крестьяне не принимают участия в войнах (современный россиянин, активно косящий от армии должен оценить). В общем-то, им без разницы, кому платить. Исключения здесь только подтверждают правила.

Уровни закрепощения крестьян могут варьироваться от практической свободы (то есть, живешь на этой земле - платишь хозяину этой земли, не хочешь платить - скатертью дорога), до практического рабства (с некоторым отличием, о котором речь пойдет позже). Кроме того, различными могут быть вольности носящих оружие по отношению к работающим в поле. Это зависит от дополнительных условий, а также биологических характеристик конкретных народов, но это также не меняет сути. Примерно так развивались общественные отношения в Западной и Восточной Европах, и во многих государствах Азии, а также доколумбовской южной Америки.

Почему же древние цивилизации древнего Средиземноморья развивались по-другому? Дело в том, что рассмотренная выше модель являющаяся довольно грубым приближением, описывает развитие достаточно однородного общества, в котором уже совершился переход к оседлому земледелию. Какую же картину мы видим в Северной Африке и Южной Европе древнего мира? Большая неоднородность. Часть народов уже встали на путь цивилизации, другая часть осталось действительно дикой.

В таких условиях продвинутое племя и хотело бы просто обложить соседей оброком, ан нет, не получается. Потому что не стали еще жители этой земли крестьянами. Не получается убедить их работать, как работали и за "крышу" платить часть урожая. Да и климат там мягкий, зимы практически нет, то один фрукт созреет, то другой. Вот и не хотят дикари вообще ничего заготавливать, а как в анекдоте, лежат под пальмами и едят бананы. То есть, взять-то с них и нечего. А хочется. Тем более, что у самих рутинной работы более, чем накопилось.

Вот и начинает такая продвинутая община просто захватывать соседей в плен, и заставлять работать из-под палки, по принципу, с паршивой собаки - хоть шерсти колок. Заметим, что рабство, как форма эксплуатации всегдавыходило на первое место при столкновении народа просвещенного и народа первобытного. В тех же США она существовала аж до шестидесятых XIX столетия, а в Латинской Америке еще дольше. Важным моментом при реализации рабовладельческого сценария является появление рынка труда, который включает мощные экономические механизмы. Вообще, появление рынка любого товара само по себе может полностью изменить структуру его производства и потребления. Например, рынок наркотиков появился совсем недавно, и если до его появления наркотики употребляли единичные маргиналы, то теперь наркомания - едва ли не первая опасность общества. Причем особенностью этого рынка является необходимостьзапрета наркотиков со стороны властей, чего и добиваются наркобароны. Ибо потеря конфискованных партий наркотиков не идет ни в какое сравнение от сверхприбылей за счет реализации по сверхзавышенным ценам оставшейся не конфискованной части.

Важный вопрос. Существенно ли отличался русский крепостной от негра с плантаций Флориды образца 1860 года? Отличался существенно, и не только цветом кожи. Русский крепостной (за редким исключением) работал на своей земле, имел свое хозяйство, и психологию крестьянина со всеми ее плюсами и минусами. Он боялся рекрутского набора (о нем речь пойдет позже), основным показателем на подсознательном уровне считал величину хозяйства, барина на подсознательном уровне боготворил, так что даже право первой ночи особых нареканий не вызывало (равно как и у его европейских коллег на более раннем этапе исторического развития), в качестве перспективы видел крепкую семью, крепкое хозяйство, выгодный брак детей. Флоридский негр своего хозяйства не имел, рекрутских наборов (из-за их отсутствия) не боялся, работал исключительно из под палки надсмотрщика. Тот негр, что еще помнил Африку, в тайне надеялся вернуться в первобытный беззаботный мир. Тот же, что уже родился в рабстве мечтал о свободе, как возможности ничего не делать(пополнить ряды попрошаек и воришек), или, быть может, стать надсмотрщиком.

Если первый имел, хоть и, в общем, убогую, но достаточно органичную систему ценностей (отнюдь не рабскую, как часто пытаются представить иные русофобы, а именно крестьянскую), в то время, как второй был полностью оторван и дезорганизован. Поэтому если после отмены крепостного права на Руси, крестьяне как жили, так и продолжали жить (волнения были слишком небольшими), то с отменой же рабства в США появилась армия маргиналов, до сих пор висящих на шее остального общества. Возможно, именно эти причины привели в тупик и античные цивилизации.

Кстати, возвращаясь к древним цивилизациям, следует отметить, что еще тогда появилась тенденция объявлять "всех, кто не с нами" дикарями, еще не приобщившимися к цивилизации. При этом история своей общины начинала анализироваться, как история цивилизованного государства, а всех остальных - как не представляющие интереса отношения доисторических дикарей.

Основной характеристикой цивилизации обычно объявлялось то, что законы, обычаи и церемонии (точно так же исходящие из инстинктивных ритуальных танцев, как и у соседей) записаны и запротоколированы, также как и основные исторические вехи. По этой причине многие завоеватели обычно стремились уничтожить все письменные и материально-культурные памятники завоеванных народов, дабы их дикость относительно завоевателей уже не вызывала сомнений. Сожжение Александрийской библиотеки, уничтожение армянских книг турками, переплавка огромного числа шедевров южноамериканских цивилизаций... Примеров можно перечислять много. Да что там говорить, вспомнить хотя бы ничем не оправданные варварские бомбардировки англо-американцами немецких культурных центров в 1945.