Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6268 ( № 13 2010)

В последний период творчества Фролов всё больше обращался к проблемам гуманизма, нравственно-философским проблемам. Он исследовал проблему человека сквозь призму гуманистической традиции русской философии и литературы. Его любимыми авторами были Лев Толстой и Достоевский, Пришвин и Владимир Соловьёв. Опираясь на эту духовную традицию, Фролов создал глубокую концепцию смысла жизни и смерти человека.

Так что Иван Фролов – наш современник, пытавшийся разгадать самую большую загадку бытия – Человека.

Ю. ГРАНИН, доктор философских наук

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Новейшая история

Покой с печальными последствиями

КНИЖНЫЙ РЯД

Воробьёва Л.М. История Латвии: От Российской империи к СССР. – Кн. 1 / Фонд «Историческая память»; Российский институт стратегических исследований. – М.: 2009. – 232 с.

Воробьёва Л.М. История Латвии: От Российской империи к СССР. – Кн. 2 / Фонд «Историческая память»; Российский институт стратегических исследований. – 2010. – 284 с.

Подобные исследования опровергают расхожее утверждение, что история ничему не учит. Учит, если внимательно анализировать её и делать выводы. Автора этих строк, например, книга Людмилы Воробьёвой научила не очень-то удивляться русофобским выпадам латвийских политиков. До сих пор, услышав очередные обвинения России во всех тяжких, доносящиеся с балтийских берегов, нет-нет да удивлялся: «Да за что же они нас так не любят? А может быть, и вправду виноваты мы перед маленьким прибалтийским народом?» Больше удивляться не буду.

Автор книги обстоятельно, с добросовестной научной аргументацией показывает, почему в сердцах латвийцев так укоренилась русофобия.

Виноваты в этом отчасти сами русские. Вернее, то качество нашего национального характера, которое Лермонтов ёмко обозначил как «полный гордого доверия покой».

В данном случае «покой» даже не в отношении самих латышей, а тех, кто не одно столетие, по сути, хозяйничал на их земле, – немцев. Пётр I, при котором прибалтийские земли стали частью России, пишет автор, «гарантировал за себя и своих престолонаследников культурную, конфессиональную и национальную самобытность присоединённых провинций, а также сохранение сложившегося здесь общественного устройства». В результате немецкое влияние в крае крепло на протяжении полутора веков и услышать русскую речь здесь было по-прежнему в диковинку.

Вот что читаем об этом в книге.

«То, что русские в Прибалтийском крае не обладали сколько-нибудь значительным имущественным положением и были представлены ничтожным процентом образованных людей, имело самые негативные последствия для «русского дела» в Прибалтике. По свидетельству православных священников, лучшие силы обычно направлялись во внутренние губернии России… Всё окружающее говорило здесь о немецком богатстве и влиянии: благоустроенные имения, фабрики, оборудованные закупленной в Германии передовой техникой, лучшие магазины, образцовые школы – всё было немецкое.

В этих условиях идеологам немецкого «культуртрегерства» не составило большого труда привить местному населению, по сути дела своим холопам, пренебрежительное отношение ко всему русскому как к чему-то тёмному, отсталому, не стоящему внимания и в то же время утвердить среди местного населения культ всего немецкого как образцового, достойного подражания и усвоения. Ненависть к рыцарям как к угнетателям, конечно, не исчезла, но она причудливым образом сочеталась с преклонением перед всем немецким…»

Интересно, что славянофил Юрий Самарин, который написал в 1848 году в «Письмах из Риги» о недопустимости такого положения, получил отповедь царя Николая I, полагавшего, что «мы должны любовью и кротостью привлечь к себе немцев». Правда, поразмыслив, царь в 1850 году всё-таки обязал всех служащих в остзейских провинциях знать русский язык. Лишь с этого времени административная система Латвии стала со скрипом и проволочками приводиться к «общероссийскому знаменателю». И вряд ли можно сказать, что процесс этот получил завершение.

И тем не менее в истории взаимоотношений русского и латвийского народов было немало периодов взаимной симпатии. Например, тем историкам, которые сегодня из кожи вон лезут, чтобы доказать, что СССР варварски оккупировал маленькую, но гордую прибалтийскую республику в 1939 году, нелишне напомнить слова французского посланника в Латвии Трипье: «Я знаю, что латыши пойдут с Советским Союзом, а если на них нападут, то они уйдут в СССР. Так говорят все слои, кроме богатых». Стоит вспомнить и высказывание советника германской миссии, который сетовал в беседе с американским посланником, что 80 процентов латышей симпатизируют СССР.

Может ли нам сегодня пригодиться опыт неудачного укоренения России в Латвии и надо ли извлечь из него уроки? Безусловно. Ведь ныне во многих национальных российских республиках так называемые титульные нации находятся в более привилегированном положении, чем «пришлые» русские. И хотя эта проблема не на слуху, её легко обнаружить, скажем, сопоставив численность русского населения в Адыгее и тот процент, которым оно представлено в управленческом аппарате республики. Да и прослойка наиболее преуспевающих и влиятельных в экономическом отношении людей во многих республиках имеет чётко выраженный «национальный колорит». Не всё благополучно и с тем, как трактуется роль России в судьбе тех или иных народов Российского государства.

И если центральная власть будет по-прежнему безмолвно соглашаться с таким положением вещей, боюсь, что уже ближайшие поколения национальных республик будут смотреть на русских, проживающих там веками, как на людей второго сорта.

Алексей ПОЛУБОТА

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345

Комментарии:

Новейшая история

ИнтерНЕТ – ИнтерДА

В широко распахнутые двери

Я москвич, по делам часто езжу поездом в Узбекистан. Но даже в эту абсолютно безопасную для граждан страну – там уже 20 лет не угоняют машины, нет резонансных преступлений, нет педофилии, не похищают людей с целью выкупа – въезд туда только по загранпаспортам. Загранпаспорт – это серьёзный фильтр, не каждому его дают, и поэтому не всякий пытается его заполучить.

Но что я вижу по возвращении домой на российской границе? Въезжай кто хочешь! Едут люди, не знающие ни слова по-русски, семьи попрошаек с 5–6 детьми, инвалиды, 70-летние старики и старухи. Едут люди, при одном виде которых становится ясно – они тюрьму знают не понаслышке.