Натан Эйдельман - Тайные корреспонденты Полярной звезды

Роль М. И. Семевского в пересылке части этих документов Герцену в конце 1861 и в 1862 г. хорошо известна, и мы еще не раз будем возвращаться к этому сюжету.

Однако исследователей озадачивало первое появление бестужевских воспоминаний в Вольной печати. Они знали, что М. Семевский мог получить материалы от М. Бестужева не раньше 1861 г., в то время как VI-ая «Полярная звезда» с отрывками из собственноручной записки Николая Бестужева в марте 1861 г. уже вышла.

« Каким путем попал к Герцену первый отрывок воспоминаний Н. Бестужева, до сих пор не установлено », — писал М. К. Азадовский, комментируя последнее издание «Воспоминаний Бестужевых» 17 17. «Воспоминания Бестужевых», стр. 576 .

Между тем даже из опубликованных статей и заметок М. И. Семевского можно довольно определенно выяснить, как было дело.

Прежде чем завязать переписку с Селенгинском, М. И. Семевский познакомился в Петербурге с Еленой Александровной Бестужевой. Старшая сестра пятерых декабристов больше полувека была фактически главою этой раздавленной и рассеянной семьи. Десятилетиями она была занята письмами, посылками, прошениями, хлопотами, касающимися ее несчастных братьев. В 1847 г. она вместе с сестрой переехала в Сибирь, ухаживала за больным братом Николаем, нянчила родившихся в Селенгинске детей Михаила, а в 1858 г. после смерти Н. А. Бестужева вернулась в Россию, продолжая хлопотать о племянниках и устраивать чрезвычайно плохие финансовые дела семьи. (Позже на руках 80-летней старухи остались малолетние дети Михаила Бестужева, лишившиеся и отца и матери.)

Из весьма осторожных — по понятным причинам — воспоминаний М. И. Семевского и писем М. Бестужева мы узнаем, что, вернувшись в Европейскую Россию, Елена Александровна вывезла и значительную часть бумаг Николая Бестужева.

Жалуясь, что не может найти писем брата Николая « в море огромного архива нашей корреспонденции », Михаил Бестужев писал Семевскому, что, возможно, сестра Елена Александровна взяла их с собою 18 18. Там же, стр. 432 . М. Семевский отмечал, что «некоторые из сочинений Н. А. Бестужева изданы в Москве в 1860 г. Еленой Бестужевой» 19 19. Речь идет о книге Н. А. Бестужева «Рассказы и повести старого моряка» . При этом историк делал важное признание, на которое исследователи как-то не обращали внимания: « Записки <���М. А. Бестужева>] суть не что иное, как ответы на вопросы, которые мы задавали в 1860–61 гг. Бестужеву по мере того, как вопросы эти возникали у нас при рассмотрении множества писем и бумаг Бестужевых, переданных в нагие распоряжение Еленой Александровной Бестужевой и Иваном Ивановичем Свиязевым» 20 20 «Русская старина», 1881, № 11, стр. 592 .

Суммируя все эти сведения, мы видим:

Елена Александровна Бестужева и друг семьи И. И. Свиязев вывезли из Сибири много бумаг Николая Бестужева.

М. И. Семевский познакомился с Е. А. Бестужевой и И. И. Свиязевым до 1860 г. (когда началась переписка с М. А. Бестужевым), очевидно в начале 1859 г. Сохранившиеся записи, которые делал М. И. Семевский, беседуя с Е. А. Бестужевой (в присутствии И. И. Свиязева), явно предшествуют переписке историка с Михаилом Бестужевым (1860), иначе Семевский не сделал бы следующей заметки: « Михаил Александрович <���Бестужев> женился на казачке, имеет трех детей, бедствует, живет в Селенгинске » 21 21 «Воспоминания Бестужевых», стр. 412 .

Сами вопросы, посланные Семевским М. Бестужеву, были следствием знакомства историка с той частью семейного архива, которая была у Е. А. Бестужевой и Свиязева. Без сомнения, среди бумаг Бестужевой и Свиязева был и тот отрывок из воспоминаний Николая Бестужева о Рылееве, который появился в «Полярной звезде» (по переписке М. Семевского с М. Бестужевым за 1860–1861 гг. видно, что этот отрывок историку известен).

Таким образом, М. И. Семевский отправился летом 1859 г. за границу, располагая копией ценнейших воспоминаний Николая Бестужева о Рылееве. Возможно, сама Елена Александровна Бестужева дала согласие, чтобы эти материалы были напечатаны в Лондоне. «Воспоминания» Николая Бестужева помещаются в начале VI-ой книги «Полярной звезды».

Это может быть объяснено особой важностью материала, тем более что вслед за ним идут и другие воспоминания и документы, относящиеся к Рылееву.

Но возможно, первое место записок Н. Бестужева обусловлено тем, что они поступили раньше, чем другие статьи и документы, — в одной из посылок Семевского еще в июле или сентябре 1859 г., - и по знакомой нам «формуле» попали в начало VI-ой книги альманаха.

«Записки» Николая Бестужева обрывались на следующем месте: 14 декабря Рылеев собирается идти на площадь. Николай Бестужев заходит за ним. « Жена <���Рылеева> не слушала нас; но в это время дикий, горестный и испытующий взгляд больших черных ея глаз попеременно устремляла на обоих — я не мог вынести этого взгляда и смутился; Рылеев приметно был в замешательстве, вдруг она отчаянным голосом вскрикнула: „Настинька, проси отца за себя и за меня!“ — Маленькая дочка выбежала рыдая, обняла колена отца, а мать почти без чувств упала к нему на грудь. Рылеев положил ее на диван, вырвался из ее и дочерних объятий и убежал ».

Затем шел текст от издателей — Герцена и Огарева:

« На этом месте обрывается этот рассказ. Говорят, что он потерян, это страшное несчастье. Нет ли у кого другого списка, мы просим его прислать; это единственно святое наследство, которое наши отцы завещали нам, всякая строка дорога нам. Автор этих воспоминаний Николай Александрович Бестужев писал их в Петровском заводе в 1835. Он скончался на поселении в Селенгинске 15 мая 1855 г. » (ПЗ, VI, 30).

Ни Семевский, ни издатели «Полярной звезды» не могли предполагать, что вскоре откроется и продолжение этих воспоминаний, которое год спустя Семевский доставит « по тому же адресу ».

Журнал «Библиографические записки», его издатели и сотрудники имеют прямое отношение к «Полярной звезде». Эти люди интересуются декабристами, Пушкиным, XVIII веком. Успехи и неудачи «Библиографических записок» в борьбе с цензурой. Радикальные взгляды Афанасьева, Якушкина, Касаткина, Ефремова и их друзей. Близость их позиции к точке зрения Герцена и Огарева.

Настало время представить читателю нескольких человек, которые, действуя сообща и порознь, фактически являлись основными поставщиками материалов для «Полярной звезды». В то же время нужно уяснить, каково было место этого круга людей в сложной и бурной обстановке начала 60-х годов.