Б Соколов - Булгаков

В булгаковском творчестве Л. занимал заметное место. После его смерти Булгаков опубликовал три очерка — «В часы смерти», «Часы жизни и смерти» (о прощании с телом Л. в Колонном зале, при котором писатель присутствовал) и «Воспоминание…». Последний также основан на подлинной истории. В 1921 г. Булгаков написал прошение на имя председателя Совнаркома и с помощью Н. К. Крупской, возглавлявшей тогда Главполитпросвет, получил комнату в Нехорошей квартире за № 50 дома № 10 по Б. Садовой. Если не к самому Л., то уж к его супруге Булгаков в связи хоть с каким-то разрешением «квартирного вопроса» испытывал чувство благодарности.

Л. послужил прототипом главного героя повести «Роковые яйца» профессора Персикова, а также Воланда и одного из второстепенных персонажей романа «Мастер и Маргарита» — артиста Куролесова. Профессор Владимир Ипатьевич Персиков — изобретатель красного луча жизни. Но этот луч порождает чудовищных пресмыкающихся, создающих угрозу всему человечеству. Красный луч здесь символизирует социалистическую революцию в России, что началась под лозунгами построения лучшего будущего, а закончилась террором и диктатурой. Булгаков на себе прочувствовал трагические последствия социалистического эксперимента, и в повести гибель Персикова во время бунта толпы, возбужденной приближением гадов, закономерна. Связь Персикова с Л. выявляется через биографические данные Владимира Ипатьевича. Будущий профессор родился 16 апреля 1870 г., так как в день начала действия повести, 16 апреля 1928 г., ему исполняется 58 лет. Персиков — ровесник Л., а 16 апреля — это день возвращения вождя большевиков в Россию в 1917 г. На следующий день Л. выступил со знаменитыми Апрельскими тезисами, где призвал к социалистической революции. В первой редакции повести «Собачье сердце» калоши из прихожей профессора Преображенского крадут тоже а апреле 1917 г. (в последующих редакциях этот вызывающий апрель был заменен на более нейтральный март). Как и Нобелевский лауреат писатель Александр Солженицын (1918 г. рождения), назвавший заключительный «узел» своего «Красного колеса» «Апрель 17-го», Булгаков считал приезд Л. и Апрельские тезисы переломным моментом на пути России к Октябрьскому перевороту.

Портрет Персикова — «голова замечательная, толкачом, лысая, с пучками желтоватых волос, торчащими по бокам… глазки блестящие, небольшие, росту высокого, сутуловат… когда говорил что-либо веско и уверенно, указательный палец правой руки превращал в крючок и щурил глазки» — во многом совпадает с портретом Л.: характерная лысина, любимый ораторский жест, сутулость, прищур глаз. Персиков, как и Л., картавит, поскольку со слуху репортер воспринимает его фамилию как «Певсиков». С Л. оказывается связан и другой прототип Персикова, биолог и паталогоанатом Алексей Иванович Абрикосов (1875–1955) (его фамилия спародирована в фамилии героя). Именно Абрикосов анатомировал труп Л. и извлекал его мозг. У Булгакова мозг главного большевика как бы передан профессору-ученому. Полностью имя и отчество Персикова — Владимир Ипатьевич употреблено лишь на первой странице повести, а в дальнейшем окружающие называют профессора Владимир Ипатьич совсем как Владимир Ильич. Сходство подчеркивается и феноменальной эрудицией Персикова, сопоставимой с ленинской, и датой написания повести: «Москва, 1924 г., октябрь» — год смерти вождя и месяц большевистского переворота.

То, что почетный товарищ председателя Доброкура профессор Персиков это пародия на председателя Совнаркома Л., не осталось тайной для современников Булгакова. В булгаковском архиве сохранился отзыв на «Роковые яйца» еврейского (писавшего на идише) критика Моисея Ильича Литвакова (1880–1937), на русском публиковавшего статьи под псевдонимом М. Лиров. В этом отзыве, появившемся в № 5–6 журнала «Печать и Революция» за 1925 г., писатель красным карандашом подчеркнул те места, где критик настойчиво повторял имя и отчество первооткрывателя красного луча — Владимир Ипатьич, давая понять властям предержащим, над кем издевается крамольный автор. Впрочем, пародия здесь не злая, пародийно снижается скорее идея, а не сам человек, поэтому от Персикова у читателей в целом остается благоприятное впечатление. Отчество Ипатьич дано герою не только из-за созвучия с Ильичом, но, возможно, и в память о том, что в доме Ипатьева в Екатеринбурге была по приказу Л. уничтожена семья Романовых и последний император России Николай II (1868–1918). Что интересно, первый царь этой династии Михаил Романов (1596–1645) скрывался от врагов в Ипатьевском монастыре. Тут можно усмотреть намек на то, что Л. стал своеобразным восприемником Романовых, сохранив, пусть в другой форме, фактически неограниченное самодержавное правление.

Интересно, что не только бдительный критик М. Лиров, не уцелевший в волнах террора 30-х годов, но и безымянный сексот уловили связь «Роковых яиц» с фигурой Л. В донесении от 22 февраля 1928 г. неизвестный осведомитель ОГПУ утверждал, что в булгаковской повести описывается, «как под действием красного луча родились грызущие друг друга гады, которые пошли на Москву» и что «там есть подлое место, злобный кивок в сторону покойного т. ЛЕНИНА, что лежит мертвая жаба, у которой даже после смерти осталось злобное выражение на лице».

Воланд также имеет Л. одним из своих многочисленных прототипов. Это прояв-ляется в эпизоде, когда знаменитый милицейский пес Тузбубен безуспешно ищет сатану и его свиту после скандала в Театре Варьете. В булгаковском архиве сохранилась вырезка из газеты «Правда» от 6–7 ноября 1921 г. с воспоминаниями Александра Васильевича Шотмана (1880–1937), бывшего связного ЦК, «Ленин в подполье», где описывалось, как вождь большевиков летом и осенью 1917 г. скрывался от Временного правительства, объявившего его «германским шпионом». Здесь указывалось, что «не только контрразведка и уголовные сыщики были поставлены на ноги, но даже собаки, в том числе знаменитая собака-ищейка «Треф», были мобилизованы для поимки Ленина (после Февральской революции 1917 г. полиция была переименована в милицию, так что ищейка Треф — милицейская, как и булгаковский Тузбубен). Тем, кто искал Л., «помогали сотни добровольных сыщиков среди буржуазных обывателей». Это разительно напоминает атмосферу поисков Воланда и его товарищей после сеанса черной магии в Театре Варьете, а также в эпилоге романа, когда обезумевшие обыватели задерживают десятки и сотни подозрительных людей и котов (тут еще и намек на массовые чистки и репрессии 20-х — 30-х годов). Шотман цитирует слова одного из виднейших соратников Л. Я. М. Свердлова(1885–1919) на VI съезде партии летом 1917 г. о том, что «хотя Ленин и лишен возможности лично присутствовать на съезде, но невидимо присутствует и руководит им». Точно таким же образом Воланд сообщает Михаилу Александровичу Берлиозу и Ивану Бездомному, что незримо присутствовал при суде Понтия Пилата над Иешуа Га-Ноцри. По убеждению Бездомного, сатана мистическим образом руководил действиями председателя МАССОЛИТа, направив его под колеса трамвая.