Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6281 ( № 26 2010)

Есть у Лиханова эпизод с соловьём. С этой птичкой связана одна из самых заманчивых ловушек в лихановской экспертизе. Дело в том, что наши братья, Борис и Глеб, вдохновлённые пением маленькой невзрачной птички, задумывают соловья изловить, чтобы рассмотреть получше…

И изжарить?! – поддаюсь я на провокацию, но вовремя умолкаю, потому что это уже из другой оперы.

Итак, изловить, чтобы рассмотреть. Но как изловить? Братья находят знатока: это, понятно, всё тот же майор. Он рассказывает, что в его родных краях ловят соловьёв при помощи ловушки с зеркальцем: увидя себя в отражении, птичка сама заходит в ловушку (то ли собой полюбоваться, то ли с неожиданным встречным поближе пообщаться – в художественной экспертизе такие нюансы отлично работают).

Сказано – сделано. Майор советует проверять ловушку ежеутренне. Первые дни проверяют. Потом забывают (заметьте нюанс: «заленились»), а спохватившись, находят в ловушке мёртвого соловья.

Тот-то слёз! То-то обиды! Даже и на майора падает подозрение, что спровоцировал ребят на такое убийственное дело.

Тут я, читатель, додумываю лихановскую экспертизу до некоторого логического конца. Разве майор их подначивал, подучивал, подталкивал на ловлю соловьёв? Если на то пошло, то он должен сказать им, что это они сами, Борис и Глеб, задумали такое, что это их вольная воля так обернулась! Они сами (сами!) хотели поймать птичку и рассмотреть, как она устроена! То есть не «они», а мы. Всё, что с нами происходит, происходит сначала в наших умах и душах. А уж супостат извне не замедлит, да ещё и спасителем себя объявит.

Вот эта правда и дышит в порах лихановского романа. Тревога, которую не смягчить. Потому что причина в нас.

Но должен же писатель как-то стремиться улучшить положение, как-то помочь людям обрести себя, как-то справиться с тревогой?

Конечно. И не как писатель, а шире – как гражданин. Альберт Лиханов все 75 лет своей жизни положил на попытки конкретными делами улучшить наше бытие. Инициатор создания Советского детского фонда для борьбы с сиротством, с этой неизбывной нашей бедой. Инициатор создания издательства Российского детского фонда «Дом». Инициатор издательского, образовательного и культурного центра «Детство. Отрочество. Юность», журналов для детей и юношества: «Путеводная звезда. Школьное чтение», «Божий мир», журналов для взрослых «Дитя человеческое» и «Зарубежный роман». Инициатор создания библиотеки «Иллюстрированная классика». Инициатор первого социального проекта в области чтения для детей, в рамках которого выпущен учебно-методический комплект «Уроки нравственности». Инициатор открытия в Кирове Библиотеки для детей и юношества, носящей ныне его имя.

Вятский уроженец. Почётный гражданин города Кирова. Почётный гражданин Кировской области. Человек года в России (2005 и 2007) и США (2005). Биографическим институтом Кембриджского университета включён в почётный список «Выдающиеся европейцы XXI века» с вручением золотой медали.

Поздравим же юбиляра и воздадим должное его общественным заслугам.

А теперь вернёмся к писателю и, прочтя его новый роман, осознаем, что без настоящей тревоги не бывает настоящей литературы. Изжить тревогу можно только в деле.

«Может, это начало конца?» – спрашиваете Вы, почувствовав тревогу.

Отвечу шуткой времён моей молодости: где начало того конца, которым кончается начало?

Будем держаться.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 2,6 Проголосовало: 5 чел. 12345

Комментарии:

Общество

Пирожки для банкетов

ГРИМАСЫ ЖИЗНИ

Пирожки для банкетов, или До встречи в космосе

Мой домашний телефон молчит. Когда в последний раз он разрывался от звонкого треньканья – уже не припомню. Мобильник ещё время от времени оживает, если кому-то нужно договориться о встрече. Но это звонки деловые, лаконичные, и голоса в нём совсем другие – сухо скрежещущие. Ни эмоциональных переливов, ни красок, ни даже свойской брани. Оно и понятно, люди деньги жалеют, вот и норовят покороче высказаться.

Стационарный телефон – дело другое. Когда-то мои домочадцы жаловались на меня, что я слишком много времени провожу с трубкой, прилипшей к уху. А я всегда отвечала: ведь если друзья звонят, это о чём говорит? О том, что ты нужен, что тобой интересуются, по тебе скучают, хотят услышать твой голос, просто узнать, как дела.

Иногда звонили просто так, без всякого повода, и вот этим спонтанным звонкам, даже если они происходили невовремя и невпопад, я почему-то больше всего радовалась. Так радуются солнечному лучу, пробившемуся сквозь толщу циклона, или отчаянным незабудкам, храбро торчащим из трещины в городском асфальте.

– Эй, ну как, старуха?

– Да так…

– А-а, ну здорово. Ладно, я побежал!

Прикоснулись друг к другу и принялись жить дальше. И на душе тепло.

А нынче… Телевизор даже включать не хочется. Ведь там может опять что-нибудь нехорошее стрястись: очередной теракт, давящий душу Охта-центр построят или Дима Билан, не к ночи будь помянут, запоёт. Читать – зрение уже шалит, компьютер «съедает» глаза. И друзья, раньше непременно спешившие на помощь, чтобы тоску разогнать, сегодня как провалились все. А ведь я знаю, что все они живы-здоровы и обитают всё в том же городе. И даже если обременены детьми-внуками-дачами, то минутка для разговора, словно монетка, всегда заваляется в кармане.

Позвонить, что ли, самой кому-нибудь? Ну вот, например, старинному приятелю Толе.

– А-а, старуха. Это ты? Сколько лет, сколько зим…

Я ему выговариваю: что ж ты, такой-сякой, молчишь? И он мне отвечает:

– А ты знаешь, какое сейчас время наступило? Время произвольной космонавтики!

Я молчу, поперхнувшись таким неожиданным заявлением. А приятель продолжает:

– Это значит, каждый погрузился в свой космос. Вот я, к примеру, увлёкся историческими реконструкциями. Я теперь не просто Толя Старостин, а гренадер де ла Мартен! Каждый год мы на Бородино выезжаем, биться с Русской армией Кутузова. А до этого целый год готовимся: сами костюмы шьём, оружие мастерим. Так что я до старости себе забаву нашёл…

– А твой сын, – с надеждой спрашиваю я, – тоже с тобой редуты защищает?

– Ну что ты, – смеётся старый друг. – У него сейчас свой космос. Он студент, ему некогда, да и знаешь, какая теперь молодёжь – им Интернет весь свет застил. Нет, мы с женой вдвоём этим занимаемся. Ну, прости, надо ещё кисет дошить, так что не обижайся. Пока.

И я стала обзванивать остальных моих знакомых. И оказалось, что каждый из них в самом деле осваивает свою часть космического пространства. Или свою отдельную, частную планету, если хотите. Одна моя давняя подруга далматинцев стала выращивать, из собачьих выставок не вылезает. Другая увлеклась творчеством молодого певца-романсеро Евгения Трутнева, возглавила инициативную группу его поклонников, теперь на ней лежит обязанность покупать цветы для концертов, печь пирожки для банкетов и прочее. Третьего я дома не обнаружила – он уехал на фестиваль по йо-йо. Что это такое, даже забыла спросить, видимо, что-то о-очень экстремальное.