Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6283 ( № 28 2010)

Когда мы узнаём, какие яды получаем из овощей и фруктов, аппетит пропадает, но бежать из Москвы некуда: во всех городах России, на всех сельскохозяйственных рынках (колхозными их тоже уже не назовёшь) продаются одинаковые помидоры от одних и тех же поставщиков. Так называемые биопродукты есть кое-где, но они не по деньгам основной массе народа.

Конечно, никто не виноват. Сами уезжаем из деревни при малейшей возможности и на даче больше не разбиваем грядки, а только косим газон.

О даче, правда, мечтают почти все.

Одно лето моя семья оказалась в Челябинске без дачи и машины. Мы с мужем взяли велосипеды, сели на электричку, отъехали от города километров на двадцать, а дальше на велосипедах в сторону от железной дороги – до первой приглянувшейся деревни. Там стоило только спросить, кто может сдать пустующий домишко. И отвезли туда дедушку-бабушку с детьми и электроплиткой. Летний быт в деревне наладить легко, пока деревня живая. Есть у кого брать молоко, яйца, огородную зелень. Хуже, когда пустующими становятся почти все дома в деревне, а сама деревня из неперспективной превращается в вымирающую, а потом заброшенную.

По наблюдению журнала The Economist, в европейской части России столь плачевную ситуацию можно наблюдать повсеместно. Активная жизнь сконцентрирована в радиусе 35–40 км от крупных городов. А их в России очень мало, средняя дистанция между крупными городами составляет 185 км. Таким образом, на 100 км простирается социальная и экономическая пустыня.

Последний удар по деревне в ближайшее время будет нанесён внедрением нового стандарта размещения школ и больниц. Идущее сейчас сокращение сельских школ вынуждает бежать из деревни последних жителей, имеющих маленьких детей.

Вскоре жителям городов останется довольствоваться только привозными (издалека) овощами, произведёнными промышленно-химическим способом, а для подкачки свежим воздухом выезжать в дачные посёлки.

Правильнее всех поступил известный предприниматель Герман Стерлигов – он вообще удалился от городской жизни и завёл крестьянское хозяйство. «Молоко от счастливой коровы» – так рекламируется продукт этого хозяйства.

А ещё есть писатель Михаил Тарков­ский. Представитель славной творческой семьи. Он работает охотником-промысловиком в тайге. Говорит:

– Тайга отнимает физические силы, но душу лечит и восстанавливает. А город душу вынимает. И писать я привык только у себя. Если меня запереть в городской квартире, тоже что-нибудь напишу, но будет сложнее. Общий фон города – бесконечное столпотворение людских воль. Плотность людей недопустимая, противоестественная, даже унизительная. Ты перестаёшь к человеку относиться как к человеку, как в деревне или на реке, где каждый человек – событие. В итоге, как уже говорил, устаёшь дико. А главное – земли не слышно, а человек не может без её свечения, поэтому горожане стараются за городом жильё хоть какое-то иметь. От земли вся сила. Я за что Красноярск люблю, за то, что в нём землю слышно, не просто землю, а твердь могучую.

Он прав, вот и благополучные американцы что-то не рвутся жить «на етажах», как говорили в старину. Каждый стремится в собственный дом с лужайкой. Правда, у них всюду дороги, коммуникации и дешёвый бензин.

У нас земли немерено, но никуда не доехать. Только вертолётом можно долететь.

И вот уже создаётся давка вблизи городов за право ступить на живую землю. Уже целые гектары подмосковного леса переходят в частную собственность, огораживаются и становятся недоступны для простых смертных. Им остаются только асфальтовые дороги, проложенные вдоль заборов.

Я даже сильно подозреваю, что модный проект «Сколково» под красивым лозунгом модернизации придумали лишь для того, чтобы занять под коттеджное строительство 40–50 га сельскохозяйственных земель хозяйства Немчиновка. Это сразу за МКАД на западе от Москвы. Никакой Рублёвке и не снилось такое лакомое место.

Моя семья состоит из трёх семей. Но о трёх дачах мечтать не приходится, безумно рады, что есть хоть одна. В ней две комнаты и веранда, и самое большее, на что может тут рассчитывать каждый из нас, – это индивидуальная «шконка». Но какое же счастье – добраться до своей «шконки» хотя бы раз в неделю. Утром дверь откроешь – прямо в росистый сад.

Но я уже предчувствую, что скоро нас перестанет устраивать этот пригородный домик. Понадобятся грядки, поросёнок в загоне, куры-несушки на насесте. Здоровье младших настоятельно взывает об этом. А главное – корова. Корова-кормилица. Руки быстро вспомнят, как доить. Как сено косить.

И уехать тогда придётся подальше от Москвы.

Точка зрения авторов рубрики может не совпадать с позицией редакции

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 7 чел. 12345

Комментарии: 22.07.2010 10:05:23 - Александр Трофимович Климчук пишет:

Автор не представляет всей серьёзности дела держать корову. Птицу, кроликов ещё можно держать без особых физических и денежных затрат и радоваться яйцу, но корова - это другая песня.

21.07.2010 21:42:43 - Николай Алексеевич Барболин пишет:

Уважаемый автор, я живу можно сказать в деревне, а точнее в маленьком райцентре, природа- сразу за околицей, а питаемся тоже процентов на 60-70 полусинтетической пищей. Почему? да наверно не от лени, просто дни на работе, а сельское хозяйство вокруг дышит на ладан, поля заросли бурьяном, в деревнях остались старики да старухи.Скажете: покупай корову, поросенка, разводи кур и пр. и живи здоровой жизнью? так ведь нет, извините хочется хоть раз в году позволить себе отпуск на море, или паче того - за границей. А с коровой - забудь про все. Так что приходится выбирать: или, или. Сочетать духовную жизнь с близостью к природе в наших условиях дано только очень богатым.

Человек

Мы в ответе за тех, кого… отлучили

БОЛЕВАЯ ТОЧКА

Вероника МААНДИ

ДОРОГА НА ПОМОЙКУ

Каких-нибудь 15–20 лет назад в каждом городском дворике, на лавочках возле подъездов чинно сидели аккуратные старушки, зорко следившие за всем, что происходило вокруг. Сегодня дворы пусты. Нет, старушки, слава богу, не исчезли. Просто им теперь негде сидеть – исчезли лавочки. Их перестали держать в наших дворах и скверах. Потому что, если где-то по недоразумению вдруг снова появится скамейка, её тут же облюбуют отвратительного вида люди, распространяющие вокруг себя зловоние и грязь.

В официальных документах их называют БОМЖ (или БОМЖиЗ). В обыденной речи слово давно перестало восприниматься как аббревиатура. А некоторые, особенно из молодых, кто не жил в советские времена, пожалуй, даже не смогут её полностью расшифровать. Лица «без определённого места жительства»? Правильно. А две последние буквы? Подсказываю: «…и занятий». Впрочем, занятие-то у них вполне определённое – поиски выпивки, пропитания и ночлега.