Газета Завтра Газета - Газета Завтра 872 (31 2010)

"О нет, Учитель! Невозможно это!"

Но так оно и вышло: до рассвета

беда подкралась к ним со всех сторон -

и от Него отрёкся трижды он.

Потом молился, горестно страдая.

И был прощён. И просветлел, рыдая.

И навсегда постиг добро и зло.

И два тысячелетия прошло.

И отреклись — совсем иные — снова

вдруг от всего святого и родного,

в корысти отступились от присяг —

но не страдают, сделав этот шаг.

Живут, жируют, правят — и похоже,

что милости совсем не жаждут Божьей.

Но — ведают (!) в гордыне, что творят...

И этот грех простит Он им — навряд.

СРЕДИ ЗВЁЗД

Я живу среди истинных звёзд.

Не штампованных "фабрикой грёз",

А таких, что однажды зажглись —

И навек озарили нам жизнь.

За окном моим — Звёздный бульвар,

Чуть поодаль — музей Королёва,

Циолковский — с пророческим словом,

И Ракеты сияющий старт!

Вот Гагарин и те, кто за ним, —

В молчаливом строю на аллее.

Русский Космос дыханьем своим

Здесь и душу, и память согреет...

Это слово привычно горит

Над гостиницей и кинозалом.

Славный час о себе говорит

Каждой улицей, каждым кварталом.

Ничему тут забвения нет.

И как памятник гордой эпохе —

Телебашня, легенда тех лет,

Рвётся к завтрашней звёздной дороге!..

ПРОЕЗДОМ

И без того я в городе родимом

Нечастый гость, а в этот раз маршрут

Ещё грустнее: проезжаю мимо...

Лишь остановка — несколько минут.

Родной вокзал глядит, не понимая:

Неужто я его не узнаю?

А чуть вдали — и улица родная

С надеждой смотрит в сторону мою.

Я даже вижу окна, из которых

Годами сам смотрел на поезда...

Но о таком свиданье с отчим домом

Не помышлял, конечно, никогда.

...Пяток минут безмолвно на перроне

Стою, пока окликнет проводник.

И вот уже во вздрогнувшем вагоне

К стеклу холодноватому приник.

Состав опять в пылу неутомимом

Поплыл на зов зеленых фонарей,

И город детства — мимо, мимо, мимо! —

Уносится обратно всё скорей.

Колёса набирают обороты,

Последние знакомые дома

Останутся сейчас за поворотом...

А поезд закричал — и так охота

Сойти с него, чтоб не сойти с ума.

РЯБИНА

Ломая планы, встречи, даты

И отменяя все дела,

Опять больничная палата

Неумолимо позвала.

Больница — грустная страница,

А за окошком, как на грех,

Рябин багряные зарницы

И долгожданный первый снег.

Но там, за снегом и за речкой

Огнями полночи хмельной

Сгорает город бесконечный

В горячке долгой и больной.

В нём всё кого-то выбирают,

В нём веселится сытый сброд,

А он неслышно умирает

Уже который день и год...

Он задыхается от смога,

Он в тромбах пробок день и ночь.

Но не пришлёт страна подмогу —

Ей тоже некому помочь...

О, наша Родина больная,

Не птичий грипп — крыло чумы

Простёрли недруги над нами

И правят пир под сенью тьмы,

По захолустьям и столицам

Вершат неправедный обряд...

Но вечно это не продлится —

Уроки жизни говорят.

Той жизни, где не раз во мраке,

Осилив немощи излом,

Мы поднимались, как в атаке,

Сминая орды и рейхстаги,

И знали твёрдо об одном:

Рябины, алые, как стяги,

Нам верно светят за окном!

ПРОГУЛКА

В больничном парке — тихие аллеи,

Где вечерами — редкие круги...

"Я думала: поэты — не болеют,

Раз помогают выживать другим.

Бывает так темно в душе и в доме,

Что кажется — уже не рассветёт.

Но полистаешь подзабытый томик,

И хмарь спадёт...

Не выбираешь авторов при этом —

Довольно и того в минуту бед,

Чтоб рядом просто были те поэты,

Кто про вечерний, несказанный свет

Или кремнистый путь опять расскажет,

Кто проведёт от скифских ковылей

К избушке няни, и в ночи покажет

Звезду полей...

Кто разгадает, что край света видно

За первым же углом в местах родных,

Кто вымолвит о павших неповинно:

"Их души воплотятся во благих..."

И станет сразу легче и теплее,

И до поры отступят боль и мрак.

Я думала, поэты — не болеют!"

О, если б так...

ВОСХОД

Огромного города рокот ночной

Едва уловимо живёт за стеной,

Где небо над лесом с неведомых дней

Такое, что нет его в мире темней.

Но я по утрам наблюдаю восход,

Когда эта темень свершает исход,

Теснясь, отступает в незримый простор

И гасит до вечера звёздный костёр.

И яркое пламя иной красоты

Является вдруг из-за чёрной черты.

Лучами коснувшись берёзовых глав,

Оно в золотой обращается сплав.

И после — весь день себя миру дарит...

"Не спи на закате", — сосед говорит.

А я и не сплю, просто рано ложусь,

Безделья больничного молча стыжусь.

Но если и правда забудусь когда,

Просплю телевизор — большая беда...

Зато, упреждая врачебный обход,

Я каждое утро встречаю восход!

ВЕРА

Снова вижу в ночи —

не понять, наяву ли, во сне ли —

две дороги, которым

дано предо мною лежать.

Как по первой пойду —

там дышать на ходу всё труднее.

Как ступлю на вторую —

там легче совсем не дышать...

Я вторую дорогу

спешу обойти стороною,

я по первой бреду

из последних, истраченных сил.

И твой голос родной —

вдалеке или рядом со мною —

слышно мне, к небесам устремлён:

"Сохрани и спаси!.."

Никому не дано

обрести откровенье оттуда,

где молений таких

накопилось — вовеки не счесть...

Не бывает чудес.

Но бывает надежда на чудо.

Упованье на чудо —

не это ли вера и есть?

Помолись обо мне —

перед самым высоким ответом

на всё то, чем я грешен,

и в чём отпущенье просил.

Ну а я о тебе

что ни день уже многие лета

точно ту же молитву

творю: "Сохрани и спаси!.."

И я верю в ответ.

Как пловцу утомлённому берег

вдалеке открывается —

так Провидение нас

сохранит и спасёт —

в наших детях и в детях детей их.

.. .И ночей моих тени

развеются в утренний час!

ПЕРЕКЛИЧКА

Записная книжка-телефонник

Поистёрлась — заменить пора,

Чтоб видней на чистом белом фоне

Были имена и номера.

Сквозь очки распутываю почерк,

Но и так внезапно вижу я,

Что всё меньше занимает строчек

Перекличка поздняя моя.

Что теперь с любой почти страницы

Старой книжки, повергая в грусть,

Смотрят не фамилии — а лица

Тех, кому уже не дозвонюсь!..

Я рассудком понимаю это;

На земле ничей не вечен срок.

Но как часто именно поэты

Главных не дописывают строк!

Сколько их в неведомом полёте

Унесла далёкая пора...

Но в моём потрёпанном блокноте —

Те, чей голос слышал лишь вчера!

Друнина, Примеров и Глушкова,

Кузнецов и Ляпин... Боже мой!

Вику лов!.. Один живей другого,