Газета Завтра Газета - Газета Завтра 872 (31 2010)

Хоть кому звони сейчас домой!

...Снова чьё-то имя и мобильник

На прощанье осеню крестом,

И тетрадь угрюмо, как в могильник,

Опущу безмолвно в тёмный стол.

Ну, а на столе уже — стозвонно,

Забытьё спеша разворошить,

Аппарат трещит неугомонно!

Эх, не время душу тормошить...

Но — снимаю трубку телефона.

Надо жить.

ВОЛЖСКИЙ ДАЧНИК

Это — не усадьба "новых русских",

Кто, природой вроде бы дыша,

Знают больше выпивку с закуской,

Но не знают, чем живёт душа...

А она живёт — вишнёвой веткой,

Птичьим свистом, скошенной травой,

Яблоком в испарине рассветной

И речной вечерней синевой,

Дымкой вдоль осенних огородов,

Эхом колокольни вдалеке,

Гулкой перекличкой теплоходов,

Лодкой, прикорнувшей на песке...

А ещё душа живёт отрадой

В миг, когда, нечастой встрече рад,

У калитки брат увидит — брата.

Значит, не забыл о брате брат.

Здравствуй, брате, в этой доброй хате!

Не считая лет или седин,

Сядем рядом, вспомним маму с батей,

Молча на их Волгу поглядим -

Как бежит, спешит она, родная,

Разнося простор, покой и свет...

Я другой такой реки — не знаю.

Да её, другой такой, и нет!

ГРОЗА

Дождь и гром разбудят среди ночи,

Сна объятья шумно разомкнут,

Молнии стремительные строчки

Темноту на миг перечеркнут

И заставят встать, воды напиться,

Обойти неслышно босиком

По остывшим гладким половицам

Спящий посреди стихии дом,

Створки окон запахнуть без стука,

Чтобы ропот бури поутих,

И поправить одеяльца внукам,

Постояв немного возле них,

Предвкушая, как они проснутся,

Мир увидят в солнечной росе

И привычно утру улыбнутся,

Знать не зная о ночной грозе...

ПРОВОДЫ

Наш поезд уходил ночной порою,

Такой отъезд и прежде был не раз,

И дочка с мужем на пустом перроне

Вполне привычно проводили нас.

Но, как всегда бывает на вокзале,

Когда вагон закроет проводник, —

Казалось, что всего не досказали

Они и мы в прощальный этот миг...

И через час, на остановке новой,

Они опять махали у окна —

Сюрприза ради в темноте рисковой

Наш поезд на машине обогнав!

— Ну, вы даёте! — мы их пожурили,

Хотя не стали радости скрывать:

Они — что так прекрасно пошалили,

А мы — что "повстречали" их опять!

Что расставанье — это скоротечность,

И что сейчас, под их счастливый смех,

Пронзила нас та славная беспечность,

Что в молодости всё же есть у всех...

Прекрасен мир, где сквозь и мрак, и морось,

На виражах любых житейских трасс

Мы мчимся вдаль, не сбрасывая скорость,

И наши дети обгоняют нас!

1 1 http://top.mail.ru/jump?from=74573

Юрий Гнездиловых. "Захват. История Отечества: Северо-Запад, XVII век". М.: Пробел-2000, 2010, 916 с.

"Мечутся… бегут врассыпную. Вон как: помелькало — и нет! Канулось куда-то. Затем вспыхнет, перепляскою вновь. Нечто наподобие совесть. Как бы, умерла…"

Броситься в работу над романом нелегко. Мало кто отважится вступить на этот путь, зная, что он может растянуться на не один десяток лет. Ситуация усложняется отсутствием каких-либо гарантий, все труды могут кануть в лету. Многие ли решатся следовать по этой тропе, зная о том, что ждёт их впереди?

На самом деле, главный вопрос даже не в том, сделает ли писатель первые шаги, а в том, пройдёт ли он по избранной дороге до конца. Пока автор продирается сквозь преграды, как внешние, так и внутренние, он, по сути, остаётся наедине с собой, обречённый лично сражаться с химерами, пытающимися сбить его с пути.

Процесс написания романа Юрия Гнездиловых "Захват" нельзя сравнить с лёгкой прогулкой по парку в прохладный майский день. Роман многократно переписывался, в течение двух десятилетий шла кропотливая и изнурительная работа по синтезу исторических хроник и созданных автором сюжетных ходов, при помощи которых мы можем по-новому взглянуть на сегодняшнюю реальность сквозь призму нашего прошлого.

Центральной темой повествования являются события Смутного Времени: нашествие поляков на Русь и помощь, оказанная полякам шведами, в ходе которой произошёл захват исконно русских земель. Шведы действовали на тех территориях, где ныне располагается Санкт-Петербург. Автором была проделана значительная работа по изучению исторических материалов, датированных той эпохой, о многих событиях широкой общественности рассказывается впервые.

Язык романа нарочито архаичен, в нём присутствует множество давно вышедших из употребления слов и речевых конструкций. В первые моменты знакомства с романом это вызывает некоторые затруднения, но нельзя сказать, что где-либо в тексте стилизация выходит за собственные границы и делает написанное попросту непонятным. Напротив, такой стиль, напоминающий старорусскую хронику, выделяет роман из тысяч псевдоисторических произведений, вышедших в последние годы, но, в то же время, сужает круг потенциальных читателей, для восприятия "Захвата" требуется определённая усидчивость и некоторый читательский опыт.

Отметим, что все расходы на подготовку романа в печать и на его издание легли на плечи самого автора.

Книга продаётся в книжной лавке Литинститута (Тверской бульвар, д. 25, вход с ул. Большая Бронная), тел. (495) 694-01-98).

1 1 http://top.mail.ru/jump?from=74573

Cлавой Жижек. О насилии. — М.: Европа, 2010, 184 с., 1000 экз.

Взялся за относительно новую (только-только перевелииздали) книгу европейского интеллектуала и эрудита, который является одним из любимых авторов у ведущих российских политтехнологов, с надеждой на нечто особенное. Тема насилия, войны, буквально за пару последних лет вернулась на информационные просторы — правда, пока в фоновом режиме.

Сначала даже появилась надежда на интригу: словосочетания "либеральный коммунизм" я, например, раньше не встречал. Еще интереснее стало после вот этих строк: "Состав новых либеральных коммунистов, конечно, всем хорошо знаком: Билл Гейтс и Джордж Сорос, гендиректора Google, IBM, Intel, eBay, а также их придворные философы во главе с Томасом Фридменом". Но интерес мой скоро пропал. Оказывается, "левый философ" Жижек связывает с этими медиа-диджиталами и их общественно-благотворительными программами надежду на изменение мира к лучшему. Причем только с ними и ни с кем, кроме них. И включился конвейер — началась штамповка.

Итак, современное насилие рассматривается на следующих примерах: Новый Орлеан, Ирак, Конго, французские погромы, холокост, сталинский СССР, падение башен-близнецов.

"Почему Киссинджер, приказавший начать ковровые бомбардировки Камбоджи, которые стали причиной гибели десятков тысяч людей, должен быть меньшим преступником, чем те, на ком лежит ответственность за падение башен-близнецов? Ужасы 11 сентября были подробно показаны в СМИ, но телеканал "Аль-Джазира" осудили за то, что он показал результаты американских бомбардировок в Фалудже и обвинили в "пособничестве террористам".