Газета Завтра Газета - Газета Завтра 303 (38 1999)

А когда 10 сентября Путин улетал в Новую Зеландию, без которой России жить невозможно, то на аэродроме отмочил еще и вот что. Любимые вопросы наших телевизионных аристотелей на побегушках такие: "Когда начнется операция?" "Когда кончится?" "Какие потери у нас?" "Какие потери у них?" То же самое и на сей раз: "Когда кончится?" В первые дни агрессии, хотя его никто не обязывал к этому, Путин уверенно заявил, что для ликвидации вторжения потребуется полторы недели, не больше. А теперь, когда безответственно и бездумно названный им срок давно прошел, он попытался выкрутиться и спасти свою премьерскую личность с помощью клеветы на Красную Армию и сказал буквально следующее: "Мы не будем завершать операцию к определенной дате, как было принято когда-то — к 1 мая, к 7 ноября..." Вслед за ним это рьяно подхватили и кудахча понесли дальше два известных независимых мыслителя — Г.Явлинский и Е.Киселев. Но когда же так было? Какую операцию Красная Армия заранее планировала закончить к праздничной дате? Ну назови хоть одну, ведь по твоим словам это было обычным делом. Хоть одну! Не назовет, потому что таких операций не было. И он, только что получивший свой пост из рук малограмотного и бездарного пьянчуги-банкрота, доведшего страну до края гибели, еще смеет глумиться над героической армией, своим великим мастерством и жаркой кровью спасшей Родину и мир от фашизма: мы, дескать, со своим главнокомандующим выше этого, умней! И ведь не сам придумал, а лишь повторил за демократическими клеветниками. Но ведь Путин — все-таки офицер. А с офицера, да еще с того, который стал главой правительства, за оскорбление участников Великой Отечественной войны спрос особый. Так вот, я советую вам, молодой человек, принести публичные извинения последней когорте фронтовиков, а в их лице и всем с кровавых не вернувшихся полей.

А для просвещения таких, как вы, могу сообщить вот что. Задолго до того, как вы явились на свет, вашей родине и ее армии, которую вы оскорбили, так часто приходилось защищаться от захватчиков, так много освобождать своих городов, что, естественно, иной раз это совпадало с праздничными датами. Но такие, как вы с Собчаком, конечно, не поверят, что это простые совпадения. И если я сообщу вам, что, например, операция по разгрому японских агрессоров на Халхин-Голе завершилась 31 августа 1939 года, то вы наверняка решите, что, несомненно, хотели к 27 августа, в День советского кино, но не получилось. А вот Выборг, основанный новгородцами еще в 12 веке, мы вернули родине 7 марта 1940 года. Вы с Собчаком, конечно же, не сомневаетесь: это к Международному женскому дню! Киев освободили 6 ноября 1943 года. ну ясно, что в годовщине Великой Октябрьской социалистической революции. А Берлин? Взяли 2 мая. Ах, опоздали, опоздали, понятно, что было запланировано на 30 апреля. Но тут Гитлер нас выручил: застрелился 30 апреля — как раз к нашему светлому праздничку, упомянутому вами.

Из афоризмов Путина в эти дни следует еще привести тот, что он изрек по поводу страшного взрыва 9 сентября на улице Гурьянова: "Если это теракт, значит перед нами хитрый, наглый и кровожадный враг." Доперло! Но ведь с каким трудом. Мало десятки тысяч жертв в Чечне, мало сгоревших в Самаре, мало взрывов на Кузнецком, на Тверской, на Манежной и в Буйнакске, — потребовалось еще около сотни трупов, чтобы начать шевелить мозгами. Но ведь опять не все понял. В его характеристике врага не отмечена важнейшая черта — мастерство, дерзость.

И еще мы услышали от подполковника: "У меня нет никаких сомнений, что городские власти и правоохранительные органы Москвы сделают все, чтобы обезопасить жизнь граждан". Что ж они раньше-то не сделали? Твоей похвалы ждали? А что касается сомнений, то у него их никогда нет. Не закралось в его души никаких сомнений и после взрыва и новых жертв на Каширском шоссе...

И еще: "В истории России ее не раз пытались запугать и поставить на колени. Это никому не удалось. У меня нет никаких сомнений (да какое нам до них дело!— В.Б.), что это не удастся никому". Тут следовало добавить: "в том числе семье-банде". Но этого Путин никогда не скажет, ибо вот что поведал один сотрудник администрации президента в газете "Совершенно секретно" № 8 за этот год: "Иду на днях по Первому корпусу Кремля. Смотрю, прямо по курсу — человек, похожий на Путина. Стоит по стойке "смирно", как солдат срочной службы, руки по швам. А перед ним Татьяна Борисовна. Не стесняясь снующей мимо публики, отчитывает его в полный голос — так, что слышно на весь коридор. На том — лица нет. Эта сцена времен крепостничества лучше любых слухов убедила меня в том, что затеянное Семьей — реальность...."

О своей безмерной преданности "семье-банде" и ее главарю Путин дал свидетельство еще и в Минске. Некоторые газеты, в частности, "Известия", писали, что есть, мол, основания ожидать 19 сентября отставки Ельцина. И вот что он заявил: "Я с трудом представляю, чтобы 22 июня 1941 года советский народ обратился бы к Сталину с предложением уйти в отставку. А кто так поступил бы, тот был бы предателем. В такой ситуации происходит консолидация нации..." Боже милосердный, какая дремучесть! Поставить в один ряд Великую Отечественную, которая началась с вторжения 190 дивизий врага численностью в 5,5 миллионов человек, с вылазкой 2-3 тысяч чеченцев! Поставить на одну доску великого вождя, под руководством которого отсталая страна стала второй в мире сверхдержавой, с малограмотным бездарным банкротом, отбросившим эту сверхдержаву на задворки мира! Да если бы сейчас кто-то сумел так или иначе убрать этого банкрота в отставку или еще дальше, то он был бы не предателем, а великим патриотом, которому родина поставила бы памятник, и он остался бы навсегда в благодарной памяти потомков.

Естественным следствием безответственности, похвальбы, малоумия явился тот невероятный факт, что наше радио и телевидение все это время регулярно извещает врага о наших военных мероприятиях: какая часть и откуда направляется в Дагестан, какова ее численность, какое вооружение, даже какого года выпуска, кто командир, когда и каким видом транспорта, каким маршрутом будет следовать и т.д. и т.п. Вот в одном городе формируется колонна грузовиков с продовольствием в Дагестан. Тут же сообщение: “В колонне нет никакого оружия”. Встречайте ее, чеченцы. Да тут еще и картиночка, чтобы можно было сфотографировать и людей, и оружие, и технику... Олухи царя небесного! Преступные хари! За одно то, что никто из вас, начиная с министра обороны, не протестует против этого и не добивается строжайшей военной цензуры, вас всех надо судить судом Военного трибунала как прямых пособников врага в военное время. Где, когда была такая война, чтобы враг имел открытый доступ к важнейшим военным тайнам? Или это не тайна? Или в Чечне нет радио и телевидения? Или в России, в Москве нет их агентов? Что надо иметь в черепной коробочке, чтобы не понимать — все это новые потоки русской крови?.. Природа изначально обидела вас, но демократы, все эти чубайсы да гайдары, своей болтовней о том, что нет на свете ничего драгоценней гласности, что информация всегда и везде должна быть общедоступна,— окончательно деморализовали вас. И вы не смеете вякнуть.