Алексей Боровой - Власть

Однако явления, обнимаемые проблемой, настолько сложны и разнородны, питаются такими могучими жизненными корнями, служат таким противоречивым и враждебным человеческим интересам, что единого теоретического решения не существует и не может существовать.

Здесь эта проблема должна получить освещение в свете анархического мировоззрения.

Как порождаются, существуют и утверждаются отношения господства и подчиненности?

Прежде всего необходимо проводить строгое методологическое различие между властью в широком смысле слова, как совокупностью явлений независимо от их происхождения и характера и так или иначе обусловливающих природу человека или человеческого общества и властью как явлением строго социальным, как специфической формой взаимодействия людей.

1. Первое понятие власти предполагает стихийное, неосознаваемое гипостазирование отвлеченных представлений, психических настроений, бессознательно сложившихся отношений в самодовлеющие надындивидуальные субстанции — реальности, подминающие себе их творца, определяющие и направляющие его волю.

В атмосфере непроницаемого фетишизма человек, которому в этой «реальности» принадлежит все от и до, волей которого в пестром ходе истории постепенно созданы все нюансы этой трепещущей, вечно движущейся «реальности», — теперь сам ее первая жертва. Он не смеет не повиноваться своей же волей порожденной, но ограничивающей его, уничижающей, быть может, убивающей его догме, говорящей ему о покорности, долге, самоотречении. И волевое утверждение конкретного исторического момента становится сперва страшным призраком, угрожающим и мстительным, позже длительным, неодолимым источником депрессии.

И, чем обширнее социальный круг, чем сложнее сеть психических взаимодействий, в которые вовлечена подлинная реальность — человек, тем сильнее и полнее опутана она иррациональностью слагающихся клубком таинственных велений, вышедших из собственных ее устремлений, признаний, соглашений или молчаливых присоединений, но теперь сковывающих ее чудесной силой.

Каждая отдельная конкретная личность — оригинальная, неповторимая, единственная, реальная — подчинена, таким образом, сверхиндивидуальному, абстрактному и безотчетному синтезу устремлений и воль отдельных личностей. И эта огромная сила, стихийно нарастающая от трепетного подчинения ей, поглощает последовательно все индивидуальные процессы, закрепляя свои позиции санкциями религии, нормами морали, голосом общественного мнения, наконец, юридическими санкциями, достигающими наибольшей всесторонности, законченности, напряженности в государственной организации. При этом указание на то, что каждая общественная организация и в частности и по преимуществу государственный союз выражает свою власть через непосредственное физическое принуждение (система наказаний), не носит принципиального характера, так как самое физическое принуждение осуществляется реальными людьми, однако предпочитающими или считающими необходимым служить тому же призраку, о коем идет речь.

Таков путь — вырастающих над человеком — власти, религии, морали, общественного мнения, прошлого, право-политических институтов, моды и пр. и пр. и пр.

2. Власть в тесном смысле, в плане практических последствий для порабощенного ей человека мало чем отличается от охарактеризованной формы фетишизма, тем не менее есть явление совершенно самостоятельное, принципиально отличное от нее.

Эта власть есть специфическая форма отношений господства и подчинения, возникающая в процессе взаимодействия между людьми. Основной момент, образующий понятие власти, есть осознание сторонами этого всегда, по существу, двустороннего процесса, характера своих отношений. Субъективно чувство господства и чувство зависимости являются равно необходимыми эмоциями этого взаимоотношения. С этой точки зрения одинаково представляют существо власти как те, кто властеотношение рассматривает как явление индивидуальной психологии, и те, кто власть человека над человеком смешивает с властью или влиянием любой иной посторонней силы, хотя бы и абстракции (Коркунов, Петражицкий).

Коркунов, автор обстоятельной и остроумной критики «волюнтарной гипотезы власти», впадает в обе эти ошибки.

С одной стороны, он утверждает, что «не всякая воля властвует. Воля бывает и бессильная, безвластная», что для подчиняющегося «одинаковое значение имеет и действительная воля властвующего, и только воображаемая».

С другой, он говорит о властвовании вообще без воли к ней — власти святости, гениального ума, красоты, аскетов и т.д. Этим объясняется и «возможность властвования над людьми воображаемых божеств, не существующих вовсе в действительности и не имеющих поэтому самому никакой действительности», «представлений» и пр.

Для Коркунова поэтому «властвование предполагает сознание не с активной стороны, не со стороны властвующего, а с пассивной стороны, со стороны подвластного», «для властвования требуется только самое сознание зависимости, а не реальность ее», «власть есть сила, обусловленная не волею властвующего, а сознанием зависимости подвластного», и т.д. и т.д. и т.д. [4] См. вышеуказанное сочинение профессора Н.М. Коркунова, стр. 176-181.

Субъект власти должен всегда осознавать возможность господства, объект власти — необходимость подчинения. Чувство зависимости одной «реальности» (человека) от другой и есть содержание явления «власти». Всякое иное толкование приводит к полному смешению явлений качественно различных порядков — господства законов природы с господством законов, установленных людьми.

И в этой группе явлений, представляющих для нас преимущественный, т.е. ближайший, непосредственный практический интерес, следует еще различать также властеотношения людей, при коих один пользуется атрибутами власти, присвоенными ему какой-либо общественной организацией, и властеотношения личного характера, хотя и возникающие на фоне общественной организации, но от последней в современной обстановке не получающие никаких специфических средств защиты или нападения (отношения любви, дружбы).

Последняя форма властвования, по крайней мере при современных познавательных средствах, представляется иррациональной и в большинстве случаев не поддается хоть сколько-нибудь убедительному анализу. Движения подсознательные, инстинкты играют здесь бесспорно первенствующую роль.

Власть поддерживается обществом, классом, сословием. Организованная власть и есть прежде всего то явление, с которым ведет и должно вести непримиримую борьбу анархическое мировоззрение.

Общественная власть так же стара, как само общество.