Сергей Баландин - Основы научного антисемитизма

Говорят: «на всякое действие есть противодействие» — это, как известно, закон природы. А как слово «противодействие» звучало бы на латыни? — реакция. Таким образом, поучается: акция и реакция; прогресс и сопротивление прогрессу — вполне естественные диалектические противоположности. Философия также отражает диалектику развития мысли, поэтому и философы делятся на реакционных и прогрессивных; первые защищают интересы вчерашнего дня, вторые — дня завтрашнего. Это старо как мир.

Теперь, определившись с понятиями «добра» и «зла», рассмотрим, как они проявляются в отношениях между евреями и гоями на практике. В главе «объекты конфликта» мы уже частично касались этого вопроса, разбирая тот вред, который причиняют евреи гоям, что, собственно, и является причиной конфликта, при этом мы отмечали, что евреи творят гоям не только зло, но и добро, хотя и не всем. Здесь же мы подвергнем суду также и гоев и поговорим об их деяниях по отношению к еврейству: хороших и плохих, справедливых и несправедливых, допустимых и недопустимых, ибо, как мы уже говорили, еврейский вопрос имеет две взаимосвязанные стороны, поэтому научный антисемитизм должен полагать не только борьбу с еврейством, но также и борьбу с гойством, в результате чего должен быть сотворен новый мир без определяющего участия евреев и гоев.

Выше мы уже определяли понятие антисемитизма как противостояние еврейству, обусловленное восприятием последнего как преступной организации, причем, мы включали сюда и те случаи, когда такое восприятие имеет под собой реальную почву, и так же те, когда отношение к евреям у гоев формировалось путем клеветнической пропаганды, разного рода наветов и диффамации, и также мы включали сюда и все формы противостояния, как справедливые, так и несправедливые, как законные, так и преступные, точно так же, как противостояние между классами может иметь мирный характер, а может и насильственный, против богатых выступают как разбойники на большой дороге, так и аскеты-праведники в своих кротких проповедях, но первых и вторых объединяет одно: классовый антагонизм, отрицающий право богатых жить за счет бедных. Точно так же и всякий антисемит отрицает право евреев жить за счет гоев. Мы уже цитировали слова Теодора Герцля о том, что «Все народы, у которых живут евреи, явные или замаскированные антисемиты» (Еврейское государство). И действительно, опровергнуть сие утверждение нелегко, однако мы не можем полностью с ним согласиться, мы уже упоминали, к примеру, армян, как народ, в массе своей не знающий антисемитизма, то же, наверно, можно сказать и о японцах, среди которых встречаются такие филосемиты, что в своем иудонацизме дадут фору любому еврею, например, вышеупомянутый Яшико Сагамори, редким явлением антисемитизм был и на Кавказе, и в других регионах, где традиции или племенные узы наций не допускали какие-либо сношения с чужаками. Поэтому мы можем принять герцлевское обобщение только с небольшой поправкой: «Все гои, среди которых живут евреи, явные или замаскированные антисемиты». Следует также сказать, что не всякий не-еврей гой (по нашей терминологии, в смысле субъекта еврейского вопроса). Ни один народ, который живет в своей автаркии, еврейский вопрос касаться не может, если у этого народа не появляется со временем компрадорская верхушка, попадающая в прямую или косвенную зависимость от еврейства. Но не каждый свободный и независимый народ может противостоять или быть вне зоны досягаемости, зоны экспансии мирового еврейства вкупе с гойским глобализмом, поэтому он вынужден либо ей подчиняться, либо защищаться, а защита от еврейской экспансии есть опять-таки антисемитизм. Конечно, при всякой самозащите могут применяться как необходимые меры обороны, так и их превышения, порой выходящие за рамки допустимых и законных. Мы, как уже было сказано, не можем принять за определение антисемитизма только незаконные и недопустимые действия против евреев, ибо их незаконность еще нужно доказать, а если таковая доказана, она уже подпадает под категорию преступления, хотя и совершенного на почве антисемитизма. Таким образом, первое, что нужно сделать, это разделить формы антисемитизма на преступные и законные.

Свой первый шаг на пути антисемитизма я совершил, написав книгу «Еврейский вопрос», в которой я выступил как очевидец тех несправедливостей в отношениях между евреями и не-евреями, с чем воочию столкнулся в Израиле (с несправедливостью по отношению к евреям я сталкивался и в СССР, и, разумеется, тогда я был однозначно на стороне евреев, однако жизнь в еврейском государстве заставила меня в своей политической ориентации повернуться на 180°, вернее сказать, политическая ситуация повернулась на 180° относительно меня, оставшегося на тех же позициях относительно принципов справедливости вообще). В той книге, в отличие от настоящей, я все еще употреблял слово «антисемитизм» в самом негативном смысле, правда, трактовал я его сугубо как правовую дискриминацию евреев, но вскоре мне объяснили, что и такая позиция есть самый настоящий «махровый антисемитизм», в итоге мне пришлось согласиться с моими оппонентами и признать себя «махровым антисемитом», раз им угодна такая терминология. Но это еще не все. Мои оппоненты стали утверждать, что я не только «антисемит», но и «преступник». Так, например, один из них (между прочим, самый доброжелательный) писал мне: «…законы и порядки сионистские не надо любить — надо их блюсти и соблюдать. Ведь порядки с законами есть в любом человеческом коллективе». Правда, мне так и не было сказано, какие именно «сионистские законы» я не соблюл написанием своей книги. Давайте и мы здесь разберемся, кто и как преступает закон и как следует бороться с преступниками.

Здесь мы должны оговориться, что, характеризуя какое-либо действие понятиями «преступное» или «законное» мы вовсе не имеем в виду какой-либо конкретный юридический кодекс, ибо в разных странах имеется разное законодательство, и то, что считается преступным в одних государствах, то может быть вполне законным в других, поэтому невозможно дать однозначного ответа на вопрос: «является ли антисемитизм преступлением или нет?» Можно с определенностью сказать, например, что законы государства Израиль, гражданином которого является автор настоящей книги, антисемитизм как преступление не классифицируют, зато относят к таковому разжигание национальной розни, в соответствии с чем судить следует не нас, а еврейских националистов — их нередко и судят. Но мы, тем не менее, будем исходить не из существующего конкретного законодательства, с которым мы, в принципе, согласны, а из законов идеальных, какие должны быть в идеальном государстве (как в свое время рассуждал Платон в «Государстве», Августин Блаженный в «Граде Божием» и т. п.), иными словами, в роли «государства» здесь как бы выступаем мы (по принципу короля Людовика XIV, который говорил: «Государство — это я»), т. е. когда мы говорим «преступное», мы подразумеваем действие, которое по нашим этическим и юридическим критериям должно осуждаться как преступное, аналогично и законное. Таким образом, в классификации форм антисемитизма мы будем придерживаться такой градации, где в одну группу войдут действия, расцениваемые нами, а также большинством законодательств как преступные, в другую, можно отнести такие действия, как например, ревизионизм (независимое исследование истории нацистского геноцида европейского еврейства в годы Второй мировой войны), который в некоторых государствах уголовно наказуем, а в некоторых нет; и в третью группу мы отнесем все формы ненасильственной борьбы с еврейством, которые во всех демократических странах признаются вполне легитимными.