Газета Завтра Газета - Газета Завтра 306 (41 1999)

К вечеру все бойцы ОМОНа перебираются в здание райотдела.

До сих пор бойцы никак не могут понять, как они оказались внезапно один на с перед целой армией боевиков. Ведь успокаивало армейское командование. Граница плотно перекрыта войсками, крупные прорывы невозможны. Успокаивал "типа депутат" Хачилаев, обещал, что чеченцы не тронут Новолак.

Конечно, разведка говорила, что возможны прорывы бандитов. Но это могли быть лишь небольшие группы просочившихся через границу террористов. Выявить их, найти и уничтожить — привычная задача для милиции и ОМОНа. А тут внезапно в город входят две с половиной тысячи до зубов вооруженных, хорошо подготовленных и организованных боевиков — целая бригада.

Незадолго до вторжения в городе было две свадьбы в местных чеченских семьях. Гостей, по местному обычаю, было несколько сот. Многие гости, в основном мужчины, приехали из Чечни. Сейчас омоновцы уверены, что это был авангард боевиков, а оружие, скорее всего, у них было припрятано заранее в самом Новолаке или его окрестностях. Остальные пробрались ночью по горным тропам. Это типичная тактика штурмовых групп, которую когда-то изучал сам Сковородин. В итоге его маленький отряд оказался в захваченном городе, отрезанный от своих, лицом к лицу с превосходящим по численности и вооружению почти в сто раз, злобным и безжалостным врагом.

УЖЕ СТЕМНЕЛО,когда все оставшиеся в живых защитники города заняли позиции вокруг здания РОВД. Здесь была связь и можно было попросить поддержки у Махачкалы.

Еще днем на выручку новолакцам попытались пробиться военные. Мотострелковый батальон, подойдя к городу, натолкнулся на жесточайшее сопротивление басаевцев. Террористы сразу же подожгли танк и БТР федералов. Понеся потери, мотострелки были вынуждены отступить. Больше никакой помощи новолакцам не светило. Махачкала весь день обещала какой-то мифический спецназ на "вертушках". Но к вечеру осажденным стало ясно, что вертолетов они не дождутся. К утру боевики подтянут подкрепление и минометы, додавят оборону РОВД и русских. Надо самим прорываться сквозь окружение, с боем, пешком, не зная местности.

И тут из неистово пляшущей трассами очередей и дугообразными линиями гранат темноты доносится рокот моторов, звон и скрежет гусениц. Прямо на РОВД, виляя на поворотах и раскачиваясь, несутся две бээмпэшки. Кто это? Подмога войсковиков? Не похоже, уж больно хило. Чеченцы? Неужели бандиты уже подкатили броню? В последний момент майор останавливает омоновца, готового через секунду выстрелить по незваным гостям из РПГ и сжечь головную машину.

— Пропустить их!

Разгоряченные бээмпэшки въезжают во двор РОВД. Резко тормозят, въедаются траками в землю, акульи железные морды машин сильно кренятся вперед, высоко задирая плоские “зады”. Открывается люк. Наши. "Красноармейский" майор, с ним старлей и два десятка бойцов-срочников. Из распахнувшихся сзади машин бронированных дверей солдаты, грохоча сапогами, вываливаются на землю. Неуклюже ступают затекшими ногами по земле и сразу залегают, прижатые шквальным огнем "чехов". “Чехи”, наконец, врубаются, что это русские машины и что проклятые мангусы-омоновцы получили подмогу.

Оказывается, что приехавшие — это все, что осталось от Чапаевского блокпоста, что стоял недалеко от Новолака. Окруженные боевиками, лишенные связи, армейцы также весь день дрались в окружении. С наступлением темноты чапаевцы решили пробиваться на восток, к своим. Но абсолютно не зная местности, без карты, мотострелки заблудились, взяли севернее и вышли к Новолаку. Чудом не опознанные бандитами, выкатили прямо к осажденному райотделу. Везение, а может быть, Божий промысел!

...С наступлением темноты интенсивность боя только возрастает. Нападавшие, видимо, решают кончать с засевшими в РОВД бойцами. Десятки теней, едва различимых в темноте, пригнувшись, быстро приближаются к зданию. Слева протяжно и уверенно начинает долбить пулемет, отсекая нападающих от фасада здания. Вступает в бой одна из БМП, у другой неисправно вооружение. Рокочет ПКТ, заполняя звоном и зловещим цоканьем всю улицу. "Чехи" залегают. По лежащим на открытом участке бандитам бьют из всех щелей автоматчики. Весь пятачок перед РОВД наполняется воем и стонами раненых. Еще минута, и вся группа атакующих будет расстреляна. Но плотный огонь с “зеленки” снова прижимает обороняющихся к земле. Рядом с БМП взрываются две гранаты, бээмпэшка затихает и скромно пятится назад, во двор райотдела. Оставшиеся в живых "чехи" отползают в укрытия. На расстрелянном пятачке остаются убитые и тяжело раненые — те, что не смогли отползти. С площади доносятся стоны и проклятия.

Опять обстрел. В РОВД заканчивается боезапас, бойцы изнурены до крайности. Обороняться дальше невозможно. Надо прорываться к своим. Сковородин прикидывает план прорыва. Защитники делятся на три группы.

Первая группа — обе БМП, армейцы и все раненые из ОМОНа и РОВД. Набившись под броню плотным комком тел, сложив на полу раненых, закупоривают себя тяжелыми железными дверьми. Офицеры в башнях. "Механы" за штурвалами. Сейчас на этих пацанов-срочников, вцепившихся в “рога” штурвалов, вся надежда. Ясно, что бандиты ждут попытки прорыва, причем именно на броне и именно здесь, в направлении Хасавюрта. Там, в темноте, боевики с гранатометами, пулеметами и автоматами ждут русских, чтобы сжечь машины, а потом, истошно вопя "Аллах акбар!", расстреливать кувыркающихся по земле, выпрыгивающих из покореженных брюх взорванных БМП горящих русских солдат.Но другого выхода нет. Без брони, на руках — раненых не вытащить.

И группа идет на прорыв. Решено пройти на максимальной скорости с погашенными огнями, в полной темноте и напролом. Вся надежда на удачу, технику и на мастерство водителей.

Солдат механик-водитель погружается в люк, оставляя голову над броней. Приборы ночного видения не работают. В триплексы-перескопы в этой тьме ничего не видно, поэтому "механы" поведут машины по-походному, практически подставляя свои головы под пули и осколки. Левая нога нащупывает сцепление, выжимает его. Правая рука трогает рычаг переключения передач, дергает его от себя и вверх, потом хватает "костыль" ручного тормоза, слегка поворачивает и отпускает. В наушниках под шлемофоном, сухо и нервно, как будто тряхнули спичечный коробок: "Вперед!"

Газ. Резко и сильно пятнадцатитонная стальная громадина рвется вперед и вверх, сильно тряхнув всех своих пассажиров. Пулей вылетает на пятачок перед РОВД. Поворот. Одна гусеница на месте вкапывается в грунт, другая, поднимая столб пыли, продолжает крутиться. Развернувшись, машины вихрем несутся в темноту переулка. Навстречу, вслед, справа и слева трещат автоматные очереди. Чувствуя кожей свистящие, звякающие о броню пули, "механ" изо всех сил жмет на газ, рукой дергает передачу — четвертая! Машину трясет. Водитель с тревогой слышит, как ревет движок БМП, машина трясется от напряжения. Трассы пуль срываются с бортов, теряют цель. На невидимых ухабах корпус подбрасывает вверх так, что, кажется, можно вылететь из люка.