Евгений Ихлов - Чеченцы города Питера
- Название:Чеченцы города Питера
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Евгений Ихлов - Чеченцы города Питера краткое содержание
Чеченцы города Питера - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Ихлов Евгений
Чеченцы города Питера
Евгений Ихлов
"Чеченцы города Питера"
Раннеперестроечный шедевр братьев Стругацких - пьеса "Жиды города Питера" точно отразила Главный страх шестидесятников - вернется сталинщина в своей последней, самой гнойной, "коричневой уже без красного" фазе, небольшого, но многообещающего периода "дела врачей". Зачин провокационной листовки "стихийного" неосталиниста в пьесе - это откровенный отсыл к немецким прокламациям, обращенным к евреям на оккупированных территориях, особенно печально знаменитой прокламации сентября 1941 года, требующей от киевлян собираться в Бабий Яр: "Жиды города Киева!". Что боялась "советская демократическая интеллигенция" больше всего на свете - на глазах прорастающий нацистскими и фашистскими побегами, коммунистический режим, в случае кризиса начнет новый раунд Большого террора, на этот раз синтезировав "1937-ой" и "Освенцим". Разнузданные охотнорядские инстинкты простонародья, соединясь с черносотенными порывами вельмож, создадут ту гремучую национал-большевистскую смесь, взрыв которой станет детонатором фашистской революции России. Жириновский, точно подыгравший этой интеллигентской паранойе, хорошо, сгущено отразил этот кошмар - бойтесь, бойтесь "последнего вагона на Север", куда вас всех - евреев, кооператоров, насмешливых болтливых интеллектуалов ("трепачей") и прочий "малый народ" набьют как сельди в бочку и отправят в возрожденный ГУЛАГ. Куда раньше Стругацких этот ужас перед повторением Катастроф 20 века, точнее перед перманентной, "вечной" Катастрофой, периодически обретающей конкретно-историческую реальность, выразил Галич - "Уходит наш поезд в Освенцим, сегодня и ежедневно". Каждое опереточное выступление доморощенных неофашистов, каждый приступ авторитаризма властей в горбачевскую эпоху казался долгожданным Началом Ужасного Конца. Сравнительно невинное ГКЧП из серьезного - всего-то отменили декларации о республиканских суверенитетах - восприняли как фашистский мятеж. Разумеется, фашистская угроза была и пресловутая "веймарская Россия" (лучше всего этот феномен обрисовал А. Янов в одноименной книге) неизменно пребывала во всех серьезных политическим уравнениях. Слова из эссе Г. Померанца 1990 года: "если "Память" не запретят - все евреи уедут", казались грустны пророчеством. "Память" не запретили, она делилась, мутировала, вписывалась в демократическую систему (в 1996г. два непримиримейших идейных антагониста - профессиональный антифашист Е. Прошечкин и знаменитый Дим Димыч Васильев "сердцем" поддержали одну и ту же кандидатуру). Евреи уезжали валом - до половины советской численности. В России на глазах исчезло некое очевидное еврейское сообщество. Оставшиеся евреи могли сколько угодно крепнуть в вере отцов, открыто впадать в сионизм, создавать советы и конгрессы. Наводняли деловой, политический и медийный миры, и даже приохотили власти к сионофильству. Но русское еврейство исчезло - и как цивилизационная общность, и как двухсотлетний Главный Чужак (вежливо уступив это место кавказцам и, отчасти, еще одной вариации "вредоносного малого народа" "новым русским"). Оставшиеся евреи могли сколь угодно наводнять авансцену культурной, общественной и финансовой жизни, становится главными политшутами, главными политдемонами и придворными банкирами - это не вызывала и тени той страстной юдобофобии восьмидесятых, когда евреев и на пушечный выстрел не подпускали в элитарные круги. Синкретическая "бело-красная" непримиримая оппозиция, поднявшая в 1992-93 годах на свои штандарты самый площадной антисемитизм и нутряную ненависть к либерализму, казалось, давала самые серьезные основания говорить о зловещих тенях 1933 года. Открыто формировались отряды вооруженных штурмовиков, в Приднестровье, Карабахе, Абхазии и Боснии стажировались будущие герои незаделавшихся пивных путчей и маршей на Рим. Но, достигнув апогея в октябрьские дни 1993 года, коричневая волна стремительно пошла на убыль, и даже наводящий самый лютый ужас меченосец Баркашов не мог толком набрать количество отделений, потребное для общероссийской регистрации своей организации. Уже совсем было начавший в открытую попирать копирайт Гитлера Зюганов, оказался такой вялой имитацией грядущего Фюрера, что сейчас и неудобно вспоминать расхожие либеральные утверждения 1996г. о нем, как о ледоколе русского фашизма. Все это перечисляется, чтобы показать главное: демократическая российская интеллигенция, либералы-западники, справедливо считая фашизацию общества и нарастание крайних форм ксенофобии и великодержавности смертельной угрозой для своего существование - должны были без остатки посвятить свое общественное служение противодействию фашизации. И действительно - с осени 1986 года, с переписки "известного историка с известным писателем" можно смело говорить об антифашистской мобилизации демократической интеллигенции. Широчайший поток гневных обращений, ярких публикаций и пламенных воззваний антифашистского и антишовинистического характера наводнял страну. Последний раз "мастера культуры" стройными рядами клеймили коричневую угрозу в ноябре и декабре 1998г. - в лице Макашова и Баркашова. Демократическая интеллигенция хорошо видела своего главного врага, была готова на весьма далеко идущие политические компромиссы для создания совместного фронта против фашизации снизу и, казалось, в достатке выработала духовные антитела против обоих основных составляющих фашизма - агрессивной ксенофобии и культа имперской государственности (кстати, правильно их выделив). Выражать, подобно автору этих строк, лет 5 тому назад точку зрения, что главная опасность фашизации идет не снизу, от взбаломученных буйными "харизматиками" масс, а сверху от "элитующих" от неумения стабилизировать общество под своим началом, правящих групп - значило прослыть оторванным от реальной политической жизни радикалом. Но вот настал Черный сентябрь 1999 года - период по космичности последствий, сравнимый лишь с августом 1968-го. Произошла серьезнейшая перемена всей общественно-идеологической конфигурации - окончательно распался тот демократически-либеральный блок, что возглавил Четвертую Русскую революцию 1989-93гг. и даже одержал в ней частичную победу. Подобно тому, как после августа 1968-го невозможно было говорить о демократическом реформировании советского режима сверху и о неформальном, но очевидном с 1955 года блоке демократической интеллигенции с реформаторами в истеблишменте, так и с начала поддержки либеральными реформаторами второй чеченской войны, невозможно говорить о блоке сторонников рынка и сторонниками правозащитных идей. На знамени антикоммунистического освободительного движения (ведя отсчет от вплеска поддержки диссидентов во вторую половину семидесятых и завершая - угасанием к "выборам Жириновского" в декабре 1993г.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: