Антон Чехов - Статьи, рецензии, заметки. 1881 - 1902

Язык природы не понимают потому, что он слишком прост. (Шопенгауэр).

Предания, отчасти и ошибочные, могут заключать в себе известную долю правды, которою пренебрегать не должна история…Из того, что мы имеем несколько различных изображений одного и того же факта и что легковерие примешало ко всем им обстоятельства баснословные, еще не следует заключать, что самый факт ложен.

Ренан.

Без малого полтораста лет тому назад, 2 сентября 1741 года, в правление принцессы Анны Брауншвейг-Люнебургской, правительственная комиссия «для рассмотрения о суконных фабриках» издала подробные правила («Регламент» и «Работные регулы» на суконных и каразейных фабриках), где в числе других постановлений, заслуживающих внимания даже и в настоящее время, было упомянуто следующее: «фабриканты обязаны надзирателям, мастеровым и работным людям близ фабрики построить способные казармы и при тех казармах госпиталь для больных завести, в котором они лучшее призрение иметь и в известных болезнях друг от друга заражаться не могут». [97] Нисселович. История фабрично-заводского законодательства в России.

То же самое неоднократно подтверждалось во все дальнейшие эпохи, пока, наконец, не было категорически выражено в известном Положении комитета министров, высочайше утвержденном 26 августа 1866 г. и опубликованном в циркуляре г. министра внутренних дел от 21-го сентября того же года за № 677. Этим постановлением непосредственно вменено в обязанность владельцам фабричных заведений иметь больничные помещения для рабочих, по расчету одной кровати на 100 челов., с пользованием больных через врача или под наблюдением врача. [98] Шендзиковский. Сборн. фабрич. постановлений. СПб., 1885 г., стр. 715.

Подвинулось ли в настоящее время дело разумной организации врачебной помощи заболевшим рабочим и далеко ли опередили в этом отношении современные фабриканты своих предшественников в эпоху принцессы Анны Леопольдовны? Не касаясь подробно более точных и достаточно обработанных сведений об организации фабричной медицины в Московской губернии, небезынтересно будет познакомиться с основными чертами этой организации на всем громадном протяжении Российской империи, с севера на юг и с востока на запад, от берегов Невы до берегов Байкала. Источником для такого общего обзора может служить, до некоторой степени, последний «…»

«…» лично присутствовать на приеме больных.

Среднее годовое вознаграждение врача, постоянно живущего при фабрике, равняется 1400 р. в пределах от 600 до 3 тыс. руб., годовое вознаграждение врачей приезжающих не превышает, в среднем, [99] Текст поврежден (край вырезки срезан). от 600 р. до 800 р. в год, тогда как фельдшера получают, живя постоянно при фабрике, 240–850 р. или, в среднем, около 370,8 руб., не считая квартиры, отопления и пр. Вообще говоря, в материальном отношении фабричные врачи и фельдшера находятся несравненно в лучшем положении, чем все земские врачи и в особенности земские фельдшера, деятельность которых неизмеримо труднее, но оплачивается более скудно.

Справедливость требует, однако, заметить, что некоторые фабриканты Московской губернии (Мазурины, Морозовы, Зимины, Четвериковы, Малютины и некоторые другие), а равно и в прочих промышленных губерниях весьма добросовестно относятся к выполнению известного требования закона 26-го августа 1866 г., и если их старания и затраты, быть может, не вполне достигают цели, то можно думать, что главная причина этого кроется в отсутствии корпоративной сплоченности между фабричными врачами, а также в отсутствии объединяющего, товарищески-коллегиального органа, который контролировал бы и направлял действия и распоряжения отдельных представителей фабричной медицины, нимало, однако, не стесняя их личной самостоятельности и автономии фабрикантов, добровольно устраивающих хорошую организацию медицинской помощи. Во всяком случае было бы весьма желательно и подчас необходимо деятельное участие в деле рационального устройства врачебной помощи на фабриках и заводах со стороны центральных санитарных бюро губернских, отнюдь не уездных земств, там, где земская медицина сама по себе поставлена прочно и независимо от случайных веяний; в противном же случае право контроля должно принадлежать агентам правительственной инспекции за фабриками и заводами из лиц, получивших медицинское образование.

А. В. Погожев.

Регистрация амбулантных больных во временном Мелиховском участке началась с 21 июля. В промежуток времени с 21 июля по 18 декабря было зарегистровано больных 453, а всего посещений 578. Среднее ежедневное число посещений равнялось 4,9. Но, представляя эти числа на усмотрение Совета, я считаю не лишним сделать длинную оговорку. Начну с того, что регистрация велась неполно, особенно в первое время, когда, по незнакомству врача с правилами по медико-статистической регистрации, не записывались повторные больные; введена она была уже после того, как участок был открыт официально, и таким образом больные за апрель, май, июнь и первую половину июля не вошли в счет, а между тем амбулатория наиболее посещалась именно в эти месяцы. Многие больные вовсе не заносились на карточки, так как по разным обстоятельствам мне приходилось отказывать им в пособии. Так, требовавшие серьезной хирургической помощи или коечного лечения отсылались в лечебницы. Участок был открыт с специальными целями, отодвигавшими амбулаторию на второй план; благодаря разъездам, частым отлучкам из дому и, между прочим, собственным занятиям, от которых я не мог отказаться, амбулантным больным уделялось очень мало времени. Принимал я их в непривычное для них время, от 5 до 9 часов утра, и притом не каждый день. В названный промежуток времени от 21 июля по 18 декабря было всего 117 приемных дней. Таким образом, предлагаемые цифры не могут служить указателем ни истинного количества больных, обращавшихся за помощью в мелиховскую амбулаторию, ни действительной потребности населения участка в медицинской помощи.

К сожалению также, ни мой весьма непродолжительный опыт, ни поверхностное знакомство с местными условиями и нуждами не позволяют мне представить своих соображений, которые могли бы пополнить пробел в цифровой части этого отчета. Но чтобы отчет не показался слишком коротким, я скажу здесь несколько слов о том, насколько соответствовало в моем участке предложение медицинской помощи спросу на нее, и при этом, за недостатком собственных наблюдений, ограничусь указанием лишь на те данные, которые давно уже известны Совету. Прежде всего укажу на размеры и границы участка, которые не случайны и не произвольны, а вылились как бы естественным порядком, будучи обусловлены обстоятельствами места и времени. 26 деревень, 7 фабрик и монастырь, вошедшие в него, все находятся на сравнительно далеком расстоянии от ближайших земских лечебниц. Так, село Мелихово, центральный пункт моего участка, отстоит от Солнышевской лечебницы на 16, от Отрадинской на 12 и от Хатунской на 17 верст. Для столичной губернии, принимая к тому же во внимание густоту населения нашего уезда, такие расстояния нельзя признать близкими. В половодье и осенью в бездорожье все пункты моего участка, за исключением двух-трех, бывают совершенно или почти отрезаны от лечебниц, а фабрики моего участка, присоединившиеся к земской медицинской организации, за дальностью расстояния, пользуются медицинскою помощью, но далеко не в том размере, на какой они по праву могли бы рассчитывать. Но как на самый верный указатель спроса на медицину в моем участке я укажу на авторитетные попытки моих ближайших соседей-врачей А. А. Кашинцева и В. А. Павловской — попытки учреждать временные амбулантные пункты именно в районе Мелиховского участка. Такой пункт учрежден А. А. Кашинцевым в селе Щеглятьеве Семеновской вол. и В. А. Павловскою — при фабриках гг. Кочетковых и Толоконниковых в Крюкове и Угрюмове. Первый пункт существует уже, кажется, несколько лет, а вторые два с октября прошлого года. К учреждению же подобных пунктов, если оно не обусловлено холерным временем или другими какими-либо экстренными нуждами, может побудить земского врача только крайняя необходимость.