Николай Мормуль - Катастрофы под водой

Утилизация реакторных отсеков атомных подводных лодок и надводных кораблей с ядерными энергетическими установками и их надежное захоронение (наземное, глубоководное или в морском дне) требует огромных средств. А их у флота нет. Поэтому большинство выведенных из эксплуатации атомных подводных лодок вместе со своими невырезанными реакторными отсеками по-прежнему продолжают оставаться на плаву как в пунктах базирования АПЛ, так и на необорудованной акватории. В том числе, разумеется, и вблизи населенных пунктов, примером чему является Северное машиностроительное предприятие в Северодвинске и завод «Звезда» в городе Большой Камень.

Вторая острейшая проблема для нас - как утилизировать жидкие и твердые радиоактивные отходы, образующиеся при штатной эксплуатации атомных подводных лодок и надводных кораблей, и при проведении регламентных работ с ядерными энергетическими установками. Таких отходов достаточно много: ежегодно на объектах ВМФ накапливается примерно до двадцати тысяч кубических метров жидких и до шести тысяч тонн твердых радиоактивных отходов.

Как известно, атомные подводные лодки ВМФ сосредоточены на Северном и Тихоокеанском флотах. Там же у причалов и остаются «списанные» корабли. Без вооружения, но со смертоносной «начинкой» в реакторах. Вплоть до 1991 года большая часть отходов просто затапливалась в море, с 1992 года это запрещено международными соглашениями. Однако на обоих флотах отсутствуют как хранилища реакторных отсеков, так и специализированные хранилища отработавшего ядерного топлива. Нет действующих комплексов по переработке жидких и твердых радиоактивных отходов. Нет региональных могильников для их захоронения. Между тем, проблема их захоронения является не только флотской, и даже не просто государственной, а международной. Ведь опасные скопления находятся вблизи границ иностранных государств, расположенных на Севере и Дальнем Востоке.

В повседневной эксплуатации атомных субмарин радиоактивные отходы после шести месяцев хранения флоты должны забирать с предприятий, где обслуживались эти атомоходы. Поскольку практика затопления прекращена, а хранилищами флоты по прежнему не располагают, то все нормы и правила поневоле нарушаются. Радиоактивные отходы остаются в заводских хранилищах гораздо дольше положенных шести месяцев. Как на заводах, так и на флотах существующие емкости переполнены. Накапливаются и твердые радиоактивные отходы, так как их не перерабатывают и не загружают в могильники. Рано или поздно это приведет к радиоактивному загрязнению морских акваторий.

Немногим лучше обстоит дело и отработавшим ядерным топливом. Сегодня его выгружать с подводных лодок практически некуда. Поэтому большая часть АПЛ, выведенных из боевого состава (до 80 процентов), остается на плаву с невыгруженным ядерным топливом. Выгруженное же, согласно действующему порядку, надо хранить три года в спецхранилищах на флотах, а затем спецэшелоном доставить на ПО «Маяк», что в районе Челябинска, для переработки. Однако финансовые трудности и здесь создают массу проблем: вывоз осуществляется нерегулярно, а на самом «Маяке» высока угроза загрязнения окружающей среды. Так что решение этой проблемы требует не просто совершенствования организации и технологии работы на флотах, а четкой государственной политики.

Безусловно, комплексная утилизация атомных подводных лодок и радиоактивных отходов давно стала «головной болью» для северных, дальневосточных российских регионов и для сопредельных прибрежных государств. Тем не менее для правительства эта проблема как бы не существует. В госбюджете, конечно, имеется статья «Реализация международных договоров по ликвидации, сокращению и ограничению вооружений». Но в 1996 году по этой статье было выделено лишь 15,8 процентов от запланированной суммы. А в 1998-м (учитывая, что на оборону всего-то выделили не более 35 процентов от запланированного) эта статья была снова урезана. Неужели нужен второй Чернобыль, чтобы понять всю сложность ситуации?.. Правда, в соответствующих нормативных документах, в отличие от денег, недостатка нет. Так, еще в 1992 году было принято постановление Правительства РФ за No 644-47 «Об обеспечении работ по комплексной утилизации атомных подводных лодок, выводимых из состава ВМФ». В том же году -другое, за номером 514, «О мерах по организации опытной утилизации атомных подводных лодок и надводных кораблей, выведенных из состава ВМФ».

Три года спустя, учитывая, что эти документы «не сработали», президент подписал Указ No 767 «О дополнительных мерах по обеспечению работ по комплексной утилизации атомных подводных лодок, выводимых из состава Военно-Морского Флота». Годом позже было принято очередное правительственное постановление No 344-24 «О мерах по обеспечению комплексной утилизации атомных подводных лодок и кораблей, выводимых из состава Военно-морского Флота, и судов с ядерными энергетическим установками Министерства транспорта Российской Федерации».

Принималось немало решений и на других, более низких уровнях, но кардинально ничего так и не менялось. Финансирование государственного оборонного заказа на проведение комплексной утилизации атомных подводных лодок остается более чем неудовлетворительным. Так, на капитальное строительство объектов и сооружений по ликвидации вооружений и военной техники флотов, согласно международным договорам (не говоря уже о внутренних потребностях утилизации), в 1993 году было выделено всего 1,3 процента от планируемого объема финансирования. В следующем году эта цифра возросла до 48,6 процентов, в 1995 году составила уже 58. Но с 1996 года финансирование вновь начало катастрофически сокращаться. В 1998 году ВМФ также не получил запланированных по этой статье средств.

Понятно, денег в бюджете нет, и, видимо, еще долго не будет. С одобрения Правительства России ряд министерств - Минатом, Минобороны и др. - оформили соответствующие соглашения с правительственными ведомствами США, и, прежде всего, с Минобороны США, по реализации различных направлений программы «Совместное уменьшение угрозы» («CTR»). Эта программа предусматривает и помощь Америки в строительстве хранилищ ядерных материалов на заводе «Маяк». Деньги на нее выделили США и на начало 1997 года из запланированных 750,8 миллионов долларов было получено 77,5 процентов. Заключены такие межправительственные соглашения также с Норвегией, норвежская сторона обязуется выделить для этих целей около 40 млн. долларов. Но весь парадокс заключается в том, что деньги -и не малые! - можно найти, если к делу подойти по-хозяйски. Например, наладить разделку списанных кораблей на металлолом. На мировом рынке тонна разделанного черного корабельного металла стоит 140-180 долларов, цветного - на порядок выше. Плюс к этому - огромная масса дорогостоящих приборов, агрегатов, наконец, драгметаллы. Но нужна современная судоразделочная база, а не та убогая и допотопная, что досталась России в наследство от СССР. В бывшем Советском Союзе и в нынешней России специальной судоразделочной базы фактически не было, не создано ее и до настоящего времени.