Федор Раззаков - Бандиты семидесятых. 1970-1979

В тот же день Мохаммед Али собрал пресс-конференцию, на которой рассказал не только о своей встрече с советским лидером, но и о своих впечатлениях на советской земле. Боксер рассказал следующее: «Я нахожусь под огромным впечатлением от встречи с Леонидом Ильичом Брежневым… Мне трудно найти слова… Я простой американский боксер, но мне была оказана высокая честь быть принятым господином Брежневым… Я привык слышать, что русские всегда угрожают американцам. Но я убедился, что это не так. Брежнев – горячий сторонник мира, я это понял, беседуя с ним 35 минут. Он не похож на того, каким его представляет кто-то в нашей стране. Это – великий человек, который руководит великой страной…

Брежнев в хорошей форме! Вы много лет будете слышать его. Когда я сходил с трапа самолета в Москве – ожидал увидеть солдат с автоматами… За 8 дней я не видел ни одного ружья или пистолета. У нас в стране на улицах грабят, повсюду можно встретить проституток… Когда в Москве моя жена пошла в парикмахерскую и оставила там на столе сумочку с драгоценностями и деньгами, она не боялась, что их украдут. Когда я в 2–3 часа ночи выбегал на темные московские улицы, чтобы потренироваться, я был в полной уверенности, что на меня никто не нападет…»

Достаточно сказать, что в той же нью-йоркской подземке в 1978 годубыло совершено 12 906 зарегистрированных преступлений (около 35 в день). В том числе вооруженных налетов на будки кассиров – 229, убийств – 9. Да и жетон на одну поездку там стоил 50 центов, а у нас всего лишь пятак. Но это так, к слову.

Москва 70-х годов ХХ века считалась одним из самых спокойных городов в мире: здесь было минимум тяжких преступлений, а правоохранительная система работала как часы. И если москвичи к такому положению давно привыкли, то иностранцы, которые приезжали в столицу СССР в качестве туристов, всегда этому поражались. И это было понятно: например, в тех же США все крупные города представляли собой серьезную опасность не только для местных жителей, но и для туристов. Вот лишь один случай, датированный 1978 годом.

Один из ярых западногерманских антикоммунистов, профессор Клаус Менерт часто наведывался в США, где читал курс лекций в Колумбийском университете. В своих выступлениях профессор постоянно пытался доказать студентам жизнеспособность и превосходство капиталистического Запада над социалистическим Востоком. Однако длилось подобное вплоть до того дня, как на одной из улиц Нью-Йорка грабителями не был убит друг и коллега Менерта, профессор того же Колумбийского университета Вольфганг Фридман. Причем убили его практически ни за что: он готов был отдать преступникам все деньги, что у него были (кстати, сумма была не слишком большой), лишь бы этим дело и ограничилось. Но грабители его хладнокровно зарезали.

Это преступление настолько потрясло Менерта, что он, вернувшись на родину, опубликовал в газете «Крист унд вельт» большую статью, где уже иначе взглянул на так долго прославляемый им американский образ жизни. Нет, он не стал «леваком» и не призывал к социалистической революции, однако он весьма точно охарактеризовал ситуацию, которая складывалась тогда не только в США, но и во всем капиталистическом мире. Цитирую: «Болезни сегодняшней американской реальности – это завтрашние болезни Европы. Мы обязаны срочно выработать свой, западноевропейский иммунитет против американской заразы. И времени у нас – в обрез, как у человека, которому уже накинули петлю на шею и поставили под виселицу».

Советскому Союзу в отличие от той же ФРГ, где жил Менерт, бояться было нечего: он был надежно защищен от американского (и вообще капиталистического) влияния «железным занавесом». Правда, с началом разрядки в середине 70-х в этом «занавесе» все больше стало появляться брешей, сквозь которые в страну «победившего социализма» стали проникать пресловутые «западные ценности». Не все они, конечно, были смертельны для социализма, а те, что такую опасность представляли, могли быть легко биты советской пропагандой. Однако последняя повела себя бездарно – вместо гибкого и современного подхода к этой проблеме избрала самый кондовый, тот, что практиковался еще с 30-х годов. Впрочем, эта беда была присуща всей советской системе того периода, что неудивительно – страну продолжали возглавлять в основном те деятели, которые были выпестованы в далекие сталинские годы и уже были не в силах понимать современные реалии. Но вернемся к теме преступности.

В Москве 70-х, конечно же, тоже совершались преступления против иностранцев, но это были в основном бескровные деяния. Например, грабежи, когда у туристов отнимали ценные вещи вроде фотоаппаратов или джинсов. Убийства иностранцев в Москве если и совершались, то крайне редко: за все 70-е таких случаев было всего четыре. Да и то, одно из них случилось по причине банальных семейных «разборок». Тогда двое несовершеннолетних детей убили своего отца – мексиканского дипломата Мануэля Портилья. Тот завел себе любовницу, постоянно унижал жену (кстати, русскую) и детей, в результате чего они решили убить родителя. Правда, в ходе этого преступления пострадала невинная женщина – домработница, которую подростки тоже убили, поскольку она стала невольным свидетелем преступления (отец и домработница были убиты одним способом – выстрелами из охотничьего ружья). Это убийство было быстро раскрыто МУРом, и отцеубийцы получили суровое наказание: старший сын был приговорен к 14 годам тюрьмы, младший – к 10.

Между тем самое кровавое преступление против иностранцев в Москве произошло чуть раньше описанного – летом 1978 года. 27 июняв самом центре города, возле гостиницы «Интурист» (она стояла в самом начале улицы Горького, у гостиницы «Националь»), были зарублены топором трое иностранцев-шведов. Произошло это средь бела дня на глазах у десятков свидетелей. Зрелище было жутким. Туристы стояли у входа в гостиницу, ожидая прибытия автобуса, который должен был отвезти их на экскурсию. Настроение у всех в этот теплый солнечный день было праздничное. Поэтому никто не обратил внимания на странного молодого человека, который стоял чуть в стороне от туристов и внимательно за ними наблюдал. На парне был пиджак, левую сторону которого он почему-то придерживал рукой. Незнакомец направился прямиком к туристам.

Все произошло очень быстро. Едва парень поравнялся с первым иностранцем, как выхватил из-под пиджака топор и обрушил его на голову шведа. Тот, как подкошенный, рухнул на землю. Увидев это, его земляки на какое-то мгновение оцепенели от ужаса, и этого времени убийце вполне хватило, чтобы ударить топором еще двух туристов. Сделать большее маньяк не успел, поскольку тут на него навалились прохожие и вырвали из рук орудие убийства.