Александр Бирюк - Совершенно секретно

Французские власти проявляют к спасшимся пиратам очень большой интерес в надежде, что те расскажут, куда Бенёвский подевал ценности, захваченные на "Анжеблуа" и других французских судах в Индийском океане — тщательное обследование останков затонувшего на мелководье "Капитана Пратта" показало, что золота на его борту нет. Однако пленные скорее предпочтут умереть, чем выдать тайну. Тогда французский губернатор решает переправить ценных свидетелей во Францию, где, как ему кажется, им развяжут языки наверняка. 16 февраля 1787 года "Шопрен" отправляется назад во Францию, имея на борту заключенных пиратов в количестве 23 человек, но корабль пропадает где-то в просторах Атлантического океана, и тайна так и остается тайной вплоть до наших времён.

Но, как оказалось впоследствии, в тот злополучный для самого Бенёвского день, когда его корабль взлетел на воздух, на "Капитане Пратте" недоставало одного человека, который был бессменным спутником поляка целых шестнадцать лет и был посвящен во все дела и даже тайны своего шефа. Этим человеком был самый верный его ученик — "поповский сынок" и штурман Иван Устюжин, который за несколько дней до сражения при Сен-Пьере был тайно высажен в Галифаксе по причине болезни, с которой в корабельных условиях справиться было невозможно. Что это была за болезнь, выяснить не удалось, однако факт остается фактом — самый главный свидетель по делу о сокровищах "Анжеблуа" удачно избегает участи своего учителя и его товарищей!

После гибели "Капитана Пратта" и своего выздоровления Иван Устюжин долго мытарствуется по заграницам, а затем приезжает в Россию [50] Екатерина II приняла великодушное решение простить всех участников "одиссеи большерецких острожников" и разрешила им вернуться в Россию "без понесения какого-нибудь наказания" при условии принятия присяги на верность императрице и клятвы о не разглашении под страхом смертной казни государственной тайны о Большерецком бунте. . В Петербурге, благодаря знанию языков, он поступает на службу в Иностранную Коллегию. Ничто не говорит о том, что он успел воспользоваться ценностями, утаенными Бенёвским, однако с 1791 года и до самой своей смерти, наступившей в 1799 году, он неоднократно пытается заинтересовать царских чиновников, а также частных предпринимателей и промышленников перспективами организации оснащенной морской экспедиции к… Лабрадору!

Учитывая, что Устюжин был учеником Беневского, известного своей приверженностью к идеям колонизации тропического Мадагаскара, этот интерес его к пустынным и негостеприимным берегам приполярных земель можно расценивать не более как неуместное, и даже глупое чудачество. Однако рассматривая попытки этого необычного человека вновь оказаться у берегов Северной Америки во главе хорошо подготовленной и оснащенной экспедиции в свете старой темы о пропавших сокровищах, можно запросто вычислить, что Лабрадор находится не так уж и далеко от Новой Шотландии, возле которой расположен так печально известный остров Оук!

Итак, анализ одиссеи Бенёвского следует начать с того самого момента, как он вообще всплывает в анналах мировой истории. Пленный польский полковник, пытающийся защищать независимость своей родины, заключен по приказу российской императрицы Екатерины II на каторгу в самый удаленный уголок ее империи. История по тем временам прозаическая, однако если бы Бенёвский был простым военным служакой-патриотом, то не было бы и острова Оук. Дело в том, что Бенёвский был по натуре самым законченным авантюристом, что весьма наглядно вытекает из всей его последующей биографии, и потому несколько можно сомневаться в том, что этому человеку были дороги именно интересы независимой Польши. Он был человеком умным, и прекрасно понимал, что разорённой своими глупыми аристократами стране независимости не видать, как своих ушей, и присоединение к какой-нибудь великой державе пойдет ей только на пользу. Скорее всего, что бунт против русских возник на почве имущественного "спора", то есть Бенёвского просто застукали в тот момент, когда он втихомолку грабил какого-то слишком уж прижимистого шляхтича. Однако как бы там ни было, а через некоторое время поляк оказался на другом конце материка, и положение это его никак не устраивало. Вот тут-то он и показал окружающим, на что способен доблестный польский офицер!

И весь мир вдруг увидел, что перед ним не абы кто, а отличный организатор и талантливый военачальник, человек с неиссякаемой фантазией и железной волей. Устроить бунт, подавить сопротивление хорошо вооруженного гарнизона, прихлопнуть самого губернатора, объединить множество единомышленников и преодолеть три тысячи морских миль (5500 километров!) от Камчатки до Южного Китая на утлом пакетботе в те времена решился бы далеко не каждый. А сколько опасностей он преодолел в своем нелегком плавании! А сколько заговоров внутри своей собственной команды раскрыл и пресек! А сколько решил финансовых и других не менее насущных для любой экспедиции проблем! А сколько… Можно подозревать, что этих "сколько" было столько, что не каждому капитану по зубам.

Но Бенёвский добился того, что на весь путь от крайнего востока Азии до крайнего запада Европы через крайний юг Африки у него ушло чуть больше года, и это при том, что в каждом крупном порту путешественники останавливались на месяц, а то и на два. После завершения эпопеи Бенёвского зачем-то понесло на Мадагаскар, и трудно поверить в то, что этот искатель приключений соблазнился созданием вольного поселения, как это стараются представить некоторые не вполне информированные историки. Скорее всего Бенёвский давно уже задумал основать свою собственную базу на довольно оживленном "хайвее", по которому из Индии и Китая в Европу перевозились сказочные богатства. Ведь стоит только припомнить, что его идейными вдохновителями тоже являлись пираты, к тому же в те времена в Индийском океане пиратство если не процветало, то все же существовало в явно неприкрытом виде. Знаменитый современник Бенёвского — Робер Сюркуф вовсю грабил нагруженные золотом английские и португальские корабли, и свою базу имел не так уж и далеко от Мадагаскара — на Реюньоне, и даже пользовался уважением и покровительством самого Наполеона Бонапарта. Так что затея Бенёвского насчет "свободной Либерталии" весьма прозрачна. Другое дело, что в 1774 году у него ничего не вышло, потому что французские колониальные власти не дали себя обвести вокруг пальца, да и сами колонисты не решились поддержать опасные начинания своего предводителя — ведь выезжали из Франции они как свободные переселенцы, а не как свирепые пираты…