Надежда Крупская - Общие вопросы педагогики. Организация народного образования в СССР

Но гвоздь воспитывающей роли труда — в целевой установке.

В буржуазном обществе целевая установка дается хозяином, помещиком или капиталистом через посредство обслуживающих его агронома, инженера и их подручных. Наемный рабочий, сельскохозяйственный батрак или фабрично-заводской рабочий — простые выполнители заданий капиталиста.

Они не заинтересованы в выполнении целевой установки, намеченной помещиком или капиталистом. Они заинтересованы лишь в повышении своей персональной заработной платы. Их целевая стимулирующая установка — чисто индивидуалистическая.

Капиталистическое трудовое воспитание преследует цель выработать в ребятах привычку ставить целевые установки производственного характера, связанные с личной заинтересованностью и стимулирующие хорошее исполнение обычными приемами капиталистического общества.

Целевая установка в обществе, где обобществлены земля и орудия производства, перестает быть целевой установкой частного владельца. Она все больше и больше становится целевой установкой кооперированных производителей, работающих по общему плану в интересах всего громадного коллектива трудящихся в целом.

В переходный период от капитализма к социализму необходимо воспитать в подрастающем поколении умение и привычку ставить сообща общественно полезные производственные цели своему труду.

Общественно полезная работа школы идет по этому пути. Имеется уже большой опыт в этом отношении. Но теоретически вопрос не подработан.

Самое важное, чтобы ребята сами ставили цели своей общественно полезной работе. А на деле эти цели ставит им часто учитель или вожатый. Цели не обсуждены, не увлекают ребят, не воспитывают из них общественников-коллективистов.

Как влияет политехническое воспитание на уменье ставить правильные цели, намечать правильные пути к их выполнению, контролировать выполнение — этот вопрос совершенно еще не подработан.

И, наконец, самый вопрос о политехническом воспитании в целом еще недостаточно освещен, увязан с жизнью.

Вот те главные вопросы, которые требуют своей научной разработки, отсутствие которой больно бьет по практике.

В ходе работы все четче и четче будут выступать характерные особенности коммунистического воспитания, долженствующего, воспитать поколение, могущее осуществить коммунизм.

1928–1929 гг.

Прежде всего, относительно классового лица нашей школы. Тут очень много говорилось о составе наших школ. Я считаю, что Анатолий Васильевич (Луначарский. — Ред.) на 100 % прав, ибо мы говорим о классовой точке зрения, а не о сословной, а сейчас мы видим в целом ряде мест соскальзывание на средневековую, сословную точку зрения, когда всему мешает происхождение. Ведь не случайно в программе нашей партии говорится о переработке, о том, что надо всех переработать. Мы не за происхождение оцениваем, а за то дело, которое нужно рабочему классу. Часто у нас подходят так, что выбрасывают из школы ребенка, у которого отец или дед был псаломщик. Это ведь несообразность. Я получила недавно письмо, в котором указано, что дед был псаломщик, отец был красноармеец, но так как дед был псаломщик, то ребенка выбрасывают из школы. Это же дикость. По этому поводу я послала запрос в ОПУ, и мне ответили, что хорошее распоряжение уже дано. Я не знаю, можно ли ограничиваться такими общими директивами. Мне кажется, что в каждом таком случае должен быть соответствующий подход. Раз считают, что классовая точка зрения — это сословная точка зрения, то очевидно, что те хорошие постановления, которые приняты, на местах не получаются и не разбираются.

Другой вопрос: является ли наша школа действительно той школой, какой она должна быть? Анатолий Васильевич правильно указал, что важно, чтобы в рабочих районах было достаточно школ. В этом отношении у нас очень мало сделано. Тут, я думаю, надо заботиться о том, чтобы в рабочих районах строили как можно быстрее и больше школ II ступени.

О школах ФЗУ. Мне пришлось побывать в Перми в одной школе ФЗУ, и меня взяло большое сомнение относительно работы этой школы. Недалеко от этой школы находится крупный завод, и если бы рабочие были распропагандированы, то школу можно было бы обслужить мастерской и устроить ее как следует — все, что требуется для школьной мастерской, можно было взять из этого завода. Когда я зашла в школу, то увидела, что в хибарке наемный столяр что-то строгал. Я спросила, призывались ли рабочие для того, чтобы они здесь работали, на это ответили что-то неопределенное. Мне кажется, что рабочие массой в строительство школ не вовлекаются, и в этом гвоздь вопроса.

О школах крестьянской молодежи и вообще деревенских школах. Не везде еще ведется работа по пропагандированию строительства коммун и колхозов.

Слышатся жалобы, что школа иногда не понимает воспитательных задач коммуны. Тут, по-моему, и в отделах народного образования, и среди учительства важно, чтобы школа поняла, какое громадное значение имеет перестройка всего сельского хозяйства на новых началах. Если учитель и вся школа интересоваться этим не будут, мы не сможем сделать школу классовой.

На партсовещании этот вопрос должен быть постав-леи, потому что надо обсудить, какая наша школа, уточнить ее программу, всю работу таким образом, чтобы школа была классовой и всякий ребенок чуждого класса, попавший в эту школу, воспитывался бы в коммунистическом духе.

Много говорили об антирелигиозной пропаганде и о пропаганде интернациональной. Конечно, и то и другое важно, но ведь все воспитание не сводится только к антирелигиозной пропаганде, к правильной постановке интернационального воспитания. Классовый подход гораздо шире.

О внутришкольной дисциплине. Товарищи инспектора рассказывали о тех наказаниях, которые бывают в школах. Ведь это наша беда. Вопрос об организации ребячьей работы — чрезвычайно важный вопрос. Воспитываем ли мы коллективистов? Если с этой точки зрения подходить, то вывод таков, что наше школьное самоуправление в конце концов стало слепым. Один представитель говорил, что если у нас во II ступени, хотя бы с великолепнейшим классовым составом, где не будет ни одного чуждого элемента, ребята будут судить друг друга, постоянно жаловаться на каждого мальчика," вместо того чтобы создать товарищескую дисциплину, и доводить об этом до сведения родителей, все равно ничего хорошего не получится. Ведь и раньше учителя призывали родителей и рассказывали о поведении ребят, которых потом дома лупили (это было в 90-х годах). Сейчас учитель не наказывает ребенка, а ребята сами жалуются родителям на своих товарищей и говорят: «Вот ваш сын нарушает дисциплину, то-то и то-то делает». Куда же это годится? Какое же это товарищеское воспитание, какое же это классовое воспитание? Выходит, что наша машина заехала не туда, куда это нужно. Надо всерьез подумать, как само содержание нашей школы сделать действительно классовым до конца.