Надежда Крупская - Основы политико-просветительной работы

У нас есть экономические профили районов, нам нужно иметь еще революционные профили этих районов. Революционные профили помогут выявить те опорные пункты, в которых партия и Советская власть могут найти максимальную поддержку в деле социалистического строительства. Эти революционные очаги будут заражать своей энергией, своей инициативой другие села и местности. При известных условиях они могут превратиться в большую силу. Их надо обслужить в первую голову школами, библиотеками, избами-читальнями, клубами, народными домами и т. п. Они рвутся к знанию. В юбилеи 1905 и 1917 гг. кое-что было сделано в этом направлении, но только кое-что, а надо сделать максимум. Между тем мы имеем немало примеров крайне небрежного отношения к культурным начинаниям и требованиям этих местностей.

Параллельно надо иметь перед глазами и картину антиреволюционных центров, вроде монастырей. Надо и здесь вести энергичную просветительную работу: завести кино, радио, особенно умело подходить к просветительной работе. Главполитпросвет усиленно работает над индивидуализацией политпросветработы, над ее углублением и т. д.

Сегодня читала письма, пришедшие в последнее время от избачей. Вот выдержка из письма избача Щениковской избы-читальни Ростовского уезда Ярославской губернии (после Ленинградской губернии Ярославская — первая губерния по грамотности):

«Изба-читальня помещается в коммунальном доме волостного исполкома, представляет из себя полуразвалившуюся халупу. Все стены изрезаны окнами и дверьми. Крыша проржавела, и во время дождя заливается все помещение. Литературу приходится во время дождя сваливать в один угол, а после снова расставлять по полкам. Сейчас вот зимой — неимоверная холодина. Рамы только одни и те плохие и без стекол — вместо стекол доски от чайных ящиков. Библиотека не отапливается совсем за неисправностью печи. Несколько раз обращался с просьбой отремонтировать помещение в волисполком, но безрезультатно: нет, говорят, денег. Сейчас, когда прошло больше половины зимы, волисполком ставит вопрос о закрытии избы-читальни и сокращении избача, так как не может изыскать двухсот рублей на ремонт. Но закрыть избу-читальню в таком глухом уголке совершенно немыслимо. Изба-читальня находится в тринадцати верстах от волостного центра. В район, который она должна обслуживать, входят пятнадцать селений. Если закрыть районную избу-читальню, то весь район останется без культурной пищи».

А вот Егорлыкская изба-читальня Донского округа Северо-Кавказского края. Избач пишет:

«Литературы в библиотеке почти нет. 360 экземпляров брошюр — это же капля в море на б тысяч населения! Когда же я поехал в Донской коллектор, мне почти ничего не дали — двадцать книжек по сельскому хозяйству. Я был в Донполитпросвете, в крайполитпросвете, но там ничего не сказали. Вам я говорить не буду, можно ли с такой библиотекой работать. Вы сами великолепно знаете. Нужно только сказать, что завтра 4-я годовщина смерти нашего Ильича и послезавтра — «Кровавое воскресенье», а в библиотеке нет ничего… Стыдно стоять около шкафа библиотеки (я временно заменяю и библиотекаря, который ушел по указанию партячейки на работу по хлебозаготовительной работе, кстати сказать — библиотекарь работает временно, средства изысканы только на три-четыре месяца), когда приходят хлеборобы и говорят, что такой важной работы, как библиотечная, у нас нет.

Как теперь быть, я не знаю. Но так работать у меня не хватает энергии. Я хочу работать на политпросветработе, эта работа очень важна и нравится мне, но нужна поддержка, и от вас я ее надеюсь получить».

Таких писем — и поярче еще — сотни… Все избачи, библиотекари, ликвидаторы неграмотности просят как можно скорее ответить им, помочь. Молчу как убитая. Что мне сказать им — «повышайте качество вашей работы»?

Вот оборотная сторона культурной революции. Громадные перспективы, сознание того, как надо повышать качество работы, сознание того, как важна работа политпросветчика, — и дикая беспризорность, необеспеченность самых элементарных предпосылок массовой политпросветработы.

Создание материальных предпосылок — самая насущная, самая неотложная задача. Без этого нельзя обслужить массы, которые стремятся овладеть знанием, стремятся превратить знание, культуру в орудие новых побед трудящихся. Эти предпосылки должны быть созданы во что бы то ни стало.

1928 г.

Часто, когда говорят о культурной революции, употребляют такие выражения: «Мы проведем эту культурную революцию», «Мы ее сделаем», — как будто это дело, устраиваемое только сверху, и как будто масса здесь ни при чем. А ведь в понятие «революция» входит также и понятие «масса».

И по линии политпросветработы, и по линии профсоюзов мы не всегда достаточно умеем слушать то, что говорит масса. Возьмем, например, рабочий университет, где масса учащихся уже достаточно культурна. Учащиеся приходят и заявляют: «Мы хотим принимать участие в выработке программ, мы сами хотим то-то и то-то сделать». Но если мы имеем массы, которые не привыкли еще выявлять себя, не знают, как подойти к этому делу, то задача политпросветов, культотделов, агитпропов — помочь массам в этом, не задерживая, однако, их самостоятельности. А у нас со времени военного коммунизма вошло в обычай говорить: «Мы сделали то-то», «Мы проводим то-то» — и не вслушиваться вплотную в то, что массы говорят, как они сами оценивают тот или иной вопрос, что их волнует.

Несколько лет мы уже толкуем о необходимости культурного районирования — в каждом районе свои экономические особенности, свои исторические особенности, часто особый национальный состав, — но надо сказать, что вплотную мы к этому еще не подошли, не всегда умеем из всех фактов делать надлежащие выводы. А часто стоит прослушать несколько предложений, исходящих от массы, чтобы понять, как надо нашу агитацию, пропаганду приспособить к данной, конкретной группе населения.

Я хотела бы остановиться на одном вопросе, который в последнее время часто затрагивается, — это вопрос об антирелигиозной пропаганде.

Тов. Криницкий неправильно говорит, что политпросветы уделяли этому делу мало внимания. Как раз уделялось много внимания антирелигиозной пропаганде, в частности антирелигиозной пропаганде среди нацменьшинств, и как раз благодаря тому, что там очень разнообразный подход со стороны духовенства: у католического ксёндза — свой, у муллы — свой. По линии антирелигиозной пропаганды среди нацменьшинств нам удалось нащупать очень много правильных и верных подходов. На конференциях, которые проходили в прошлом и позапрошлом годах, представители нацменьшинств чрезвычайно ярко рассказывали о той борьбе, которая на этой почве ведется. Например, ксёндз устраивает агрономический кружок во главе с беднячкой — и начинается борьба, чтобы эту беднячку оттянуть. Наши выбирают ее в Совет и заседание Совета назначают в такой час, когда идет богослужение. Ксёндз негодует, что она не посещает костёла, ее исключают из кружка, и она переходит в агрономический кружок при избе-читальне, а за ней тянутся другие беднячки. Мы имеем факт, когда мулла говорит о том, что «нужно в коран поправку внести», потому что «Советская власть уравняла в правах мужчин и женщин». Соответственно этому и наши организации усиливают работу среди женщин, организуют их, чтобы оттянуть от мечети.