Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №3 (2003)

Сразу же бросается в глаза, что представленное Шейнисом “свиде­тельство” похоже как две капли воды на сочинение В. Ерашова. И тут и там: суд над врачами, датированный, кстати, почти одним и тем же сроком (у Ерашова: 5—6 марта), казнь на Лобном месте Красной площади, “задержка” (у Ерашова — “заминка”) с оформлением бумаг на выселение, включение в контингент высылаемых “полукровок” и т. д. Но есть и некоторые отличия, причем такие, что приводят к парадоксальному выводу: содержание “историко-фантастической хроники” пронизано куда большей осведом­ленностью в организации реальной деятельности сталинских спецслужб, чем так называемое свидетельство “сотрудника ЦК КПСС и КГБ” Полякова. Ну, во-первых, если у Шейниса упоминаются “списки на депортацию”, которые якобы по всей стране составляли в общем-то некомпетентные в этом роде деятельности отделы кадров предприятий и организаций, а также домо­управления (ни одного такого списка — а их количество должно бы исчисляться миллионами — так и не было найдено), то у Ерашова сказано: власти, решив депортировать евреев сначала из Москвы, поручили провести отбор и оформление документации силовым органам, в чью прерогативу и входила высылка неблагонадежных граждан в административном порядке. Во-вторых, у Ерашова, старавшегося максимально приблизить свое повествование к реалиям тогдашней жизни, депортируемые евреи должны были следовать на спецпоселения, представлявшие собой специально оборудованные в отда­ленных местностях поселки (как это и было с высланными по той же схеме крымскими татарами, чеченцами, “украинскими нацио­налистами” и др.). У Шейниса же в качестве мест будущего обитания евреев почему-то называются “барачные комплексы по типу концлагерей”, расположенные в каких-то непонятных “закрытых, секретных зонах”. Столь очевидное нагнетание искусственного драматизма — очевидное в “свиде­тельстве Полякова” — было, видимо, вызвано тем, что Шейнис анонсировал его как фрагмент будущей своей книги “Годы в моральном Освенциме”. К слову, от такого названия он вынужден был потом отказаться: несмотря на все его старания, содержание книги (о чем ниже) получилось таким, что даже условно не коррелировалось с творившимся в свое время в реальных лагерях смерти.

Имелись в публикации Шейниса и другие “новации”. С претензией утверж­­далось, к примеру, что существовала “депортационная комиссия”, созданная, как можно понять из контекста “свидетельства Полякова”, под руководством Суслова еще в конце 1940-х гг. При этом об источнике данной информации ничего не говорилось. Тем не менее таковой существует, хотя к нему и не применимо определение “заслуживающий доверия”. Установить его не представляет сложности. Достаточно обратиться к изданному НИПЦ “Мемориал” зимой 1991 г. первому выпуску исторического альманаха “Звенья”, точнее — к помещенному там фрагменту воспоминаний уже упомянутого Е. И. Долицкого. С этой публикацией Шейнис был, несомненно, знаком, ибо в примечаниях к ней упомянут в качестве консультанта. Так вот, именно в этом тексте Суслов впервые называется секретарем ЦК ВКП(б), отвечавшим с 1948 г. за подготовку депортации всех советских евреев (под видом добровольного переселения) на территорию Еврейской автономной области22. Скорее всего, Шейнис, ориентируясь на эти весьма сомнительные и документально не подтвержденные данные, которые даже сам их публикатор вынужден был назвать “отчасти мифологизированными”, и “произвел” Суслова в председатели депортационной комиссии. Той, что якобы функцио­нировала более четырех лет, но почему-то так и не оставила по себе никакой фактической памяти — ни одного собственного документа, ни даже простого упоминания в каких-либо других документах или мемуарах.

Летом 1992 г. депортационная версия Шейниса пережила второе рождение. Тогда она вновь явилась публике — на сей раз включенной в новую книгу, но под старым и уже “раскрученным” заголовком “Провокация века”. Случайно или нет, но этот труд толщиной в агитпроповскую брошюру, на мягкой обложке которой изображено что-то наподобие шабаша оживших скелетов, был “при содействии Израильского Фонда культуры и просвещения” подготовлен все тем же “независимым издательством” ПИК, за полтора года до этого выпустившим “хронику” В. Ерашова. Весьма показательно, что в эту книжку, ставшую своеобразной лебединой песнью Шейниса (спустя несколько месяцев он умер), вошел в несколько препарированном виде и материал из сборника исторических анекдотов Ю. В. Борева “Сталиниада”. Изданный в 1991 г., он включал в себя различные толки, возникшие в интеллигентской среде. Среди них и такие: об издании в феврале 1953 года “миллионным тиражом” пропагандистской брошюры “члена Президиума ЦК Дмитрия Чеснокова” “Почему необходимо было выселить евреев из промышленных районов страны”, распространение которой было приурочено к высылке в биробиджанскую тайгу “трех миллионов евреев” (общая численность евреев в СССР тогда не превышала 2,25 млн. — Авт.); о том, как Маленков уговаривал Эренбурга подписать “еврейское письмо” и как, “утверждая сценарий депортации”, Сталин “проговорился” Хрущеву (а тот — Эренбургу) о распоряжении “органам” организовать во время транспор­тировки евреев по Транссибу под видом “стихийных” проявлений народного гнева нападения на эшелоны и убийства депортируемых, с тем чтобы доехать до места смогли не более половины, и т. п.23. И хотя сам Борев отнес свою книгу к жанру литературно-художественно-исторической фольклористики (отсюда и ироническое название, созвучное пушкинской “Гавриилиаде” или более современной кинематографической “Прохиндиаде”) и пафос ее зиждился не на поиске исторической истины, а на разоблачении во что бы то ни стало советской системы, — почерпнутые из нее апокрифы были представлены Шейнисом как реальные факты. Вот как с подачи Борева он изобразил участие в “деле врачей” Чеснокова:

“К началу февраля он закончил порученный (Сталиным. — Авт.) теоретический труд, обосновывавший изгнание трех миллионов (!) евреев. Брошюра была напечатана и спрятана в одном из особо охраняемых подвалов МГБ в Москве. По указанию Сталина в день “X” ее надлежало извлечь из подземелья и как можно быстрее распространить по всей стране”24.

Как тут не подивиться прихотливости мифотворчества: ведь в вышедших прежде мемуарах Сахарова Чеснокову приписывалось нечто иное — он назван там автором “еврейского письма”.

У Шейниса, вознамерившегося сказку-миф о депортации сделать “доку­ментально подтвержденной” былью, нашлось немало последователей как в России, так и за рубежом. Начиная с 1993 г. потоком пошли публикации (журнальные и газетные статьи, отдельные книги, брошюры), в которых обнародованный “документальный материал” о подготовке Сталиным депор­тации евреев преподносился как авторитетный и заслуживающий доверия “исторический источник”. При этом “наследие Шейниса” дополнялось такого же рода “вновь открывшимися свидетельствами”25.