Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №3 (2003)

Тогда, в начале 1990-х, СССР вошел в штопор глубочайшего тотального кризиса, и многим стало ясно, что процесс его распада приобрел необратимый характер. Спонтанная либерализация режима и страх перед непредсказуемым будущим привели к взрыву еврейской эмиграции. Лишь за один 1990 г. страну покинули 186 000 евреев. И этот массовый исход обуславливался не только политическими и экономическими причинами. Велико было влияние и социально-психологического фактора, который зиждился на страхе, навеянном политической клоунадой вокруг раздутой в прессе “Памяти” Васильева, с одной стороны, и на витавшем в воздухе разрушавшегося государства идеологическом заказе на дальнейшее стимулирование еврейской эмиграции — с другой. Подобно эпидемии, по Москве и другим городам распространялись слухи, будто грядут массовые еврейские погромы и что крайние шовинисты, готовя новую Варфоломеевскую ночь, уже помечают меловыми крестами жилища будущих жертв. Некоторые, впав от этих кошмарных пересудов в истерику, стали умолять русских друзей и знакомых укрыть их в своих квартирах и на дачах. Под воздействием столь сильного психологического прессинга, о котором, впрочем, нееврейское население в подавляющем большинстве и не догадывалось, количество желающих выехать в Израиль стремительно возрастало с каждым днем.

Именно в такой накаленной атмосфере и вышла в свет книга, будто специально изданная “страха иудейска ради”. Именно она, как мы убедимся, составит основу “доказательной базы” приверженцев мифа о депортации, но основу тайную, так как в отличие от иных на этот “источник” не будет сделано ни одной ссылки. Речь идет о сборнике художественных сочинений прозаика В. П. Ерашова, 250-тысячным тиражом выпущенном в декабре 1990 г. новообразованным “независимым” кооперативным издательством ПИК. На траурной черной обложке фольговой зеленью угловатых букв было выведено: “Коридоры смерти”. Такое название книга получила по включенному в нее одноименному произведению с подзаголовком “Историко-фантастическая хроника”. В авторском и издательском пояснениях, готовящих читателей к знакомству с “хроникой”, говорится, что, хотя основное ее содержание и выдумано автором, задавшимся вопросом, что могло бы произойти, умри Сталин неделей позже, тем не менее (и далее — нечто парадоксальное) “страшные события, черед которых прослеживается в повести изо дня в день, не столь уж фантасмагоричны: за ними стоят исторические реалии, подтверж­денные свидетельствами современников и документами”.

Автору этих строк так и не удалось обнаружить в этой “хронике” ни одного реального документа, зато в ней обильно представлены различные и, надо признать, искусно выполненные стилизации под официальные документы и пропагандистские материалы сталинской эпохи. Это и “правительственное сообщение” от 7 марта 1953 г. о том, что “Особое присутствие Военной коллегии Верховного суда СССР в закрытом судебном заседании рассмотрело дело по обвинению преступной шайки врачей-вредителей” и приговорило их к смертной казни. Это и “Обращение к евреям — гражданам Советского Союза”, в котором группа их именитых соплеменников призывает “добро­вольно покинуть обжитые, привычные города и районы, отправиться на освоение просторов Восточной Сибири, Дальнего Востока, Крайнего Севера”. (То есть тут мы имеем дело с очередным фантастическим аналогом настоящего коллективного обращения в “Правду”, о котором уже шла речь.) Это и хроника (тоже, разумеется, фантастическая) состоявшейся 8 марта на Лобном месте Красной площади казни восьмерых евреев через повешение. “Стилизованно под газетный репортаж описана и отправка в тот же день с Казанского вокзала столицы “экспресса особого назначения “Москва—Биробиджан”” с первыми “добровольцами”, депортируемыми на Дальний Восток, где уже подготовлены свыше двадцати спецпоселков “для евреев из Москвы”. А перелистав несколько страниц, можно прочесть, что этому составу не суждено было прибыть к месту назначения: 14 марта в 2:02 по Москве в районе станции Слюдянка он “с налету выскочил на отрезок пути, разрушенный гебистами, рухнул под откос и почти мгновенно сгорел, поскольку был для пущей надежности начинен в багажниках под полом вагонов канистрами с бензином”. Как далее фантазирует автор, в столице тем временем заканчивался подсчет и оформление данных по контингенту депортируемых, в который “по состоянию на 24:00 10 марта” входили 211 492 еврея, “включая полукровок”, что составляло “67 856 семейств”. Завершающие эпизоды “хроники” — о смерти Сталина, последовавшей по воле автора повести в ночь на 12 марта, и произошедшем в результате срыве “операции под кодовым названием “Восток””, планом которой предусматривалось осуществить “начиная с 5:00 14 марта” массовую депортацию московских евреев19.

Столь подробный разбор фантастики может показаться на первый взгляд не совсем уместным в научной статье, если не учесть важное обстоятельство. Пройдет всего полгода после издания книги Ерашова, и представленная в ней легенда о событиях, которые могли бы произойти в марте 1953-го, стала выдаваться за некий утаиваемый властями реальный антиеврейский план сталинского руководства. Первым об этом заговорил журналист З. С. Шейнис. Племянник известного дипломата Я. З. Сурица, он начал работать в печати еще до войны, возглавив в обезлюдевшей после “большого террора” редакции “Труда” иностранный отдел. Но широко известным имя этого журналиста стало осенью 1958 г., после выхода в Госполитиздате первой многотиражной советской антисионистской книги “Государство Израиль, его положение и политика”, написанной им совместно с заместителем министра иностранных дел B. C. Семеновым, выступившим под псевдонимом “К. Иванов”. В вышедшей потом на Западе “Книге о русском еврействе. 1917—1967” об этом агитпроповском опусе говорилось, как об “изобилующем злопыхательными и невежественными извращениями” и содержащем “тысячу вольных и невольных ошибок и явно клеветнические комментарии”20.

Возможно, чтобы реабилитировать себя за столь неприглядное сотрудни­чество с властью, летом 1991 г. агонизировавшей, Шейнис и решил публично выступить в роли разоблачителя преступлений сталинизма. 28 июня он публикует в “Вечерней Москве” очерк “Грозила депортация”, в котором воспроизвел якобы рассказанную ему Эренбургом в конце июля 1953 г. историю:

“...приехали ко мне домой. Они — академик Минц, бывший генеральный директор ТАСС Маринин и еще один человек. Вопрос о выселении евреев из Москвы и других городов решен Сталиным... Они приехали с проектом письма на имя “великого и мудрого вождя товарища Сталина”. В письме содержалась просьба. Врачи-убийцы, эти изверги рода человеческого, разоблачены. Справедлив гнев русского народа. Может быть, товарищ Сталин сочтет возможным проявить милость и охранить евреев от справедливого гнева русского народа. То есть под охраной выселить их на окраины государства. Авторы письма униженно соглашались с депортацией целого народа, очевидно, в надежде, что сами они не подвергнутся выселению”.