Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №5 (2004)

В ходе реформ Е. Гайдара равновесие в экономике не только не было восстановлено — на страну был обрушен небывалый по разрушительности кризис неплатежей (см. подробнее “О путях выхода России из социально-экономического кризиса”. Часть I. М.: “Система”, 1995 г., с.76—77).

Колоритное признание по этому вопросу сделал один из “прорабов пере­стройки” первой волны Н. Шмелев, дистанцирующийся от стратегии реформаторов второй волны. “В стране искусственно создан огромный дефицит денег. В этом смысле реформаторы, начиная с Гайдара и кончая сегодняшними, явно пере­старались. Они держат денежную массу на нарочито “голодном уровне” — примерно в 6—8 раз меньше, чем она должна быть в нормальной экономике”.

Употребляя термины “искусственно”, “нарочито”, Н. Шмелев дает предельно чет­кий ответ на вопрос, является ли “кризис неплатежей” результатом некомпетент­ности или сознательной злонамеренной деятельности.

В прежние времена силы торможения, нарушая экономическое равновесие (сбалансированное развитие экономики), создавали ситуацию “дефицит товаров” и “избыток денег”. В настоящее время эксплуатируется диспропорция иного рода, более разрушительная — “дефицит денег и избыток товаров” в условиях обвального падения жизненного уровня населения.

Благоприятствует этому и хаотично-нерациональная организация финансово-банковской системы. В предшествующий период регулирующая деятельность Центрального банка (ЦБ) России благоприятствовала ростовщической деятельности коммерческих банков.

Отметим еще один недостаток — нерациональные формы консолидации банков в промышленности. Прекращение падения производства и устойчивый экономический рост невозможны без консолидации их деятельности, без интеграции инвестиционных ресурсов.

В мировой практике наибольшее распространение получили два пути консолидации национального капитала. В экономике США доминируют финансово-промышленные группы (ФПГ). Их стержнем являются банки, что и предопределяет функциональную направленность деятельности этих групп. В Японии — другой подход. Здесь сформированы и господствуют в экономике промышленно-финансовые группы. Их стержень — промышленные компании, а банкам отводятся обслуживающие функции и приоритет отдается инвестиционной деятельности.

Имеется и третий путь — формирование семейных групп. Он получил распрост­ранение прежде всего в Южной Корee.

Наша страна отдала предпочтение первому пути, что и было закреплено в соответствующих официальных документах. До их принятия обсуждение вопроса шло спокойно и объективно. Так, в одной из солидных, обстоятельных работ отмечалось, что принципиально важной особенностью экономики Японии “является объединение крупных промышленных, а также торговых компаний и банков в промышленно-финансовые группы”.

Именно эти группы определяют ключевые проблемы промышленной политики страны, ее глобальный экономический курс, приоритетные направления развития научно-технического потенциала.

В монографии “Япония” (М.: “Международные отношения”, 1991) отмечалось, что в стране “шесть основных промышленно-финансовых групп играют главенст­вующую роль в экономике. Три из них сформированы вокруг старых “Дзайбацу” — “Мицубиси”, “Мицуи”, “Сумитомо”, три сформировались в послевоенный период — “Дайти-Кангим”, “Фуе”, “Санва”. ...Из 100 крупнейших производственных фирм более 70 являются членами той или иной группы”.

После того как Россия выбрала первый путь консолидации банков и промыш­ленности, трактовка данного вопроса в литературе, да и в СМИ, существенно трансформировалась. Путь создания финансово-промышленных групп стал трактоваться как единственно возможный, опыт Японии игнорируется. Идя по пути формирования ФПГ уже в течение нескольких лет, Россия не добилась перелома ни в экономике, ни в инвестиционной деятельности.

Майкл Хадсон отмечал: “...созданная в России банковская система была паразитической, а не производительной”.

Возможно ли создать эффективный финансовый сектор? Убежден — модерни­зация российской экономики во многом зависит от ответа на этот вопрос.

И. ШИЛИН,

д. э. н., профессор

Москва

“...ЯВЛЯЕТСЯ ГЛАВНЫМ МАЯКОМ”

Уважаемые сотрудники “Нашего современника”,

дорогой Станислав Юрьевич!

Простите, что пишу с запозданием, ибо потрясла меня, как и многих, безвременная кончина очень близкого мне по духу Юрия Поликарповича Кузнецова. Поэта огромной провидческой силы, пронзительного и чистого таланта. Милые и дорогие! Я, мои близкие и друзья скорбим вместе с вами.

Совсем недавно, случайно, попала ко мне книжка советской поэзии за 1985 год. В ней было несколько стихотворений Юрия Кузнецова: о царевне-лягушке — “Атомная сказка”, о Куликовской битве — “Поединок” и об отце, не вернувшемся с войны. Стихи настолько свежие, современные, что сразу же захотелось заучить их наизусть. Поразило то, что была напечатана книга в далеком теперь 1985 году. Мне сперва подумалось, что поэту, наверное, много лет. И вдруг увидел его сразу же узнаваемые, “еще большей силы” стихи — на страницах “Нашего современника” (“Тамбовский волк”, “Пуля-дура” и др.). Это была большая, светлая радость: поэт совсем не стар, он рядом с нами, работает, пишет свои изумительные стихи...

Есть у меня внук, тринадцати лет. Читает маловато, к стихам, что задают учить в школе, относится как к наказанию. Но стихи Юрия Кузнецова в вашем журнале прочел, задумался. Потом переписал их в свой дневничок, выучил и читал в школе. В классе стояла тишина... Учительница литературы даже попросила его переписать эти стихи для себя. Вот такой урок русской словесности получился...

Последние годы я живу в деревне под Ростовом Великим, в Москву приезжаю редко. В прошлом году был в столице 16 ноября. Очень хотелось познакомиться с Юрием Кузнецовым, но не пришлось. 17-го его не стало...

Светлая память тебе, дорогой Юрий Поликарпович, и низкой поклон.

А. СТРОКИН,

с. Ново-Троицкое Ярославской обл.

Уважаемая редакция “Нашего современника”!

Глубоко скорблю о кончине вашего автора, выдающегося русского ученого Александра Сергеевича Панарина. Прошу вас передать искренние соболезнования родным и близким Александра Сергеевича.

А. С. Панарин поднял отечественную гуманитарную мысль на ту высоту, с которой бесконечные писания сонма заказных “интеллектуалов” выглядят худосочными фальшивками, каковыми они на самом деле и являются. Теперь, когда замечательного ученого нет с нами, следует более внимательно отнестись к его творческому наследию... Конечно, задача состоит не в том, чтобы надергать цитаток “из Панарина”, а в более внимательном изучении трудов ученого.