Сергей Кургинян - Кризис и другие

11) Во исполнение задачи-минимум мы должны отказаться от любых сокращений стратегических наступательных вооружений. Коль скоро, конечно, американцы не предоставят нам стопроцентных гарантий своего отказа от построения системы ПРО в том виде, в каком она уже создана и продолжает наращиваться на Аляске и в Калифорнии, и будет создаваться где-нибудь еще. Между прочим, ясно, где. Там, где можно наиболее успешно перекрывать те траектории наших ракет, которые не перекрываются, например, с Аляски. Перекрыть эти траектории можно, создав еще один позиционный район ПРО на территории США – где-нибудь в Мичигане, поближе к границе с Канадой.

Готовность обсуждать отмену создания третьего позиционного района ПРО в Восточной Европе – похвальна. Хотя пока это только готовность обсуждать. Но от того, что он переместится в США, нам легче не будет. А поскольку совершенно непонятно, с чего бы это американцам в условиях расползания по миру ядерного оружия отказываться от стратегической ПРО, то у нас есть один выход. Поумерить (а лучше бы отменить) слишком опасные именно для нас (в нынешнем нашем состоянии) разоруженческие экстазы.

Что значит поумерить?

Предлагаю читателю сначала ознакомиться с мнением помощника Обамы Майкла Макфола, курирующего отношения с Россией, приведенным в статье В. Соловьева "Наступательное разоружение" в "Коммерсанте" от 3 июля. Макфол заявил следующее: "Они (цифры сокращения ядерных боезарядов – С.К.) зависят от того, что именно мы считаем. Сейчас слишком рано говорить о 1500 или другом количестве боеголовок. Я знаю, что это будет ниже уровня в 1700-2200 боеголовок, определенного в подписанном в 2002 году соглашении".

В этой же статье В. Соловьев цитирует бывшего начальника Главного штаба ракетных войск стратегического назначения Виктора Есина: "Потолок в 1100 стратегических носителей, обозначенный американцами, – это почти все, что у них есть. А наш президент заявил о готовности сокращать носители в несколько раз и довести этот показатель до 500-600. Компромисса здесь нет, поскольку США столь сильно ужиматься не желают. Это одно из главных расхождений".

А почему бы не довести показатель до 50-60? Зафиксируем, что высокий военспец информирует общественность о якобы имеющем место желании Верховного Главнокомандующего взять на себя опережающие обязательства по сокращению стратегических носителей. Опережающие!

К счастью, оценка Есина – не единственная. Из той же статьи (и не только из нее) мы с удовлетворением узнаем о том, что посылаемые нами сигналы тревоги попадают не вполне в пустоту. Что "российские военные, во-первых, передумали сокращать боезаряды ниже уровня в 1700 единиц, а, во-вторых, Москва увязывает будущие договоренности по СНВ с планами США разместить в Европе элементы своей системы ПРО".

Так, представитель МИД РФ Андрей Нестеренко в преддверии саммита заявил, что Россия "ждет серьезного разговора по проблематике ПРО, которая тесно взаимосвязана с вопросами сокращения стратегических наступательных вооружений". Но это и есть именно то, к чему мы призывали и призываем!

К сожалению, не Андрей Нестеренко, не российские опамятовавшиеся военные, не другие высокие эксперты определят конечный результат. Его определит большая политика. Причем не большая политика вообще, а большая политика в том ее качестве, которое мы сегодня имеем. И которое во многом определяется все теми же тенденциями дерегуляции и регресса. В силу чего эти тенденции и надо рассматривать с максимальной тщательностью.

Качество нынешней большой политики до предела обнажили события, развернувшиеся в преддверии московского саммита. Как бы ни прошел сам саммит, эти события уже сформировали нечто сокрушительное. Что же именно?

Все мы наблюдаем ранние симптомы "перестройки-2". Демарши Юргенса в России и за рубежом, большие игры вокруг не очень большого Орешкина, поход Медведева в "Новую газету" и прочее. Памятуя ранние симптомы "перестройки-1", мы обязаны выявлять аналогии.

Если их выявлять трезво, не увлекаясь, то найдется место для многого. В том числе, для постоянно делаемой заявки на достижение в нашем обществе некоего "модернизационного консенсуса". Что плохого в консенсусе? Ничего. Беда в другом – в том, что консенсус якобы нужен именно модернизационный. И при этом – ВООБЩЕ НИЧЕГО НЕ СКАЗАНО О ТОМ, ЧТО ТАКОЕ МОДЕРНИЗАЦИЯ. Точнее, сказана только дикая чушь о том, что модернизации без свободы не бывает. Причем, как мы помним, сказана эта чушь была не абы где, а в той самой "Новой газете", которую посетил Медведев.

Дело, конечно, не в том, что Медведев какую-то газету посетил, пусть и радикально-либерального толка. Дело в том, что посещение газеты является элементом загадочной политической программы, согласно которой надо вовлекать в российскую политическую систему некое меньшинство. Разговоры про модернизацию нужны для того, чтобы как-то легитимировать такое вовлечение. Я уже предположил в предыдущей статье, что заигрывание с этим меньшинством объясняется наличием у "питерского" властного трайба влечения к чужой микросоциальной регулятивности (иначе – сектантской сплоченности). По причине потери собственной микросоциальной регулятивности.

Какое место во всем этом занял приезд Обамы?

Не увлекаясь аналогиями, но и не забывая собственное горькое прошлое, вспомним о роли переговоров в Рейкьявике и на Мальте в реализации "перестройки-1". Вспомним и о роли в ней разоруженческой тематики вообще и темы ПРО в частности.

Вспомнив же обо всем этом, не позабудем и самое главное. То, как заявка на модернизацию (тогда это называлось "ускорение") плавно перешла в заявку на демократизацию, несовместимую ни с ускорением, ни с модернизацией, ни с любым форсированным развитием.

Демократизация-2? Смысл похода Медведева в "Новую газету" по-настоящему раскрывается только теперь. Но перед тем как обсудить этот смысл, завершим анализ странного желания нынешней власти вовлечь в политическую систему некое либерально-западническое меньшинство. Ведь именно это желание имеет в качестве одного из частных проявлений поход Медведева в "Новую".

"Вовлечь меньшинство! Немедленно! КАК ИЗВЕСТНО, мы не можем его не вовлечь, ибо…" Ибо что? Ибо без этого вовлечения, КАК ИЗВЕСТНО, модернизация невозможна.

КАК ИЗВЕСТНО, балласт надо сбрасывать для спасения корабля в шторм… КАК ИЗВЕСТНО, Голливуд расцвел в ходе Великой депрессии… КАК ИЗВЕСТНО, модернизации без свободы не бывает… КАК ИЗВЕСТНО, меньшинство вовлекать надо…

"КАК ИЗВЕСТНО" – это и есть ложные "мин" Конфуция. Выявляя ложность этих "мин" с помощью "ши", мы выполняем завет великого китайца и исправляем имена.