Владимир Литвиненко - Правда сталинской эпохи

«Стукачество» и доносительство в Европе и США приветствуется с самого раннего возраста. Уже в школах дети «стучат» друг на друга. А в бизнесе доносы вообще считаются неотъемлемой частью корпоративной культуры. Так, в одной из крупных немецких производственных компаний установлены «анонимные телефоны», по которым сотрудники могут сообщить о неблаговидных поступках своих коллег: кражах на рабочих местах, взятках, прогулах, лености, небрежном обращении с орудиями труда, частых личных переговорах по служебным телефонам, сексуальных домогательствах. Примечательно, что 42 % сотрудников заявили, что обязательно доложат начальству, если кто-то из коллег плохо выполняет свои служебные обязанности.

Об очередях. При слове «очередь» любой антисоветчик оживляется и с упоением начинает глумиться над советской эпохой за наличие очередей. Вот типовой набор антисоветских штампов по поводу очередей: «Жизнь советского человека во всем ее своеобразии невозможно представить без постоянного стояния в разного рода очередях», «советскую очередь можно рассматривать как одну из «фокальных точек» советской «культуры», «само существительное «очередь» очень легко связывается с прилагательным «советское», «очередь преследовала советского человека на всем протяжении существования СССР», «стояние в очередях было на протяжении нескольких поколений рутинной, само собой разумеющейся частью повседневного существования», «стоять или не стоять в очередях не было вопросом выбора. Участие в очередях было «судьбой», причем именно «советской судьбой».

В этом наборе замечательно то, что написан он в 2005 году. Казалось бы, за 14 лет, прошедших с момента уничтожения СССР, можно было бы сравнить положение с очередями при социализме и капитализме и понять, что очереди — это не родовая черта социализма: они есть в странах с различным общественным устройством. Наглядное доказательство — современная Россия. Воцарившийся в ней капитализм не уничтожил очереди даже в продовольственных магазинах: чтобы убедиться в этом достаточно пройтись по супермаркетам типа «Ашан» {66} . Более того, во многих сферах жизни капитализм создал очереди. В СССР, например, никогда не было очередей в налоговые органы. Не толпился народ и у страховщиков. Вообще погоня за прибылью неизбежно порождает очереди при капитализме. Чем еще можно объяснить установку в московском наземном транспорте турникетов, которые создали принципиально неустранимые очереди пассажиров на посадку? Каждое утро у метро «Авиамоторная», например, можно наблюдать две длинные очереди: одна из пассажиров, а другая из выстроившихся друг за другом ждущих загрузки трамваев.

Разумеется, нынешние российские очереди антикоммунисты пытаются представить «пережитками социализма». Но это не так. В европейских странах, никогда не бывших социалистическими, очередей навалом. Например, проведенный по заказу британской страховой компании «Норидж юнион» опрос общественного мнения показал, что англичане изнывают в очередях, теряя 1,3 млрд. часов ежегодно. Хизер Смит — представитель «Норидж юнион» — по этому поводу заявила: «Как нация, мы проводим огромное количество времени в неизбежном ожидании. Исследование доказывает, что стояние в очередях до сих пор является нашим национальным времяпрепровождением».

Вообще-то непрерывно врать о советской эпохе — это для реформаторов естественно и привычно. Но иногда они в злобной ненависти к советской власти доходят до полного абсурда, сильно отдающего идиотизмом. Несколько примеров запредельного вранья антисоветчиков.

О ненависти. Виталий Коротич, бывший главный редактор рупора «реформ» — журнала «Огонек» — пишет в книге «От первого лица»: «Я родился и сформировался в стране, провозгласившей ненависть своим главным чувством».

Ну, и где с этими «провозглашениями» можно ознакомиться? Покажите. Я внимательно проштудировал Конституцию СССР, Программу КПСС, Моральный кодекс строителя коммунизма, но такого слова — «ненависть» — в этих документах не встретил. Пересмотрел в интернетовском сайте «СССР в фотографиях» кучу снимков, но лозунгов и призывов к ненависти не нашел. Наоборот — сплошь дружелюбные типа «Миру — мир!», «Да здравствует дружба народов!»

В действительности с детского сада советским людям прививали другие, считающиеся главными чувства: чувство любви к Родине, чувство уважения к другим народам (интернационализм), чувство уважения к старшим, чувство справедливости, чувство взаимной выручки, чувство собственного достоинства и еще много, много нужных для жизни чувств.

О сострадании. Актер театра «Современник» и ведущий телепередачи «Жди меня» Игорь Кваша в интервью еженедельнику «Аргументы недели» заявил: «В течение 70 лет советской власти чувство сострадания убивалось в людях сознательно. Даже было расхожее выражение: «Жалость унижает человека»».

Это чушь собачья какая-то. Как Кваша себе представляет «сознательное убийство в людях сострадания»? Это что, вся классическая русская литература, главнейшие идеей которой является сострадание, была в советское время под запретом? Надо полагать, что Кваша все же учился в советской школе. Но антисоветизм так его пришиб, что не помнит он, видимо, как учил в школе «Муму» И. С. Тургенева, «Каштанку» и «Ваньку Жукова» А. П. Чехова. И напрочь забыл о пионерском тимуровском движении, сущность которого состояла именно в сострадании (в современной России ничего подобного тимуровскому движению до сих пор нет).

На самом деле все наоборот: именно в советское время сострадание было нормой. Система образования в стране воспитывала сострадание с помощью как русской литературы XIX — начала XX веков, так и советской литературы. Сохранившийся у меня ученический билет суворовца содержал несколько разделов, в том числе, естественно, раздел «Обязанности суворовца». Так вот, среди прочих обязанностей есть и такая: «Уважать старших, быть внимательным и предупредительным к старикам, маленьким детям, слабым, больным, уступать им дорогу, место, оказывать им всяческую помощь».

Сострадание было обычным делом в советском быту. После Великой Отечественной войны жизнь была трудной, но все друг другу помогали. На нашей одноэтажной улице, на окраине г. Запорожья, жили две вдовы фронтовиков: у одной было три несовершеннолетних сына, а у другой — такого же возраста три дочери. В начале 50-х годов я был маленьким ребенком, но хорошо помню, что этим женщинам помогали все соседи, кто чем мог. И я ни разу нигде не слышал, чтобы кто-то говорил: «Жалость унижает человека». А вот выражение «Сам погибай, а товарища выручай» — звучало повсюду: и в школе, и на улице, и дома.