Сергей Дышев - Воры в законе и авторитеты

Случилось же, по его словам, следующее. 8 июля 2001 года, среди бела дня, в 15.00, за его племянницей Оксаной на улице неожиданно увязался пьяный мужчина.

Из протокола допроса Молодидова: «Он ворвался во двор, хватал ее за пояс. Я выскочил, заорал, правда, нецензурно, что ты, мол, такой-сякой делаешь и так далее? Он меня послал куда подальше и успел ударить меня по боку и по пальцу».

А еще якобы «ухажер» хвалился племяннице, как он храбро воевал в Абхазии во время конфликта против русских.

Из протокола допроса Молодидова: «Это меня перекрыло вконец. Бил лопатой». – «Сколько раз и куда конкретно вы наносили удары?» – «Ну, раз пять, не меньше, и по голове бил, и по организму бил, как попало бил».

Потом Молодидов снова ненавязчиво акцентировал внимание присутствующих на своем исключительном благородстве, подчеркнув, что против него нет ни свидетелей, ни улик. Его мать умоляла пожалеть сына. (Позже выяснилось, что он сам по пьяному делу рассказал ей, что «замочил» грузина.)

Все это время сотрудников следственной группы не покидало чувство нереальности происходящего. Молодидов просто любовался собой. Казалось, он забыл, что арестован, что находится под следствием. Все напоминало театр одного актера.

Из протокола допроса Молодидова:

– Как вы относитесь к коренным жителям Кавказа – грузинам, армянам?

– Так, как и они к нам относятся! К красивым женщинам – очень хорошо!

Затем Молодидов рассказал, как на тележке отвез труп Кардавы и показал место, где его зарыл.

Труп несколько дней пролежал в земле; стояла жара. Были проведены четыре судебно-медицинских экспертизы, но однозначно причину смерти установить не удалось. Но в чем эксперты были уверены, что проломать грудную клетку ударом лопаты плашмя, как это утверждал Молодидов, невозможно.

Общественный деятель Петр Молодидов был известен не только в казачьих кругах. Хорошо его знали и в органах внутренних дел. Имелся даже архив. Первая запись: «...вывозил на велосипеде труп, который потом попытался спалить. Полностью сжечь не удалось». Сыщики не смогли доказать, что именно он убил этого человека. Дело с велосипедом-катафалком зависло. Потом были и другие, под стать эксцентричности Молодидова, дела. Как личность талантливая, он никогда не повторялся.

Одно создание полка чего стоит. 96-й полк действительно существовал в свое время. Он был образован приказом атамана Краснова в 1918 году. Все его бойцы погибли в 1920-м на левом берегу Дона, прикрывая отход Донской армии. Приказ о возрождении полка в 1991 году подписал первый атаман Союза казаков Михаил Шолохов.

Ну а командирское удостоверение с правом хранения и ношения оружия Молодидов выписал себе сам. Поставил обязательное условие приема в 96-й полк: его бойцы должны были иметь боевой опыт.

Популярный на Дону исполнитель шансона Константин Ундров, тоже казак 96-го полка, посвятил Молодидову песню «Господин хорунжий» с рефреном «Запахло дымом на Дону...».

Первым походом молодидовского полка стала поездка весной 1991 года в Ингушетию на похороны терского атамана Александра Подколзина.

Следующим мероприятием было участие в праздновании 400-летия Войска Уральского, в Уральске, в Казахстане. К этому походу собралось четырнадцать проверенных казаков. Празднование официально было запрещено. Но 96-й полк это не остановило.

Из протокола допроса Молодидова: «С их националистами без драки не обошлось, их милиция полностью власти содействовала. Но я – парень тертый, и команда со мной была такая, в общем, программу мы не нарушили, и раньше времени выезжать не стали».

В 1993 году Петр Молодидов начал фронтальное наступление. Для начала решил разобраться с неугодными средствами массовой информации. Первой стала ростовская газета «Наше время», в редакцию которой Молодидов ворвался с гранатой в руках. Вера Южанская, в то время она была заместителем главного редактора, вспоминает: «Петя был слегка подшофе, но это его обычное состояние было в то время, не знаю, как сейчас. И сказал, что всех он нас сейчас будет взрывать».

Выяснилось, что буйному визитеру не понравилось, как о его деятельности написала газета.

Женщина успела вызвать художника, единственного мужчину, находившегося в это время в редакции. Увидев гранату, он сориентировался чисто по-мужски, отвлек вояку продуктивной мыслью: «Петя, да пошли пива выпьем!» И Петя, поразмыслив, согласился пойти освежиться пивком.

После этого случая Молодидов неожиданно изменил тактику и стал лучшим другом ростовских газет: понял их великую силу. Теперь о каждом своем новом подвиге он лично сообщал во все редакции.

Очередным «подвигом» был штурм ростовского Дома политпросвещения на улице Суворова. В нем казаки устроили свою штаб-квартиру. Они стали патрулировать улицы города и приводить в штаб для допросов подозрительных кавказцев и цыган. Но ни к чему хорошему «казацкий порядок» не привел. Во время очередного допроса с пристрастием был убит человек.

Но, по словам Молодидова, все было спровоцировано. Ну, некто Шевченко, проводивший дознание, по словам атамана, погорячился – и получил свое по суду. А вот с погорячившимся Молодидовым многое было пока не ясно.

Единственный свидетель, племянница Оксана Матковская, как стало известно Алькаеву, навсегда уехала в Абхазию.

Алькаев направил туда поручение. Оксану допросили, но она полностью подтвердила версию Молодидова.

Да и вряд ли она могла ослушаться героического дядю, у которого подвигов было больше, чем у Геракла. Вот хотя бы организация беспримерного пикетирования здания областной администрации с требованием дать независимость казачьему Донскому краю. Увы, не дали.

Но с помощью этих громких акций поддержка казачества была обеспечена. И в 1993 году, будучи уже трижды судимым, Петр Молодидов избирается атаманом Союза казаков Ростовского округа.

Но покомандовал округом Молодидов всего четыре месяца. Потому что снова попал за решетку. Получилось как в поговорке, но с точностью наоборот: не стерпел казак и – не стал атаманом. В ходе уличного конфликта горячий казачина открыл огонь из «калашникова» по группе цыган. Вступился за друга, Евгения Часовникова, которому цыгане разбили голову.

Один из цыган был тяжело ранен. Возбудили уголовное дело, но в тюрьме Молодидов пробыл недолго. Под лозунгом – «Свободу Молодидову!» – его соратники и однополчане устроили шумную акцию протеста. Суд нашел смягчающие обстоятельства, и вскоре командира отпустили.

О выходках неуемного казака регулярно писали газеты. Молодидов их собирал и бережно хранил. Казалось, он специально искал повода для очередной сенсации, где героем, естественно, был он.