Газета Завтра Газета - Газета Завтра 911 (18 2011)

ЗАПАД

Для Запада Каддафи — это зло, но зло не само по себе, а в связи с добром, т.е. нефтью, которая нужна Европе. Толерантный Запад решил сопротивляться злу силой. Чтобы защитить одних, ему приходится бомбить других, не вступая с ними в коммуникативный диалог. Европейский гуманизм слезы ребенка в расчёт не принимает. Цепным псом Евросоюза стала Франция, которая вместе с Англией пытается на излёте своих имперских амбиций ухватить то, что ещё плохо лежит в Африке.

Но в Европе уже закручена своя спираль, свой пат. Европа в самой себе обнаружила своё иное, свою Африку, своих арабов, своих мусульман. И теперь она не может ни жить с ними, ни отказаться от них. А это значит, что Европа не может жить далее, придерживаясь идей демократии и либерализма, как не может жить и без этих идей. Европа вошла в состояние неопределённости. Лучше всего это осознают, видимо, в Германии, которая сейчас не понимает, кто она — ягненок, которого может съесть волк, или волк, который может съесть ягнёнка. Германия самоликвидируется. Но на этом пути ее опережает Россия.

РОССИЯ

Правящий класс России играет в языковые игры. Самоликвидацию своей страны он называет оптимизацией и модернизацией. Расходящиеся тропинки политических смыслов ведут у нас либо в Кремль, либо в Белый Дом. Если они ведут в Кремль, то получается инновация, если они ведут в Белый Дом, то получается стабилизация. Русский политический пат всякий раз заново воспроизводит фигуру Троцкого и его лозунг: ни мира, ни войны, а посла в Ливии в отставку.

Троцкизм политических аутистов Кремля в ливийских событиях очевиден. Руководители России делают вид, что от них все еще что-то зависит, но все понимают, что от них уже ничего не зависит. У России есть свои интересы в Ливии, но у России нет ни средиземноморской эскадры, ни Крыма, непотопляемого авианосца России. Поэтому одной рукой мы, по сути дела, голосуем за резолюцию СБ ООН, а другой рукой — против. Русский пат связан с нефтью и долларами. У нынешней политической системы нет никакой возможности выжить без нефти и долларов. Равно как нет у нее и никакой возможности выжить с нефтью и долларами. И в этом мы непреднамеренно скоординированы с Америкой.

АМЕРИКА

Кто мы? — спрашивает Америка и не может ответить на свой вопрос. Вы — должники, подсказывает Китай, покупая у нее ценные бумаги. Раньше всё зависело от Америки. Америка была центром мира. Теперь Америка зависит от своих долгов. Она не может больше жить с долгами, равно как не может жить и без них. Америка децентрируется, медленно погружаясь в патовое состояние сознания. Сегодня она то бомбит Ливию, то отказывается от бомбежек, то руководит, то отказывается от руководства операцией по смещению Каддафи. Америка — это финансовая пирамида мира, существование которой зависит от Китая, который готовится занять место США.

КИТАЙ

Китай никогда не займёт место Америки, ибо он метафизически связан не с идеей истории, а с принципом Дао, который в отличие от Логоса адекватен жизни в мире после истории. Китай не субъект по отношению к миру. Традиционно он был объектом истории. Пат — его стихия. Сама по себе история не имеет для него значения.

Китай как экономическая столица мира — это проект Запада, поэтому без инновационного мышления Запада он быстро оскудеет.

ПРИНЦИП НЕДЕЯНИЯ

Мир маленький, а людей в нём много. Всем не поместиться. В рамках истории возникла идея золотого миллиарда, в который входило население стран Запада. В мире после истории золотой миллиард исчезнет. Богатым придётся поделиться с бедными. А это значит, что все будут бедными.

Не может быть так, чтобы Восток экономически развивался, а золотой миллиард по-прежнему оставался на Западе. Если Китай создаст свой средний класс, то средний класс на Западе практически исчезнет, а вместе с ним исчезнет либерализм и демократия. Место греческой философии займут Конфуций и Лао-Цзы. Принцип недеяния станет максимой поведения бедных в мире после истории. Главным в движении будет покой.

отзывы автовладельцев опель корса

КАДР ИЗ ФИЛЬМА

"ПираМММида" (Россия, 2011, режиссёр — Эльдар Салаватов, в ролях — Алексей Серебряков, Петр Федоров, Фёдор Бондарчук, Юрий Цурило, Артем Михалков, Алексей Горбунов, Анна Михалкова, Екатерина Вилкова, Даниил Спиваковский, Игорь Яцко).

Начало 90-х. Эпоха великих авантюр и больших обманов. И по странному совпадению — предмет пристального внимания отечественных кинематографистов последних лет. Отслужив долгосрочную тризну по временам второй мировой и по "ужасам сталинского режима", российское кино устремилось в 90-е. Но не в стреляющий конвейер бандитских разборок — после балабановских "Жмурок" эта тема, как видно, закрылась навсегда (исключение — "Чужая" по роману Адольфыча, о которой мы писали около года назад). А в мир рекламного бизнеса, финансовых переворотов и — что характерно — политических игр. Примерно в те высоты галактических закулис, куда бросали свой взор авторы американских политических триллеров 70-х.

Одна из главных фигур бурного времени невероятных возможностей, а, пожалуй, и самая внушительная по уровню масштаба личности и деяний — основатель самой крупной в нашей истории финансовой пирамиды под названием "МММ". Сергей Мавроди. Компания "АО МММ" просуществовала всего каких-то полгода: 1 февраля 1994 года акции поступили в свободную продажу, и уже 4 августа Мавроди был арестован по обвинению в сокрытии налогов от доходов возглавляемой им фирмы. Именно его мемуары, написанные позднее в тюрьме, легли в основу фильма Эльдара Салаватова. Лента вышла на экраны практически одновременно с экранизацией пелевинской прозы, и в этом тоже можно увидеть некий знак.

Мавроди зачем-то зашифрован в картине под фамилией Мамонтов — ход странный, неоправданный и совершенно не нужный. Но это не столь важно. Что же происходит в фильме и насколько это сопоставимо с недавней реальностью?

Бывший математик, а ныне предприниматель Сергей Мамонтов (Алексей Серебряков) основывает компанию "МММ". В ход идут не только акции, жадно раскупаемые народом под воздействием убойной рекламы с Лёней Голубковым, но и новые деньги — "ценные бумаги" с водяными знаками и портретом самого Мамонтова в центре. Ситуация грозит вырваться из-под контроля и поглотить добрую половину финансовых оборотов страны. Когда вкладчиков становится порядка двадцати миллионов, в дело решают вмешаться власти и могущественные банкиры.

Фоном для происходящих на экране событий служит повальная приватизация, которая исторически происходила в 95-м, а не в 94-м — чётко обозначенном году, в котором движется действие фильма. Но авторам было необходимо показать борьбу "народного" героя Мамонтова не только с правительством, которому простой человек традиционно не доверяет, но и с олигархами, чей собирательный образ представляет некий банкир Белявский (Фёдор Бондарчук), наделённый узнаваемыми чертами Бориса Березовского. Циник Белявский открыто работает с янки, тогда как Мамонтов, гордо отклоняя предложение о сотрудничестве, жёстко отчеканивает: "Я Россией не торгую!".