Валентина Полухина - Бродский глазами современников

Будучи опубликованными в России в виде доступных книг, в какой мере его стихи способны повлиять на сознание советского читателя и произвести в нем изменения к лучшему?

Вы знаете, этот вопрос для меня мучительно сложный. Тираж произведений Бродского в Советском Союзе огромный. Я имею в виду тираж не "по Гутенбергу", а машинописный, ксерокопированный. Он превосходит многие книги официальных поэтов. Сейчас в "Художественной литературе" выходит однотомник Бродского — дело начиналось еще при мне, но потом я отступил, потому что я не текстолог. Выходит тиражом 50 тысяч [34] Бродский И., "Часть речи. Избранные стихи 1962-1989", составитель Эдуард Безносов ("Худож. лит-ра": М., 1990). , Почти все литераторы, которые как-то вовлечены в судьбы нашей словесности, уже знакомы со стихами Иосифа. С ними знакомо подавляющее большинство молодых поэтов, с ними знакомо подавляющее большинство интеллигенции. У меня есть опасение, что этот 50-тысячный тираж немедленно станет высокоденежным раритетом и уйдет к каким-то библиофилам на полку, что он ничего существенного не изменит. Кстати, 25 апреля в "Литературной газете" появится целая полоса его стихов [35] Бродский И., "Только пепел знает, что значит сгореть дотла..." ("Литературная газета", 25 апреля 1990 года, С. 6). .

Я знаю, у меня взяли интервью для "Литературной газеты" для круглого стола [36] В беседе приняли участие критик Виктор Ерофеев, поэты Юрий Кублановский и Александр Кушнер, литературоведы Дмитрий Урнов и Валентина Полухина ("Литературная газета", 16 мая 1990 года, С. 6). . Но параллельно с "Худлитом" выходит сборник в Минске, за который отвечает Уфлянд, потом, кажется, в Волгограде и, наконец, в Ленинграде [37] В августе 1990 года вышли первые два отечественных сборника стихов Бродского: "Назидание", сост. В.Уфлянд ("Смарт"/"Эридан": Л-д/Минск, 1990) и "Осенний крик ястреба", сост. О.Абрамович ("ИМА-пресс": Л-д, 1990). После этого, помимо многочисленных публикаций в периодике, в 1990-95 годах вышли книги: "Стихотворения Иосифа Бродского", сост. Г.Комаров ("АЛГА-Фонд": Л-д, 1990); "Часть речи. Избранные стихи 1962-1989 годов", сост. Э.Безносов ("Худ. лит.": М., 1990); "Стихотворения" ("Полиграфия": М., 1990); сост. Я.Гордин ("Eesti Raamat": Таллинн, 1991); "Письма римскому другу", сост. Е.Чижова ("Экслибрис": Л-д, 1991); "Баллада о маленьком буксире" ("Детская литература": Л-д, 1991); "Холмы. Большие стихотворения и поэмы", сост. Я.Гордин ("Киноцентр": СПб, 1991); "Бог сохраняет все", сост. В.Куллэ ("Миф": М., 1992); "Форма времени. Стихотворения, эссе, пьесы в 2-х томах", сост. В.Уфлянд ("Эридан": Минск, 1992); "Рождественские стихи" ("Независимая газета": М., 1992); "Набережная неисцелимых. Тринадцать эссе", сост. В.Голышев ("Слово": М., 1992); "Избранное" ("Библиотека новой русской поэзии", 1 том), сост. Г.Комаров ("Третья волна"/ "Нейманис": Москва/Мюнхен, 1993); "Каппадокия" ("Петербургское соло", Вып. 10) (СПб, 1993); "Избранные стихотворения 1957-1992" (серия "Лауреаты Нобелевской премии"), сост. Э.Безносов ("Панорама": М., 1994; "Пересеченная местность. Путешествия с комментариями", сост. П.Вайль ("Независимая газета": М., 1995); "В окрестностях Атлантиды: новые стихотворения", сост. Г.Комаров ("Пушкинский фонд": СПб; 1995); "Сочинения Иосифа Бродского", сост. Г.Комаров ("Пушкинский фонд": СПб, I-IV тома, 1992-1995). . Итого три-четыре книжки почти одновременно. Что-то должно дойти до рядового читателя?

Безусловно. Я опираюсь на то, что будет сделана одна, хорошо вычитанная самим Иосифом, книга. Но если выйдет несколько книг, кто знает... Дело в том, что у нас произошла явная европеизация отношений с поэзией, то есть она, в общем, перестала интересовать общество.

А, может быть, это здоровые отношения?

Да, я сам так считаю. Я уверен в том, что времена Евтушенко и Вознесенского, когда были стотысячные тиражи, митинги на стадионах, и когда считалось, что они ответят на все роковые вопросы времени, прошли. Это невероятно сложный вопрос — что ответит рядовой читатель. Будем надеяться, что лучшие из них увидят, что это первоклассная литература. А те люди, которые связаны с культурой какой-то пуповиной, какой-то живой нитью — они уже знают эти стихи. Ну, они получат том.

Какие из стихов Бродского вы не включили бы в его "Избранное"?

Я не очень люблю определенное количество его ранних стихов, которые, кстати сказать, весьма популярны, вроде "Пилигримов" [С:66- 67/I:24] и т.д. Мне вообще нравится, что Иосиф пишет в последнее время, но лет семь тому назад у него был такой механистический период. Я сейчас даже не в силах перечислить все, но там есть стихи, которые, мне кажется, сделаны несколько компьютерным образом. Но так нельзя судить поэта. Я это говорю, и сам недоволен своими словами, потому что поэзия есть некий процесс, и необходимо любить и ценить поэта и воспринимать его творчество как некий поток, где есть перепады, где есть пробелы, как результат жизни. А так как жизнь свою не выстроишь по линейке, то и невозможно судить о том, где хуже, где лучше. Жизнь совпадает со стихами.

Я знаю, что у вас есть несколько стихотворений, посвященных и обращенных к Иосифу. Какое из них вы позволили бы включить в этот сборник?

Это очень старое стихотворение, написанное в 1974 году, то есть 16 лет тому назад. Это первое стихотворение, обращенное к Иосифу после отъезда. У меня есть еще несколько стихотворений, ему посвященных, но пусть здесь будет это первое стихотворение.

И. Б.

На первом этаже выходят окна в сад,

Который низкоросл и странно волосат

От паутины и нестриженных ветвей.

Напротив особняк, в особняке детсад,

Привозят в семь утра измученных детей.

Пойми меня хоть ты, мой лучший адресат!

Так много лет прошло, что наша связь скорей

Психоанализ, чем почтовый разговор.

Привозят в семь утра измученных детей,

А в девять двадцать пять я выхожу во двор.

Я точен, как радар, я верю в ритуал —

Порядок — это жизнь, он времени сродни.

По этому всему, пространство есть провал,

И ты меня с лучом сверхсветовым сравни!

А я тебя сравню с приветом и письмом,

И с трескотней в ночном эфире и звонком,

С конвертом, что пригрет за пазухой тайком

И склеен второпях слезой и языком.

Зачем спешил почтарь? Уже ни ты, ни я

Не сможем доказать вины и правоты,

Не сможем отменить обиды и нытья,

И все-таки любви, которой я и ты

Грозили столько раз за письменным столом.

Мой лучший адресат, напитки и плоды

Напоминают нам, что мы еще живем.

Семья не только кровь, земля не только шлак,

И слово не совсем опустошенный звук!

Когда-нибудь нас всех накроет общий флаг,

Когда-нибудь нас всех припомнит общий друг!