Олег Платонов - Мифы и правда о погромах.

Чтобы не быть голословным, приведу всего два примера, разделенные между собою десятками веков. Пророк Иеремия с мистическим энтузиазмом уверовал в Навуходоносора, как в «палача Божия». Бичуя несчастья своих земляков с почти безумным злорадством отчаянья, Иеремия прямо убеждал их, что несчастьем будет и борьба с Навуходоносором: это противление каре Божией. Другой пример произошел на нашей памяти на Украине: влюблённый в вождей «трудовой республики» одесский журналист Ш. Шварц весьма откровенно заявил: «Евреи единственные на Украине выказали корректное и добрососедское отношение к украинцам, собравшимся под знаменами Петлюры; во многих случаях они заняли даже прямо благожелательную позицию по отношению к новой власти. При въезде Директории в Киев ее приветствовали только представители еврейства; своего кандидата на пост министра по национальным делам дали только еврейские социалистические партии. Прочие национальные меньшинства в крае держатся в стороне, совершенно игнорируя восторжествовавшую власть и ее представителей. Евреи же не могли позволить себе эту роскошь, ибо слишком сильно (?!) чувствовали они на себе прелести гетманской реакции, [188] Насколько плохо жилось евреям при гетмане, можно судить по тому, что при нем именно евреи, пользуясь тем благоприятным для них обстоятельством, что во главе министерств и торговли стоял их соплеменник Гутник, развили спекуляцию до чудовищных, не-бывалых размеров и были в некоторых отношениях господами положения, пока гетман был «украинцем». чтобы не желать от всей души перемен».

А вот как отблагодарили «верноподданных» евреев петлюровцы, учинившие потрясающую резню в Проскурове весной 1918 года.

В казармах, занятых гайдамацким полком запорожской бригады, атаман Семененко готовил страшный суд не над виновными, которые успели скрыться, а над всем еврейским населением. Приказ гласил: не тратить зарядов, не щадить никого, не грабить. Солдатам розданы были порции кокаину — для храбрости.

В 2 ч, пополудни четыре отряда в количестве 200 чел., под командой «инструкторов» в полном вооружении, двинулись в город. Шли по четверо в ряд, распевая солдатские песни. Потом внезапно остановились на улицах, и здесь каждый инструктор выделил по нескольку человек в каждый отдельный дом.

Тихо входили в дома. И через минуту оттуда раздавались спазматичные рыдания, ужасный вопль, немедленно заглушаемые умелой рукой палачей, отрывистые стоны, а окровавленные солдатские фигуры выходили из дома.

— Покончили, батьке. — Всех? А как же! — Ладно.

И страшное шествие продолжалось систематично из дома в дом. Не во всех домах еврейского квартала жили евреи, но ошибок не делалось…

Позднее некоторые евреи, только раненные штыками и оставленные так в уверенности, что они уже мертвы, рассказывали нам, как происходила эта страшная церемония. Обычно у стола сидела, сплотившись, еврейская семья, предчувствуя несчастье, Старики надевали молитвенные облачения, зажигали свечи и погружались в молитву. Ни одна слеза не падала с лица, дух замирал, и фатум покорности овладевал всеми. Вдруг раздавался стук прикладов в дверь. Входят палачи.

— Попрощайтесь между собой!

И через полминуты начинается работа, короткая и тихая, чтобы в квартире соседней не было слышно. Под ударами прикладов или штыков падали старцы, женщины и дети. Больше всего инстинкт самосохранения оставался в детях, многим из которых удалось спастись, укрывшись под кроватями и в шкафах.

Деньги, предлагаемые за пощаду, не помогали. Брали их, а потом делали свое; Случалось, однако, что и денег не хотели брать. Рассказывают, что, когда палачи вошли в дом богача Шильмана и тот предложил им полпуда спрятанного у него золота, он услышал перед смертью ответ:

— Не нужно нам твоих денег, нам душа твоя нужна…

Уже начинались сумерки, а резня не прерывалась. Инструкторы бегали по улице, торопя солдат. Случилось, что на Каменсцкой улице дорогу палачам преградил православный дьякон.

— Люди добрые, що робыте, ради Христа!

Но ему не удалось даже докончить своей проповеди; он пал под штыками не слушавших увещаний солдат.

Вечерний мрак набросил своё покрывало на кровавый эпилог. Со стороны дворца показалась кавалькада: впереди ехало двое казаков, один держал украинское знамя, затем карета с атаманом Симененко, производившим смотр своим молодцам, пионерам «свободной Украины»; далее двое казаков освещали факелами дорогу.

— Батьке наш!

— Слава! Слава!

Резня окончилась. Начался грабёж.

«Перемены», ради которых евреи перешли на сторону Петлюры и Винниченко, не заставили себя задать…

Но не главенство в штабах, комиссариатах, трибуналах и прочих учреждениях выпало на долю евреев на Украине, а ужасная, отвратительная погромная волна, вспыхнувшая на Подолии и на Волыни и распространившаяся по всему югу России, за исключением областей, занятых Добровольческой Армией и, слава Богу, ультрамонархическими румынскими войсками, а затем перебросившаяся и в Галицию, и в республиканскую Польшу. Европа, к своему изумлению, могла убедиться, насколько «антисемитизм — болезнь монархическая, — даже не специально самодержавная, но общемонархическая, против которой бессильны конституционные паллиативы».

Не знаю, читали ли члены комиссии американского сенатора Моргентау, ген, Джадвин и прочие расследователи республиканско-социалистических «petits jeux», возмутивших весь цивилизованный мир, брошюру идеолога иудаизма Амфитеатрова «Еврейство — как дух революции»; но я твердо убежден, что г. Гроссман и г, Коральник, едущие в Лондон с трагической миссией сообщить о 35 000 жертв еврейских погромов в Украине, хорошо знакомы с литературой, посвященной происхождению антисемитизма. Однако г. Мейер Гроссман, член еврейского национального собрания в Украине и украинской центральной организации помощи жертвам погромов, в интервью с иностранными журналистами главною причиною обрушившегося на еврейство ужасного бедствия признал Гражданскую войну, вызвавшую небывалую национальную ненависть к евреям, «историческим жертвам анархии». Вся беда в том, что евреи не знают, кто завтра будет у власти. С одной стороны, их громят большевики, как «буржуев», с другой — избивают украинские повстанцы за «коммунизм». Главными погромщиками, по словам Мейера Гроссмана, являются руководимые левыми эсерами повстанцы крестьяне, идущие с лозунгом; «Долой комиссаров из прожорливой Москвы, долой жидов, распявших Христа!» Я позволю себе привести дословный перевод с помещенного в еврействующей датской газете «Politiken» заявления Мейера Гроссмана относительно погромов, переданного в упомянутой газете датским евреем Пером Кимером: