Николай Непомнящий - Военные загадки Третьего рейха

В штрафном батальоне разжалованным довелось побывать и мне. Для меня это было абсолютно неожиданным. Весной 1943 года в секретную часть полка пришел приказ, подписанный командующим армией войск ПВО Ленинграда генерал-майором Зашихиным, членом военсовета, бригадным комиссаром Веровым (третьего лица не помню). Этим приказом я был разжалован в рядовые в штрафбат сроком на 1 месяц, «чтобы кровью искупил вину». Мне ставилось в вину следующее:

1) плохо замаскированные две автолебедки, разбитые от артналета противника;2) исследуя обрыв тросов аэростатов, я якобы не отдавал под суд виновных мотористов;

3) во время боевого дежурства ночью на КП полка не мог точно доложить, приземлен ли последний аэростат, и при неоднократных запросах оперативного дежурного КП штаба армии обругал его по-матерному.

Так было написано в приказе «тройки». Я и командир полка подполковник Лукьянов и военком батальонный комиссар Коршунов были потрясены нелепостью этого решения. Мы понимали, что это дело рук того же Волхонского, который таким образом усиливал свое положение.

В то же время боевые лебедки, пострадавшие от артобстрела противника, находились в районе Васильевского острова, то есть в 10 км от меня, и были в распоряжения командира отряда. Мотористов под суд я не отдавал потому, что не было их вины. Последний аэростат был пробит осколками во время артобстрела, он был приземлен на 2 часа позднее, а что касается матерной ругани, то все мы на фронте не были ангелами и нелепо было ставить это в вину. Еще более дико было просто так разжаловать профессионала, военного инженера, каким я стал уже в 1943 году, и отправить в штрафбат…

Подобные случаи были и в других полках. И каждый раз приказ подписывала «тройка» во главе с командующим генерал-майором Зашихиным. К слову сказать, полки ПВО, защищавшие Ленинград, были опытные и дисциплинированные. За весь период боевых действий авиационные истребительные полки, зенитно-артиллерийские и полки аэростатов заграждения сбили над небом города и на подступах к нему 1561 вражеский самолет. Это была лучшая армия ПВО в тот период. Однако о причинах такой жестокости командующего по отношению к офицерам армии я узнал лишь через 30 лет после войны. Мне об этом рассказал в 1975 году И.И. Геллер, бывший начальник политотдела нашей армии.

С 1940 года Зашихин, получив звание генерал-майора, был начальником ПВО Балтфлота. Внезапные удары с воздуха, которые нанесли немцы в ночь на 22 июня 1941 года и ближайшие дни, парализовали и разрушили средства ПВО Балтфлота. Столицы Латвии, Литвы, Эстонии были захвачены. Остатки наших судов пришли в Кронштадт и Ленинград. Зашихин, конечно, тяжело переживал наши потери. Ведь только-только поступила директива Генштаба — в провокации не ввязываться. Он ожидал неприятностей. Его вызвал член Военного совета Ленинградского фронта А.А. Жданов, но не для привлечения к ответственности, а чтобы назначить командовать 2-м корпусом ПВО (впоследствии Ленинградская армия войск ПВО). Жданов сказал, что Зашихина, очевидно, назначат командиром корпуса ПВО, но предупредил, чтобы ни один вражеский самолет не появился в небе над городом. Немцы уже используют в Прибалтике наши аэродромы. Немецкие самолеты-разведчики набирают высоту до 7–8 км. Это не в достигаемости нашего зенитного прицельного огня, поэтому исключить их налеты нельзя, доложил Зашихин.

— Будете нести ответственность, мы еще не забыли, что вы ранее были исключены из партии как троцкист, — сказал Жданов, а он был одновременно членом Политбюро ЦК ВКП(б), секретарем ЦК и секретарем обкома. Это был удар в спину. Зашихин этого не ожидал. — Товарищ Жданов, ведь я был тогда совсем молодым членом партии, матросом был малограмотным. Я ведь потом просил прощения у партии и был восстановлен в 1929 году. — Да, мы это знаем, — сказал Жданов, — знаем, что партия вас простила. Но она не простит второй раз, если ПВО не защитит должным образом город Ленинград. Тогда пощады вам не будет. Идите воюйте, укрепите дисциплину и боеспособность и помните наш разговор… Так Зашихин оказался под дамокловым мечом. Впоследствии его профессионализм, строгость и жестокость были оценены высшим командованием и сыграли свою роль в выдвижении. Он закончил войну генерал-полковником, командующим одним из фронтов ПВО.

Я, согласно приказу, находился в штрафном батальоне, но внезапно был отозван из него в свой старый полк, но уже на звание и должность ступенью ниже. Приказ Военсовета был пересмотрен. Моего освобождения добились командир и комиссар полка. Боевое товарищество и порядочность я всегда высоко ценил, а через полгода я вновь был восстановлен в своем звании капитана и инженера 11-го полка аэростатов заграждения.

После разгрома немецко-фашистских войск под Ленинградом, с 1944 года я воевал на других фронтах, уже в должности старшего инспектора управления воздухоплавания центрального аппарата.24 июня участвовал в Параде Победы на Красной площади в 1945 году.

(Рассказывает Юрий Басистов)

«На рассвете 22 июня 1941 года фашистская Германия без объявления войны неожиданно и вероломно напала на Советский Союз…» Эти слова — из выступления Сталина по радио 3 июля 1941 года. Гитлеровское вторжение было действительно вероломным, но вот «неожиданным» его никак нельзя назвать. В том же выступлении сам Сталин признавал, что 170 дивизий, брошенных Германией против СССР, были придвинуты к границам СССР и находились в полной готовности, ожидая лишь сигнала для вторжения. О какой же «неожиданности» могла идти речь?

Архивные материалы советской внешней разведки, имевшей два подразделения — разведывательную службу НКВД и Главное разведывательное управление (ГРУ)Генштаба, свидетельствуют о том, что руководству СССР систематически докладывалось о нарастании военной опасности. Сталин обладал достаточно полной и надежной информацией о замыслах Гитлера.

В 1930-е годы советская разведка имела в ведущих странах Запада, а также в приграничных государствах разветвленную агентурную сеть. Опытными кадрами был укомплектован аппарат военных атташе при полпредствах за рубежом. Сталинские репрессии не обошли разведорганы, они были подвергнуты жесткой «чистке». Тем не менее в 1940–1941 годы зарубежная агентурная сеть была воссоздана. Особое значение приобретали источники информации непосредственно в Германии. Так, сначала 1940 года доверительные отношения с сотрудниками НКВД поддерживали жившие в Германии известная актриса Ольга Чехова и польский князь Януш Радзивилл, имевшие связи в высших нацистских кругах. Ценными информаторами были иностранные граждане, работавшие на советскую разведку, например, группа венгра Шандора Радо, действовавшая в Швейцарии. Одним из выдающихся советских разведчиков был Рихард Зорге, работавший в Японии. Насколько важны были добытые им данные, свидетельствуют его шифровки в центр ГРУ: