Газета Завтра Газета - Газета Завтра 917 (24 2011)

***

Никто не знал, как создавать организации, как действовать. Можно сказать, что мы двигались на ощупь. Каждодневная практика, так дело и спорилось. Помню, где-то вычитали, что до революции была такая дружина хоругвеносцев, их потом всех расстреляли по списку. Нас это по-своему тоже вдохновило — людей просто так не расстреливают. Значит, было за что.

Возьмите картину Репина "Крестный ход в Курской губернии" и увидите там хоругвеносцев — здоровенные мужики в чёрном несут на своих плечах Ковчег. Понятно, что таких лучше расстрелять, иначе с ними не справишься.

Так мы и стали совершать свои первые Крестные ходы. Ещё был бассейн "Москва", мы ходили вокруг бассейна с молитвенными песнопениями каждую среду и каждое воскресенье. И победили духа, который сидел в этом "кратере".

А потом мы пошли дальше, пошли по всей России. Первый Крестный ход был по Тульской епархии. Это был уже совсем другой уровень — тяжеленные хоругви, большие резные кресты, жара плюс 40, асфальт плавился под ногами. Шли тринадцать дней в Оптину пустынь. Я тогда впервые понял, что такое настоящий Крестный ход. И тогда же я понял, что настоящая мистика — это не видения, чудеса. Конечно, всё это есть. Но мистика — в тяжелейшей каждодневной работе до полного изнеможения. Когда руководитель Крестного хода в конце дня падает ниц без сил. Тогда я понял, что между войной физической и между войной духовной очень маленькая разница. Правильно говорят: Крестный ход — это Крестовый поход без оружия.

Единственно — там тебя могут застрелить, а здесь ты просто можешь умереть от усталости. Напряжение страшное физическое — это самое главное, и если ты не будешь работать, как вол, как раб Христов, то ты никакой не крестоносец, не хоругвеносец. Как в монастыре — многие, приходя туда, думают, что будут исключительно спасать душу. А там надо камни сутками ворочать, стену строить и храм возводить.

***

Крестный ход — духовное действо, мистический символ. Но и сложная социальная система. Иногда читаешь в интернете обращения: "братья и сестры, проведём крестный ход из Чернигова, встанем лагерем около Москвы и победим". Красиво так написано. Но никто ни разу такого крестного хода не смог сделать. Потому что люди, хорошие, искренние, не понимают, что они пишут.

Чтобы провести Крестный ход — надо найти людей, собрать иконы, найти хоругви, иногда эти хоругви самим сделать, что очень непросто. Средства нужны большие. Людей кормить нужно, предусмотреть места отдыха, транспорт обеспечить, лекарствами запастись. Бывает, что участники хода тяжело болеют. Случился и смертельный случай — в год столетия прославления св. Серафима Саровского один из участников Крестного хода, восьмидесятилетний старик, почил. Сердце у него просто разорвалось. Он пошёл в рай, с открытыми вратами. Такая смерть — великое дело. Умереть в бою или во время Крестного хода — нет ничего выше.

Людей надо подобрать единых духом. Потому что отношения между людьми могут быть разные, всегда может возникнуть недовольство, вплоть до бунтов против руководства ходом. Надо уметь сглаживать противоречия.

Идёт Крестный ход, и идёт огромное количество людей, которые чают воскресения мертвых. С ними вместе идёт Христос. Когда был Дивеевский Крестный ход — говорили, что рядом шёл св. Серафим Саровский. Даже есть снимки — действительно, абрис воздуха такой, будто силуэт св. Серафима. Некоторые называют это фантазиями, а я думаю, что так нам небо приоткрывается.

***

Движение Крестного хода — это преодоление времени, преодоление сегодняшнего. Это переход в иное время, в инобытие. Ни в какой религии мира нет такого погружения в инобытие, как в Православии. Потому что Православие и есть истина. Все остальные религии могут приближаться или удаляться, но истина только одна. Я стою на этом и буду стоять.

С людьми, исповедующими инобытие, мы встречаемся в России постоянно. Это по-настоящему блаженные, они не понимают, почему надо жить ради материальных ценностей. В Европе в этом смысле — спокойно, материально. Люди встречаются хорошие, добрые, достойные. Но такого уровня стремления за предел нигде нет. И это объединяет не только верующих, но и неверующих. Хотя я считаю, что неверующих вообще не существует — им так только кажется. В момент, когда ты предстаёшь перед чем-то Иным, просто так не получится — ты должен на что-то опереться.

И таких неотмирных людей мы и собираем в нашем Союзе Православных Хоругвеносцев. Наша численность постоянно менялась — росла, сокращалась, снова увеличивалась. А потом мы поняли, что большой организации не надо — в любой момент можем набрать много людей на Крестных ходах. Но нужна община воинов Христовых. Хоругвеносцы — это те, кому надоела обыденность нашего существования. Мы верим в высшие ценности, жаждем их. И ищем себе подобных.

***

Совсем недавно я прочитал книгу про Циолковского. Казалось бы, далёкая для меня сфера. Но читаю и вижу, что Циолковский — настоящий хоругвеносец. Он мыслил иное бытие, он жил в своей идее, и Господь ему открывал то, что другим не давал. Блаженные могут быть не только в религиозной сфере. Господу ведомы пути, которые нам неизвестны, Он может камню дать возможность заговорить и запеть.

***

Когда Христа судят, Он отвечает Пилату: "Царствие моё не от мира сего". Это наш основополагающий принцип. Монархизм хоругвеносцев не от мира сего. Монархия "здешняя" есть и сейчас — Англия, Швеция, Испания. Красивые ритуалы, одежды, любовь британцев к роду Виндзоров — всё это хорошо. Но духа-то нет. Так как мир в страшном духовном кризисе, то размениваться не стоит — мы должны идти по пути, по которому шёл Христос. Он создал общину, и эта община была прообразом Его Царствия. В Евангелии заложены абсолютно точные образцы, и политические, и культурные — в зависимости от той ступени, на которой вы реализовываетесь.

Царство есть вещь мистическая, и если оно не от Бога, то это не Царство. А политическая система всегда от людей — выборы, президенты, парламенты. Здесь никакой мистики… Хотя нет, есть, конечно, и бывает она частенько от "князя мира сего". Он везде, он вмешивается постоянно. Как только нашу слабость почувствует, тут же захватывает в свои сети, манипулирует. Там, где Бог, он не может действовать. Помазание — это же не просто помазали святым миром, это передача Святого Духа.

***

Церковь — это община верующих. Все, кто исповедуются и причащаются, это и есть Церковь. Некоторые думают, что Церковь — это абсолютный монолит. Нет, в Церкви множество движений, направлений, ответвлений. Тут нужен Толстой или, ещё лучше, Гомер, чтобы всю эту симфонию описать. Получится великое эпическое произведение.

Зачастую Церковь сводится к бытовым вещам, например, к распределению пожертвований. Это всё хорошо и нужно, но это можно и помимо Церкви делать. Церковь — соединяет нас с небесами, и это её главное предназначение. Смысл Церкви в том, чтобы нас спасти для Царствия Небесного. И если в этом смысл, если в учении сказано, что времена конечны и всё рано или поздно кончится, будет Второе Пришествие и Страшный суд, наступит новая земля и новое небо, тогда, значит, Церковь обязана жить по другим законам, нежели живёт мир. Не окапываться в этом мире, ибо всё это пойдёт прахом. Идеалисты в церкви живут именно такими категориями. Для них быт не играет никакой роли, а Бытие играет всё.