Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6325 ( № 21 2011)

Комментарии:

Планетарий

«Три века «ЛГ» в Музее А.С. Пушкина

ФОТОРЕПОРТАЖ

Пятьдесят лет назад, 6 июня 1961 года, в столице, в исторической городской усадьбе Хрущёвых-Селезнёвых на Пречистенке, 12, в одном из красивейших особняков московского ампира впервые открыл свои двери для посетителей Государственный музей А.С. Пушкина.

Именно это место было выбрано для презентации уникального издания «Три века «Литературной газеты», выпущенного нашим издательским домом.

В рамках ХIII Пушкинской ассамблеи прошло представление этой книги. Перед собравшимися выступили директор Государственного музея А.С. Пушкина Е. Богаты­рёв, замдиректора музея по научной работе Н. Михайлова, научный сотрудник ИМЛИ им. Горького О. Быс­трова (обе – авторы статей, специально написанных для книги), ака­демик РАО С. Шмидт, генеральный секретарь Меж­дународной конфедерации журналистских союзов А. Джазоян, председатель Комиссии по культуре Московской гордумы Е. Герасимов, председатель Комитета по культуре Госдумы РФ Г. Ивлев, народный артист России В. Конкин, главный редактор «ЛГ» Ю. Поляков. Звучали пушкинские стихи и замечательная музыка.

Счастливчики – обладатели сертификатов обменивали их на нашу книгу.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Живые и мёртвые

Сестричка 22-й гвардейской

ПОБЕДИТЕЛИ

Тружусь, и живу, и старею,

И жизнь до конца дорога,

Но с радостью прежней не смею

Смотреть на поля и луга…

Александр Твардовский

«Всем было тяжко на войне, но как выдерживали этот ад девчонки, до сих пор не могу понять». Не раз я слышала подобное от бывших воинов. Скажут и замолчат, слов не находят. Да и где они, те слова, чтобы объяснить не почему пошли на защиту Родины вчерашние школьницы-комсомолки, а как вынесли постоянную угрозу смерти, неимоверные физические нагрузки, полное отсутствие санитарных условий, ранения и контузии? Ведь они были ещё совсем хрупкими в свои восемнадцать-девятнадцать лет. Но выжили наравне с мужчинами, к Победе пришли.

Читаю воспоминания гвардии старшины медицинской службы 9-й стрелковой роты 3-го батальона 65-го Кузбасского полка Лидии Мичуриной. Прошла она с солдатами своей родной 22-й (150) гвардейской Рижской стрелковой дивизии сибиряков-добровольцев от прифронтовых деревень под городом Белый Калининской (ныне Тверской) области до латвийского города Мадона под Ригой, где была в третий раз ранена, тяжело контужена, в 20 лет стала инвалидом. Небольшая её книжка издана в Кемерово 15 лет назад тиражом всего в 500 экземпляров, поэтому немногие могли её прочесть. А жаль! В ней, как признали ветераны, правда, о войне. Написана искренне, с любовью к боевым товарищам, с благодарной памятью о них, живых и мёртвых. В ней нет восторженных слов о героизме, о подвигах. Лидия рассказывает о труде и повседневной жизни на войне девушек-санитарок. Оторвались они от мам, учителей, книг, мечтаний и попали на передовую жесточайших сражений. Но ведь сами рвались на фронт! И потому плакали порой, уткнувшись в колени друг другу, испытывая неимоверный страх и ужас, но так, чтобы не видели солдаты.

– Я очень боялась, что кто-нибудь поймёт, что я трушу, солдаты увидят. Сильнее всего этот страх был, – вспоминает сейчас ветеран. – Увидят – доверять перестанут. А без доверия друг к другу на фронте не выжить. Солдаты знали, что к ним, к раненым, прибежит, приползёт санитарка, поможет. А мы были уверены, что в опасной ситуации они нас не оставят, выручат.

В ноябре-декабре 1942-го и в начале 1943 года 22-я стрелковая дивизия сибиряков-добровольцев отражала под городом Белый мощный натиск фашистов, снова рвавшихся к Москве. По нескольку раз переходили из рук в руки начисто сожжённые деревни и малые города. Дивизия обескровливалась, не раз пополнялась и двигалась вперёд.

Место санитарки было с солдатами, в самом уголке укрытия, которое устраивали из ящиков с землёй, установленных над траншеей. В долгих боях, всю зиму в окопах, без смены белья, без бани. Одежда пропитана потом и гарью, рукава и полы шинели в крови, завшивленные и чумазые. И всегда на глазах мужчин, а ведь необходимо было и уединяться хоть ненадолго. Когда вдвоём, то проще, а когда одна среди солдат, то старалась девчонка держаться ближе к тем, кто постарше. Они и пожалеют, и помогут. Но солдаты часто менялись. Уйдут в бой сто-двести, а вернутся от силы десяток.

Поднялись из окопов, пошли в атаку бойцы – санитарка должна бежать за ними. Проскочить под огнём бруствер – и туда, где рвутся снаряды, свистят пули, где уже кто-то зовёт: «Сестрица!» Помощь надо оказать как можно быстрее, пока раненый не погиб от потери крови или болевого шока.

По изрытой снарядами земле ползли, бежали в полусогнутом состоянии, падали на бегу.

– Ползёшь на голос, слышишь только: «Сестра, сестра…» Пули над головой жик-жик. Раненый лежит в глубокой воронке. Попробуй его оттуда вызволить! Никого рядом с тобой. Помощи ждать не от кого. Берёшь, полусидя, раненого за ремень и подтаскиваешь шаг за шагом ближе к краю воронки. Рванёшь изо всех сил и вытянешь. Найдёшь место потише, оставишь его там, а сама опять под огонь. Бывало и так: тащишь тяжелораненого на спине или волочишь на чём придётся, выбьешься совсем из сил. Он скажет: «Оставь меня, сестрёнка. Не выжить мне, и ты пропадёшь тут со мной».

«Что ты, милый, ты только потерпи ещё немножко… Я сейчас. Выберемся мы с тобой, в санитарную роту тебя передам, они в госпиталь отправят. Вылечат там тебя обязательно». И от этой веры и у самой сил прибавится, дальше двигаемся, а он рукой ли, ногой ли неискалеченной пытается помогать тебе.

Мне часто видится война:

Снаряда взрыв, пороховые тучи,

Пули мчатся с визгом на меня,

А я стою у самой кручи.

Солнца диск повис в дыму,

Пожары пламенем взметнулись,

И будто бы по одному

Я увожу солдат от пули…

Это строчки из книжки Мичуриной. Лидия ещё на фронте писала стихи, заметки о подругах в дивизионную газету. Без сострадания, душевной боли и сейчас не расскажешь обо всём, что случалось с ними на поле боя. Увечья подруг переживали особенно тяжело. Все девчата очень боялись ранений в лицо. «Только не в лицо!» – молила каждая. Но пуля ведь не выбирает. Вот фотография Вали Юдиной, теперь она Однодворцева. Красивая была девушка. А домой в Прокопьевск вернулась со шрамом во всю щёку и без глаза. Шрамы у многих оставались на всю жизнь. И на всём пути дивизии оставались могилы девушек-санитарок: Маши Тимофеевой и Кати Илюшиной близ деревни Симоновка в ноябре 1942 года, Саши Сучковой под посёлком Локня в феврале 1943-го, Тони Сорокиной и Ани Носковой под Ельней, на высоте 233,3, Маши Старцевой (Маши Беленькой, так звали её солдаты) у деревни Опочка-Пустошка в 1943-м, Ани Сухановой и Оли Жилиной в Латвии в октябре 1944-го…