Александр Шубин - СССР в апогее: как мы жили

Картина прилавков западных супермаркетов создавала у советских туристов иллюзию бесконечного отставания и часто вызывала психологический шок, кардинально менявший взгляды человека. Но порожденная советской идеологией привычка сравнивать отечественный уровень жизни с Западом, наводящая на пессимистические размышления, не отражала реального положения советского населения в мире. Между тем «социалистические» страны занимали промежуточное положение между развитыми и развивающимися странами, приближаясь скорее к первым, чем ко вторым.

Это подтверждает и структура потребления в странах трех типов. Так, даже в начале 1990–х годов средний житель Турции (одного из лидеров третьего мира) тратил на питание 53% зарплаты, а средний швед — 23% [40] Год планеты. Выпуск 1993 года. М., 1993. С. 297, 299. . Доля затрат на питание в расходах семьи в СССР снизилась в 1980–1985 годы с 35,5% до 33,7%. Освободившиеся средства шли на приобретение предметов культурно–бытового назначения и мебель (рост с 6,5 до 7,1%), а также на уплату налогов (рост с 9,1 до 9,4%) и в семейные накопления (рост с 5,6 до 7,8%). Людям казалось, что некоторый рост доходов, проходивший в условиях усилившегося дефицита, позволит накопить средства, которые решат проблемы семьи позднее. Однако по мере того, как эти надежды не оправдывались, дефицит раздражал все сильнее и превращался в острейшую социально–психологическую проблему. Таким образом, сам факт роста уровня доходов населения превращался в фактор кризиса.

Если в «странах капитала» было выше социальное расслоение, то в СССР при относительно низком социальном расслоении существовали сильные региональные различия в снабжении, которые раздражали население «провинции» и настраивали его против Москвы и против «центра» вообще. «Реальный социализм» не мог обеспечить московский уровень жизни даже в крупнейших городах.

Читательница «Литературной газеты» Е. Соловьева из города Коврова писала:

«Хочу рассказать вот о чем. Сижу на кухне и думаю, чем кормить семью. Мяса нет, колбасу давным давно не ели, котлет и тех днем с огнем не сыщешь. А сейчас еще лучше — пропали самые элементарные продукты. Уже неделю нет молока, масло если выбросят, так за него — в драку. Народ звереет, ненавидят друг друга. Вы такого не видели? А мы здесь каждый день можем наблюдать подобные сцены» [41] ЦХСД. Ф. 5. Оп. 76. Д. . 238. .

Эти сцены позволяют понять, куда пропадали продовольственные и ходовые промышленные товары, которые распределялись по плану не только в столицах. И Ковров, и Пермь, и Свердловск имели свои лимиты на мясо, масло и те же котлеты. Население имело деньги, чтобы купить продукты по относительно низким, фиксированным ценам. Но возможность получить доступ к продукту существовала далеко не всегда, и когда она возникала, человек стремился создать запас. То, что должны были получить многие понемножку, доставалось помногу тем, кто первым оказывался у кассы. Но по той же причине дефицитные товары редко доходили до прилавка, потому что первыми у кассы оказывались продавцы, их начальники и знакомые, а также начальники начальников и знакомые знакомых. Образовывались теневые сети распределения, которые окончательно иссушали и без того чахлые реки государственной торговли.

Дефицит на прилавках не совпадал с положением в холодильниках. По каналам личных знакомств дефицитные продукты расходились по стране. Это даже не было воровством — за дефицит официально расплачивались. Просто одни имели возможность его купить–достать, а другие должны были давиться в очередях, чтобы просто купить.

Граждане с большим интересом следили за продовольственной «политикой партии». Когда в апреле 1979 года Брежнев заявил о намерении удвоить производство мяса, в «Правду» немедленно пришло 43 письма с вопросом: «За счет каких ресурсов?» [42] Там же. Л. 172.

Потребности людей постоянно росли по мере расширения кругозора большинства населения, и люди все чаще сталкивались с невозможностью воплотить в жизнь свои маленькие планы, в то время как им сообщали о выполнении планов системы в целом. Это неизбежно усиливало психологическое противоречие между человеком и системой. Все эти маленькие бытовые противоречия постепенно накапливались, суммировались — и вот уже в обществе росло недовольство большинства, все отчетливее формулируемое в негативный лозунг: «Так жить нельзя».

См.: Гайдар Е.Т. Гибель империи. Уроки для современной России. М., 2006. С. 137.

Соединенные Штаты Америки: Словарь–справочник. М., 1960. С. 299.

Селюнин В., Ханин Г. Лукавая цифра // Уроки горькие, но необходимые. М., 1988. С. 232.

Народное хозяйство СССР в 1990 г: Статистический ежегодник. М., 1991. С. 315, 319, 348, 402–403.

After Brezhnev: Sources of Soviet Conduct in the 1980s. , 1983. P. 69; The Future of the Soviet Economy: 1978–1985. , 1978. P. 9.

Корнаи Я. Дефицит. М., 1990. С. 562, 565–570.

Шубкин В. Бюрократия. Точка зрения социолога // Уроки горькие, но необходимые. С. 120.

Сокирко В.В. Экономика 1990–го года: что нас ждет? // Сборник самиздата В. Прибыловского. . С. 1 (Архив Шубина А.В. Ф. 3).

Найшуль В. Высшая и последняя стадия социализма // Погружение в трясину. М., 1991. С. 30–32.

Там же. С. 44–45.

Постановление ЦК КПСС. О дальнейшем совершенствовании хозяйственного механизма и задачах партийных и государственных органов; Постановление ЦК КПСС и СМ СССР. Об улучшении планирования и усилении воздействия хозяйственного механизма на повышение эффективности производства и качества работы. М., 1979. С. 10–11.

ЦХСД. Ф. 5. Оп.76. Д. . 189.

Гайдар Е.Т. Указ. соч. С. 142.

Там же. С. 143.

Корнаи Я. Указ. соч. С. 211–212.

Гайдар Е.Т. Указ. соч. С. 137.

Народное хозяйство СССР в . С. 36.

Там же. С. 112.

Там же. С. 46.

Там же. С. 115.

Л.И. Брежнев. 1964–1982. Вестник Архива президента. Специальное издание. М., . 177.

ЦХСД. Ф. 5. Оп. 76. Д. . 31.

Подробнее см.: Шубин А.В. От «застоя» к реформам. СССР в 1977–1985 гг. М., 2001. С. 120–121.

Подсчеты по: Народное хозяйство СССР в . С. 168–170.

Л.И. Брежнев… С. 174.

Там же.

Там же. С. 176.

Гайдар Е.Т. Указ. соч. С. 159.

ЦХСД. Ф. 5. Оп. 77. Д. . 207–208; Шубкин В. Бюрократия. Точка зрения социолога // Уроки горькие, но необходимые. С. 123.