Александр Анненский - Nаши в городе. Занимательные и поучительные байки о наших за границей

Я недавно пошел в магазин покупать лампу. Там черный менеджер был, я ему и говорю:

– Проверь мне лампу.

Он проверил, а она не работала – так он мне ее продал за полцены…

Я с ним спорить не стал – у лампы был выключатель…

Предыстория. Студент из Америки, русский, денег мало, кредитных карточек много, карточных долгов еще больше. Лето, жизнь-то проходит, а ну их всех в задницу, однова живамо. Вкратце: поехал он по Европам шляться…

История. И все, что могло обломаться, – все обламывалось. Из серии «бесплотна и горька наука дальних странствий»… И занесло его на Эйфелеву башню, на самую верхнюю площадку (их там, если я не ошибаюсь, четыре, и на каждую ведет отдельный лифт). И, понятное дело, когда он насмотрелся на Париж и захотел спуститься вниз, лифт сломался. Верхняя площадка, ветер, вечер. Холодно, тоска… И в тоске глядя на недостижимую землю внизу, он со свойственной русской душе чувственностью крикнул ( pardon my French ):

– Жопа-а-а-а…

Как камешки в пруд от нечего делать, так и он со своей «жопой» – в небо Парижа:

– Жо-о-па-а-а… Жо-о-о-па…

Находившиеся на этой же площадке итальянские туристы, думая, что молодой человек знает, что надо делать в ситуации, когда лифт ломается, решили ему в этом помочь (им же тоже было холодно). И вот хором, с итальянским акцентом, на весь Париж:

– Зе-епиа… Зиоп-а-а… Зио-о-ио-па-а-а…

Когда лифт наконец-то пришел, они долго благодарили моего приятеля.

Живем в Америке. Сегодня поехали с семьей в пиццерию. Сидим, жуем. Я случайно глянул в окно и увидел, что около нашего «бьюика» отирается какой-то пацаненок лет 7–8. Но не просто отирается, а играется с дверцей машины своего папаши – открывает и закрывает ее, причем при открывании каждый раз миллиметрирует мою машину. А она у меня новая, сверкающая, и удар дверцей ее никак не украсит. Я беру пульт и включаю сигнализацию (это опция такая – если на паркинге забудешь, где машину оставил, то она голос подаст). Машина начинает орать. Пацаненок аж присел от неожиданности. Я сирену отключил. Но у мелкого шило в одном месте – начал в боковое зеркало строить рожи. Ну мне уже самому забавно стало. Я опять сигнал включил. Теперь уже его папашка озадачился: одно дело сигнализация на шевеленье дверью среагировала, а совсем другое – на корченье рож. Я опять все выключил. Вся моя семья уже валялась под столом, официантка тоже.

Мужик вышел из своей машины, пацаненка, наоборот, загнал вовнутрь и ЗАПЕР двери! Сам обошел мою машину, задумчиво чеша репу. Потом решительно наклонился к другому зеркалу и показал язык. Сирена сразу же включилась.

А еще у машины есть опция включать двигатель с пульта – очень удобно зимой: из окна дома перед выездом минут за пять включаю двигатель и обогреватель салона. Так вот, мужик после сирены отпрянул и стал обходить машину сзади. Я включил двигатель. Дядька вскрикнул и побежал к своей машине. А двери все заперты. Как он открывал их и впрыгивал внутрь, надо было видеть! С максимально возможной скоростью мужик срулил с паркинга и перегнал машину на противоположную сторону. Там он остановился и стал ждать свою жену. Когда она появилась из соседнего магазина, то стала ему махать рукой, – мол, подъедь ближе, не хочу на ту сторону идти. Мужик остервенело затряс головой. Она пожала плечами и сама пошла к нему. Пока они трогались, мы заметили, что внутри начался очень серьезный разговор с кивками в сторону нашей тачки. Настроение поднялось на весь день…

История простая – наши за границей…

Приехал как-то в Торонто один наш – с Украины или из России, не важно – наш!

Язык знает на уровне зрителя американских боевиков – «фак ю», «хав а ю», «гуд бай»… А надо ехать по заграничным делам на другой конец города – работу искать или брак фиктивный, как повезет.

Ну и так как авто нету, то ехать надо на автобусе.

А в автобусах канадских, как в старых советских троллейбусах, возле водителя – касса для оплаты проезда с щелью, куда деньги или талоны кидать, прозрачным верхом, чтобы за проезд пуговицами не платили, только дизайн современный и блестящий.

Ну вот, подходит, значит, автобус к нашему герою, а так как он ни города, ни языка не знает, то когда двери открылись, то решил он спросить у водителя, а едет ли этот автобус в нужном направлении.

И сделал это наш герой просто – назвал водителю нужный адрес, только вопросительную интонацию добавил и посмотрел так доверчиво. Итак, двери открываются.

Наш:

– Финч—Дафферин? (название улиц)

Водитель, видно, ездит уже давно, устал, да и что говорить с человеком, английского явно не знающего, – просто показывает нашему на кассу: мол, едет туда автобус, можешь платить.

Наш:

– Финч—Дафферин??!

Водитель показывает на кассу.

Наш (уже раздраженно):

– Финч—Дафферин??!!!

Водитель настойчиво показывает на кассу.

Наш:

– А-а-а!!! (с интонацией – «понял!»)

Подходит к кассе, наклонятся к щели и уже туда:

– ФИНЧ—ДАФФЕРИН?!!

Было у меня два знакомых с пикантными фамилиями…

Фукшанский (и надо ж было с такой фамилией иммигрировать в Штаты…) и Трахтенберг… Фамилию Фукшанский все произносили в два приема: «фак» отдельно, а потом, с трудом, «шанский». Причем американцы на полном серьезе, а русские по привычке перестраивать свое произношение.

Трахтенберг при этом добавлял, что они «братья, просто Фукшанский в конец американизировался и перевел свою фамилию на английский…»

Бруклин, Нью-Йорк. 1999 год. Женщина, лет 40–45, стоит предпоследней в очереди в аптеке, а за ней я. До нас еще человек 5–6. Дама, стоящая у прилавка, на протяжении 10–15 минут пикантно «базарит» с продавщицей. Хочу заметить, что больше золoта на руках и шее женщины я не видел – Властелин колец. А тем временем разговор продолжается:

– Ой, Розочка, азохун вэй… я-таки да хочу вам

сказать…

У женщины передо мной заканчивается терпение, и она громко заявляет:

– Побыстрее можно, пожалуйста…

В ответ она получает oт продавщицы:

– Знаете что, идите на х…й!

Мою реакцию вы понимаете, что уж говорить о реакции женщины.

Welcome to America!

Уже много говорилось о странном, на наш взгляд, поведении американцев в той или иной ситуации. Я же хочу рассказать о том, как из одной и той же ситуации по-разному выходили я и американец.

Эпизод первый. Год 1996, 24 декабря. Сутки до рождества, в лос-анджелесских магазинах безумные скидки. Моя жена не может пройти мимо объявления о скидке в 75 процентов на елочные украшения. Заходит, набивает полную тележку всякой мишуры и игрушек, я стою за рядами касс, вне торгового зала.

Вижу жену, подходящую к кассе. Кассир – толстенная мексиканка – пробивает на кассовом аппарате покупки, называет сумму; жена открывает свой кошелек и достает стодолларовую бумажку. Кассир берет эту купюру, внимательно рассматривает и вдруг начинает пронзительно голосить, заглушая вой ей же самой включенной сирены. Бежим к кассе: с одной стороны я с уже оплаченными покупками, с противоположной – «секьюрити» с кольтом в руке.