Газета Завтра Газета - Газета Завтра 931 (38 2011)

А.Г.Если быть чересчур серьёзным, то, в итоге, всё равно будет смешно. А у нас в одной песне проблема подаётся с разных позиций. Бытовой план наличествует; с другой стороны, когда Изергиль заносит, получается нечто совсем метафизическое. Поэзии здесь мало, у нас простые лозунговые тексты. И музыку я люблю прямую, примитивную. Сейчас сложность музыкальных технологий дошла до таких высот, что бесполезно соревноваться, кто изощреннее сделает. Но в музыке я всегда в первую очередь ориентировался на текст, на идею. А наша аудитория, думаю, это люди с интеллектом выше среднего.

"ЗАВТРА". Кажется, что в Ансамбле очень сильна линия юродства, скоморошества?

А.Г.Изначально нам это в голову не приходило, потом люди стали об этом говорить. Образ Старухи Изергиль, естественно, располагает к таким аналогиям. Мы никогда не анализировали своё творчество. Сами мы достаточно эрудированные, наслушанные люди. Но всё это отдаём на откуп специальным людям — культурологам, критикам. То же самое — человек приходит к психоаналитику — больным себя не чувствует. А тот сразу может углядеть какие-то симптомы: мол, глаз дёргается, рука дрожит, сидите неправильно. Нам самоанализ ни к чему. Со стороны всё виднее.

"ЗАВТРА". Такие люди заточены под спекуляцию: увидят то, чего и в помине нет.

А.Г.Ну так, среди культурологов согласия нет. Несколько человек скажут принципиально разное, а истина будет посередине.

"ЗАВТРА". В песнях хватает тверской тематики — губернатор Зеленин, ФК "Волга". Местный колорит как-то влияет?

А.Г.В этом есть определённый юмор. Мы же все не из Твери изначально. Ксения из Сибири приехала, Изергиль из Калязина, я из Дубны, там у меня квартира. Но живём здесь долго, уже отверичились. С 93-го года, когда поступили в ТГУ, в Твери и осели. Так получилось, что и творчеством мы занимаемся в Твери.

Интересные, достойные художники среди земляков есть. Но они более традиционные, разумеется. Такого, как мы, пожалуй, нет. Если брать новые тверские истории, связанные с современным искусством — мы знаем некоторых участников, но в любом случае в этом мы бы не участвовали. И навряд ли мы станем каким-то коммерческим проектом. Нет у нас таких предпосылок, мы лучше сами себе нагадим.

"Ансамбль Христа Спасителя и Мать Сыра Земля" — это самовыражение. Это один из наших проектов, который случайно вышел в люди. Остальные проекты — тоже не массового характера.

Я застал ещё время, когда группы какие-то запрещались, попадали в чёрные списки. Сейчас такого как бы нет. Запретить тоже могут, но уже не за музыку, а за какие-то общественные прегрешения музыкантов.

"ЗАВТРА". Недавно в Федеральном списке экстремистских материалов оказался альбом "Коловрата" "Радикальный голос", в том числе, кавер-версия песни "Каскадёры"

А.Г.Всё это связано с политикой, с различными судебными делами. Музыка идёт следом. А я хотел возродить ситуацию запрещённого искусства, настоящий андеграундный дух. Санкции? Будем отмазываться. Тем более, у нас в песнях достаточно много юмора. Нельзя же определённо сказать, что мы к чему-то призываем или пропагандируем. Просто имеются определённые лирические образы.

Сегодня мы живём в полицейском государстве — что может быть ещё хуже? Но чем сильнее давление, тем лучше — по крайней мере, для творческого человека моего плана.

Будем реагировать по ситуации, загадывать бесполезно. Допустим, к вам на улице пристанут — нельзя же заранее дать однозначный ответ, как себя вести. Всё зависит от числа нападающих, от времени суток — у вас сотни разных вариантов поведения.

Беседовали Андрей Смирнов и Сергей Угольников

Иван Охлобыстин отказался баллотироваться на президентских выборах 2012 года. И то правда. Ведь в президенты Российской Федерации с озвученной им "Доктриной-77", как говорится, не разбежишься. Заявленная там концепция национального аристократизма прямо противоположна доминирующей ныне во всем мире концепции общечеловеческой демократии.

Правда, сам Охлобыстин говорит, что причина в другом: мол, Церковь не дала благословения на его предвыборную кампанию. Надо полагать, не соборно, а в лице Патриарха Кирилла, два года назад освободившего иерея Иоанна от священнического служения по его собственной просьбе, но оставившего вход открытым.

Профессиональному актёру трудно быть не актёром. То есть изображать: хоть царя, хоть священника, хоть маршала, хоть миллиардера, хоть кого угодно ещё, — напротив, легко. А вот быть по-настоящему — практически невозможно. Потому что всегда есть искушение (а, главное, возможность) артистическим жестом снять с лица маску (даже с приросшей к ней кожей) и заявить, что это была всего лишь игра — и ничего более.

Иван Охлобыстин — актёр даже не профессиональный, а "пожизненный", и очень хороший актёр. Сыграть может хоть поваренную, хоть телефонную книгу (это без всяких аллюзий на должность креативного директора компании "Евросеть", где до этого "креативил" лично Евгений Чичваркин) — и сыграть убедительно.

Но самого Охлобыстина роль "шута горохового", судя по всему, немеряно тяготит. Однако избавиться от неё он пока не в состоянии, хотя истово ищет себя "настоящего" и "настоящее" в себе. Шестеро детей от матушки Ксении (актрисы Оксаны Арбузовой) — из того же ряда поисков "настоящего". Политико-идеологический вираж с "Доктриной 77" — тоже.

"Ищите и обрящете, толцыте и отверзется вам". Церковно-славянское "толцыте" в современном переводе Евангелия почему-то переводится как "стучите", хотя на деле это намного ближе к "толкайте" — немного разные всё-таки действия.

Охлобыстин не только стучит, но и толкает, так что надежда на то, что ему "отверзется" истина — вовсе не бесплодны. Только "претерпевший до конца спасется".

А о том, насколько тяжко "претерпевать до конца", насколько тяжело находиться в пространстве игры, не отделенном от пространства реальной жизни, можно судить по небольшой роли, сыгранной Иваном Охлобыстиным в дебютном фильме известного телережиссера Богдана Дробязко "Суперменеджер, или Мотыга судьбы".

Фильм этот, вышедший в прокат в середине мая нынешнего года, не снискал особой популярности. Прежде всего потому, что язык "классической" пародии для его "целевой" молодёжной аудитории практически неразличим с языком "фанфиков" — жанра подражаний оригинальным "фэнтэзи" со стороны многочисленных поклонников. "Мотыга судьбы", с точки зрения этой аудитории, — "фанфик" ниже среднего.

А те, кто мог бы разглядеть здесь пародию и получить от неё эстетическое удовольствие (и немалое), к сожалению, не знакомы с оригиналом, то есть "не в теме".