Виктор Маларек - Продаются Natashi

Этой ночью измученные девушки без сил попадали прямо на землю на окраине какой-то деревни. Один из проводников ушел вперед и спустя некоторое время вернулся в белом пикапе с двумя израильтянами. Водитель машины, бегло говоривший по-русски, грубо приказал девушкам садиться на заднее сиденье. Их привезли в заброшенный дом и втолкнули в абсолютно пустую комнату. Дверь за ними захлопнулась. После долгой, трудной дороги им не предложили ни еды, ни воды, не дали вымыться и запретили разговаривать. Спали они на грязном полу.

На следующий день пришли двое мужчин бандитского вида. Они велели девушкам раздеться. "Нам сказали снять с себя всю одежду, чтобы они могли посмотреть на нас. Так унизительно!" - содрогается от воспоминания Марика.

Мы были очень напуганы и повиновались. Один мужчина выбрал меня и одну русскую, ее звали Лидия. Он повез нас в Тель-Авив, в квартиру неподалеку от побережья. Там уже находились три женщины: две украинки и одна молдаванка. Дверь запиралась на несколько замков, а в прихожей за столом сидела громадная туша по имени Ави, наш охранник. Он отправил нас в душ, а когда мы вытирались, принес дешевое белье, совсем прозрачное.

Женщин отвели в гостиную, где к ним обратился хозяин. "Мы называли его Талаби. Позже я узнала, что на иврите это означает "хозяин дома": тал -хозяин, аби- дом", -объясняет Марика.

Этот бесцеремонный тип объявил, что заплатил за каждую из них по 10 тысяч долларов и что они будут его собственностью до тех пор, пока каждая не принесет ему прибыль в 20 тысяч. Долг они начнут отрабатывать сегодня же вечером, обслуживая клиентов. Он также предупредил, что любой отказ выполнять работу будет подавляться быстро и болезненно, бросив красноречивый взгляд на Ави в подтверждение сказанного. Волосатый громила угрожающе оскалился.

Этой ночью я впервые почувствовала, наново это - быть проституткой. Мне пришлось обслужить восьмерых мужчин. Меня обуревали ужас и стыд. После каждого свидания я принимала душ, но не могла смыть грязь со своей души. В течение следующих четырех месяцев меня заставляли заниматься сексом с сотнями и сотнями израильских мужчин. Молодые, старые, жирные, отвратительные. Солдаты, мужья, религиозные. Никого не интересовало, больна ли я, идут ли у меня месячные. Я вынуждена была работать, чтобы избежать наказания.

Все это время Марика отчаянно пыталась найти путь к побегу, но окна в тесной двухкомнатной квартире были наглухо заколочены, а непробиваемый Ави всегда стоял на страже.

Некоторых клиентов - тех, что казались посимпатичнее, - я умоляла помочь мне. Я просила разрешения позвонить по их сотовому телефону маме - просто сказать ей, что я жива. Все отказывали, даже религиозные. Они только и знали, что жаловаться Ави, если я их не удовлетворяла. За это меня ждали удар в лицо, штраф, который добавлялся к сумме моего долга, и суточная голодовка. Я так часто думала, не наложить ли на себя руки, но всякий раз вспоминала о моей бедной матери и сестрах. Денно и нощно я молилась об избавлении. Но дни все шли и шли.

Обслуживая непрерывный поток клиентов, Марика заметила одну странную особенность. Большинство из них не различали девушек по национальности. Не важно, из России они, Молдовы, Румынии или с Украины, - для мужчин все проститутки русские. Еще интереснее, как клиенты обращались к ним. "Они называли нас Наташа. Они никогда не спрашивали настоящее имя. Для них все мы - Наташи".

"Такая у них сексуальная фантазия. Эти придурки входили в гостиную и с тупой ухмылкой вопили: Наташа! - будто мы какие-то русские куклы. В ответ полагалось с улыбкой бросаться им навстречу". Марика вспоминает, как ее первый раз назвали Наташей.

Эта жирная потная свинья достигает оргазма и начинает бормотать: "О Наташа! Наташа!" Сначала мне показалось странным, что меня называют чужим именем. Но очень скоро я увидела в этом спасение. Оставаясь наедине со своими мыслями и мечтами, я была Марикой, свободной от тяжкого плена. Но в постели с клиентом я становилась другой женщиной - проституткой по имени Наташа, холодной и мертвой.

Наташа стала моим кошмаром. Марика - моим спасением. Ни одному клиенту я не открывала своего настоящего имени.

ВСТУПЛЕНИЕ

ЧЕТВЕРТАЯ ВОЛНА

Да никто и не спрашивал.

С распадом Советского Союза демократия вихрем

пронеслась по республикам некогда всемогущей коммунистической империи. Это было время невероятных изменений и сдвигов, и казалось, что большая часть населения им рада. У многих осуществилась заветная мечта. Они свободны раз и навсегда для самостоятельной жизни. Они вольны говорить на своем языке, следовать своей вере и, самое важное, сами управлять своей страной.

Затем вмешалась реальность. Грезы о лучшей жизни испарились буквально за одну ночь. Движение к рыночным реформам, вместо того чтобы привести страны бывшего СССР на путь глобальной экономики, вызвало безудержный рост капитала. Законность и порядок были подорваны алчностью и взяточничеством. В новых республиках экономика обрушилась в мгновение ока, и от системы социальных гарантий, обеспечивавших населению установленный прожиточный минимум, не осталось и следа. Безопасность и равенство ушли в прошлое. Демократия оказалась жестокой подделкой.

В последовавшем хаосе десятки миллионов людей были брошены на произвол судьбы, оставлены выживать, как умеют. К кому им обратиться? Уж конечно, не к правительству. Правящий класс показал себя как класс охотников за наживой. Пока обыватели гадали, чем будут обедать завтра, политики и высокопоставленные бюрократы набивали карманы, да так, что по швам трещало. Для них "мерседес" и сотовый телефон стали будничной рутиной, вопрос лишь, сколько штук и какой модели. Когда высшие эшелоны прибрали государство к рукам и принялись накапливать неслыханные богатства, традиционное недоверие к властям, укоренившееся за годы советского режима, перешло во всеобщее разочарование. Людям приходилось заботиться о себе самим.

Но вскоре ослабление тотального контроля наряду с прозрачными теперь границами привлекло другую страшную силу. Непроницаемый прежде железный занавес разбился вдребезги - и волной нахлынула организованная преступность, заменив занавес... дешевой пластиковой молнией. Стремительно вырос черный рынок. Не замедлил преступный мир положить глаз и на самое ценное достояние бывших советских республик прекрасных, но отчаявшихся женщин и девушек, образованных, с хорошими манерами, но без каких бы то ни было перспектив.

Когда социальная структура пришла в расстройство, начали распадаться семьи. Дети оказывались на улице. Мужья искали утешения в бутылке, алкоголизм стал эпидемией. Насилие над женщинами и детьми входило в привычку. Женам оставалось только собирать осколки прежней жизни. Чтобы свести концы с концами, они занялись поиском работы. Даже молодые незамужние девушки отправлялись на заработки, чтобы прокормить младших братьев и сестер, престарелых родителей. Однако к этому времени женская безработица выросла приблизительно до 8о процентов. Рабочих мест просто-напросто не было. Доведенные до предела безысходностью, женщины представляли собой идеальную мишень.