Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6345 ( № 44 2011)

Черкесов имел большие прегрешения перед законом в прошлом, следовательно, был зависим от правоохранительных структур. Странно также и то, что до драки, как говорят свидетели, Черкесов и его дружки стреляли из травматических пистолетов. Милиция приезжала и их не задержала.

Поэтому оба дела я рассматриваю как акт юридической политтехнологии, направленный на гашение недовольства, накопившегося в обществе.

Александр ШАТИЛОВ, заместитель директора Центра политической конъюнктуры:

- Жёсткие приговоры - тактические действия власти, направленные на то, чтобы сбить волну межнациональной розни накануне выборов. Поэтому и демонстрируется кнут всем участникам межнациональных конфликтов. Власти важно сохранить лицо в преддверии марта 2012 года. В краткосрочной перспективе это, вероятно, сработает. А вот в долгосрочной[?]

Власть в данном случае действовала сбалансировано, строго наказав как националистов, так и кавказцев. И это правильно. Поэтому жёсткость приговоров была адекватно воспринята в обществе.

На мой взгляд, процесс над участниками беспорядков на Манежной площади показал и то, что власть борется не столько с националистами, сколько с теми, кто заинтересован в нестабильности в России. На Манежной площади были задержаны участники незарегистрированной либеральной организации "Другая Россия". Они пытаются подогревать националистические настроения, играют на этом.

Другое дело, что у власти нет продуманной политики в области межнациональных отношений. Она действует по ситуации. Между тем здесь требуются нестандартные, гибкие подходы, чтобы не оскорбить русское население и одновременно не оттолкнуть другие народы. Здесь требуется деликатная и системная работа, чего мы последние два десятилетия не наблюдаем.

«Уважение к своему народному достоинству»

НЕРАЗРЕШЁННЫЙ ВОПРОС

Почему "Записка о древней и новой России" была запрещена как в царской империи, так и в Советском государстве

Владимир ШУЛЬГИН, доктор исторических наук, КАЛИНИНГРАД

Мы излишне смиренны в мыслях о народном своём достоинстве[?]

Н.М. Карамзин, 1802 г.

В этом году исполняется 200-летие "Записке о древней и новой России" Николая Карамзина. Есть все основания полагать, что беды, обрушившиеся на Россию в эти два века, во многом стали следствием забвения нашими политическими элитами XIX-XX веков уроков Карамзина.

Возвращение России к цивилизующему самостоянию уже более двухсот лет стоит на повестке дня. Сегодняшние бесконечные упрёки в адрес русского народа со стороны ряда полуофициальных деятелей и "идущих вместе" с ними "правозащитников" только подтверждают обоснованность высказанного предположения. Две прошлые неудачи политического завершения Русского возрождения - пушкинско-тютчевско-достоевская и солженицынско-шукшинско-высоцкая - свидетельствуют о значимости сохраняющего актуальность исторического задания.

Русские ещё живы, и это не даёт покоя многим. Россия стремится к третьей попытке "возвращения к себе".

Наша история последних столетий станет понятнее, если мы будем изучать раскол элит империи и СССР именно по русскому вопросу. Соглашаясь с констатацией социолога Л. Бызова ("ЛГ", 2011, № 22), что современный правящий режим "остановился" перед неким "рубежом", трудно не возразить по поводу следующего его тезиса: "Одной национальной энергии русских не хватит на то, чтобы консолидироваться как нации и обрести политическую субъектность".

Но вместо нас и ради нас никто стараться не будет. Россия исторически сложилась как Русское государство, образованное на Русской земле. Эти понятия укоренены в народном самосознании долгой русской историей. Другая судьба, чем та, которую предполагает эта русская идея, у нас никак не получается, да и не может получиться в принципе, как бы кто-то ни старался со времён Петра I.

Карамзин осознал значение духа народности, этого "краеугольного камня" в здании великой державы, от её политики до инженерной мысли. К сожалению, правящая элита петровской империи, а затем СССР, несмотря на прозрения отдельных деятелей, не сумела подняться до его уровня. Раскол между национальной и интернационалистской частями российской элиты до сих пор является главным системным препятствием русского возрождения.

Екатерина Великая, Александр I, Александр III, в советское время Сталин и Брежнев, бывало, делали ставку на основополагающее русское начало, но и у них не было полного понимания его судьбоносности. Что уж говорить о других, при которых "русофобия отдельных русских людей", как выразился Тютчев, стала распространённой элитарной болезнью, перекочевавшей и в наше постсоветское время?!

Отсюда и удивительные повторы в получении ударов от "одних и тех же граблей", на которые мы все склонны наступать. Вот пример. Матушка Екатерина, полюбившая своё новое отечество и радевшая о его славе, учила, что в России, в этой "вселенной", нельзя на высшие посты назначать немцев, так как те "не довольно любят русских". С другой стороны, Екатерина, как отмечал Карамзин, не умела противодействовать "вредным следствиям Петровой системы", и "чужеземцы овладели у нас воспитанием, двор забыл язык русский", а "сыновья бояр наших рассыпались по чужим землям тратить деньги и время для приобретения французской или английской наружности". Эта болезнь в наши дни только усилилась.

Налицо дилемма: русское чувство, усвоенное Екатериной, требовало национально ориентированной политики, а новомодное внешнее европейничание влекло к подражательности. Карамзин и Пушкин были призваны разрешить это противоречие, и они нашли органический синтез русизма и европеизма.

Временами и Александр I следовал советам Екатерины Великой, особенно в страшную годину борьбы с наполеоновской Европой, надвинувшейся на Русь. Двести лет назад царь внимал в Тверском дворце Карамзину, который учил его русскости, знакомя с "Запиской о древней и новой России" в её политическом и гражданском отношениях. Мыслитель говорил о непременной важности для знати иметь "привязанность к нашему особенному", испытывать "уважение к своему народному достоинству".

Пётр I в стремлении к величию империи, пишет Карамзин, исказил русский лик. "Искореняя древние навыки, представляя их смешными, хваля и вводя иностранные, Государь России унижал россиян в собственном их сердце. Презрение к самому себе располагает ли человека и гражданина к великим делам?"

Карамзин пояснял: "Два государства могут стоять на одной степени гражданского просвещения, имея нравы различные". Обычаи народа нельзя устранять сверху, это "есть насилие, беззаконное и для монарха самодержавного". Карамзин заметил, что Пётр I "не хотел вникнуть в истину, что дух народный составляет нравственное могущество государств[?] нужное для их твёрдости".