Константин Воронков - Алексей Навальный. Гроза жуликов и воров

NAVALNY.LIVEJOURNAL.COM:

Григорий Алексеевич в своём репертуаре:

«В числе союзников, вместе с которыми „Яблоко" может выдвинуть единого кандидата, он перечислил экологические партии, в том числе партию „зеленых", правозащитные движения, союз солдатских матерей, общественные организации, защищающие права женщин, и молодежные движения».

То есть в числе наших союзников есть только наши фракции. Все пять штук.

– зелёная;

– молодёжная;

– гендерная;

– правозащитная;

– солдатско-материнская.

Вместе с ними мы и выдвинем единого и неделимого Григория Алексеевича Явлинского.

«…Московское „Яблоко“ всегда немножко покусывало федеральное „Яблоко“, поэтому прекрасных отношений с Явлинским у меня никогда не было. Они были неплохими, но я всегда работал с Митрохиным, чьим заместителем по Москве стал к 2005-му году. А к 2007-му, когда я уже был членом федерального совета, стало понятно, что в партии полный кризис: идей, организационный, финансовый, по всем фронтам.

Объединение с СПС на выборах в Мосгордуму в 2005-м позволило пройти, но оно не получило никакого организационного продолжения. Стало понятно, что Явлинский, при всех его замечательных прошлых заслугах, является грандиозным тормозом. Без него не решается ни один вопрос, а он при этом ни один вопрос решать не хочет. И я стал критиковать, говорить, что нам необходима смена парадигмы развития. В том числе я говорил, что „Яблоку“ необходимо стать более консервативным и двигаться в сторону национально-демократической идеи. Я начал действовать в рамках движения „Народ“ и предлагал использовать те же идеи в „Яблоке“.

Это не было технологическим ходом, направленным на реанимацию партии за счет каких-то популистских идей. Мне было очевидно, что то, о чем говорят на „Русском марше“, если мы абстрагируемся от людей, которые кричат: „Зиг хайль!“, отражает реальную повестку, волнующую очень многих.

Я нормально общаюсь с Крыловым [22], Беловым, организаторами марша. В том, что они говорят, есть много здравого. С чем-то я не согласен, но под многим подпишусь и не вижу никаких противоречий в том, чтобы быть либералом и одновременно говорить о нелегальной эмиграции и этнической преступности. Для меня здесь нет никакой дилеммы, нет никакой трансформации моих взглядов. Я всегда так и считал. Но у нас исторически сложилось, что либералы и демократы формата 90-х годов все время боролись с красно-коричневыми. Для них националисты – это какие-то сумасшедшие советские патриоты. Они все еще борются с ними, с этими фантомами.

У нас, конечно, есть нацисты в том смысле, в каком это слово понимает общественность: группы людей, которые бегают и бьют по национальному признаку. Это реакция маргинальных слоев общества на реально существующие, но замалчиваемые проблемы. Когда в телевизоре говорят – давайте не будем называть национальность преступников, у нас дружба народов, единая нация, а в Чечне не выгоняли русских, – такие люди таким образом реагируют на эту ложь и лицемерие. Но большинство подобных групп, я в этом уверен, находятся под контролем спецслужб, и здесь ничего не изменилось со времен Зубатова [23]и Гапона [24]…»

Летом 2007 года в студии на окраине Москвы Навальный стоял на фоне зеленой тряпки с тапком в руке и рассказывал притчу, как надо поступать с заползшими в дом насекомыми. На столе перед ним лежал пистолет. Зеленая ткань за его спиной не была символом ислама, как можно заключить из предыдущего предложения, и он не записывал обращения из подполья. То была лишь дань телевизионной технологии: путем компьютерной обработки зеленый цвет в кадре удаляется, а за спину человеку «вклеивается» любая картинка – чеченские леса, Флоренция или декорация из «Звездного пути». Алексей снимался в агитационном клипе своего движения «Народ», в котором призывал легализовать короткоствольное огнестрельное оружие [25].

Это был один из серии роликов, которые он сделал тогда для раскрутки движения и пропаганды своих взглядов на национальный вопрос: еще о мигрантах и о положении русских за границей. После обработки изображения рядом с ним появился экран, на котором под слова: «Что делать, если таракан окажется слишком велик, а муха не в меру агрессивна?» – обнимались лесные братья во главе с Шамилем Басаевым. В следующую секунду в кадр врывалось нечто в черной парандже и с кинжалом, которое после выстрела Навального из пистолета издавало жалобные звуки и заваливалось на стол.

Чтобы снять финал с «агрессивной бабушкой» (как фигуру в черном сразу назвали в комментариях), было сделано не меньше дюжины дублей: по режиссерской мысли, за ее спиной должен был красиво падать софит, который, разумеется, падал невовремя или не туда. Лишних рук не было, и Маше Гайдар, чей ролик должны были снимать следующим, пришлось, распластавшись на полу, по команде ронять его вослед человеку с кинжалом. «Так нельзя!» – восклицала Мария, крепко обхватив штатив софита. «Я совершенно с этим не согласна!» – повторяла она на следующем дубле и снова бросала прибор. «Это же фашизм!» – возмущалась она, аккуратно закалывая на актере сделанную из куска черной ткани паранджу.

NAVALNY.LIVEJOURNAL.COM:

Сегодня имел интересный разговор с m_gaidar:

– Слушай, а ты знаешь, что меня занесли в список 25 людей, которых нужно убить как можно скорее?

– Не-а, а кто составлял?

– А-а, какие-то русские люди, которых ты так поддерживаешь.

«…Я не против того, чтобы к нам кто-то приезжал. Но они должны вести себя в соответствии с общепринятыми нормами. Когда мы едем в Объединенные Арабские Эмираты, нам говорят, что не нужно куда-то ходить в шортах, женщинам не нужно ходить в открытой одежде, не надо употреблять на публике алкоголь. И мы этого не делаем.

А у нас нормально не танцевать лезгинку на Манежной площади.

И задирать женщин на улицах нельзя. У нас своих хамов и хулиганов достаточно. Они видят женщину в юбке и без косынки и считают, что имеют право ее оскорблять. У меня есть жена и дочь, поэтому таким гражданам России я говорю: „Уматывайте к себе домой!“ Мне все равно, какой у них паспорт.

Если мы поедем в Грозный, хотим мы того или нет, нам придется соблюдать их правила и традиции. Я хочу, чтобы и здесь они соблюдали наши правила и традиции. Поэтому дело не в национальности. Если тот же чеченец вырастет в Москве и закончит московскую школу, он будет обычным москвичом, и ему в голову не придет делать все эти вещи. Про азиатов же я вообще ничего не говорю, потому что с ними нет никаких проблем в Москве…»

О чем бы Алексей ни говорил, его увлекательно слушать: он хорошо формулирует, потому что не говорит про то, о чем не знает; и у него грамотная речь, потому что он в детстве много читал. Более того, он говорит с сарказмом и иронией, часто направленными на себя самого. Все меняется, когда речь заходит о двух вещах: ворах в российских госкомпаниях – видно, что о них он просто не может говорить спокойно; и о национальном вопросе – ирония исчезает, в голосе появляется жесткость, Навальный начинает рубить воздух рукой. «И пусть перестанут сидеть на корточках!» – восклицает он. «Чем же не угодили корточки?» – удивляюсь я. «Меня это бесит!» – на полном серьезе отвечает Навальный.