Евгений Софронов - В лучах прожекторов

Трамвай пробежал Москворецкий мост, перед Красной площадью со звоном повернул на улицу Разина и остановился, заскрипев тормозами.

Из вагона вышел военный. Он, как и все москвичи, был одет по-летнему: начало сентября 1939 года выдалось теплым.

Козырек фуражки с черным околышем и синим кантом лишь слегка прикрывал высокий лоб. Густые брови и тяжелый подбородок придавали лицу волевое выражение, карие глаза смотрели добродушно. Красные прямоугольники в петлицах гимнастерки и окантованные красным галуном широкие золотистые уголки на рукавах свидетельствовали о его капитанском звании. Плотно охвативший талию поясной ремень с блестящей пряжкой-звездой и портупеей через правое плечо слегка перекосился под тяжестью револьвера в коричневой кобуре.

Куранты на Спасской башне Кремля пробили половину девятого.

Когда капитан пересек трамвайные пути и ступил на тротуар у здания на противоположной стороне улицы, его окликнули:

– Товарищ Волков!

Голос показался капитану знакомым. Он обернулся: в группе командиров, шедших от остановки трамвая, увидел начальника отдела майора Шурыгина. Они обменялись приветствиями и вместе пошли на службу, в управление противовоздушной обороны РККА.

– Ну как, Иван Ефремович, одолел испанские дела? – спросил Шурыгин, имея в виду документы о боевых действиях частей и подразделений ПВО республиканской Испании.

– Прочитал, товарищ майор. Сегодня думаю составить тезисы доклада и доложить вам…

Обогнув здание, командиры вошли в просторный вестибюль, предъявили пропуска и по каменной лестнице направились в отдел.

Уже больше года капитан Волков работает старшим помощником начальника второго отдела управления противовоздушной обороны НКО. Он разрабатывает программы боевой подготовки, планы тактических учений, участвует в инспекторских проверках. Почти всю первую половину 1939 года служебная деятельность в отделах управления шла более менее равномерно. Но в августе и, особенно, в начале сентября, после того как Германия напала на соседнюю Польшу, а Англия и Франция объявили войну Германии, темп служебной деятельности заметно изменился: командование срочно принимало меры по повышению боевой готовности частей противовоздушной обороны крупных городов и промышленных объектов страны, по оснащению их новой техникой. В первую очередь это коснулось Москвы и Ленинграда. Повысили боевую готовность истребительные авиационные соединения и части. Зенитно-артилле-рийские и прожекторные полки почти полностью были выведаны на дежурные позиции.

Обстановка у западной границы Советского Союза с каждым днем осложнялась. Гитлеровская армия теснила польские части, ее авиация бомбила города и села Польши. А Англия и Франция не собирались противодействовать этому, хотя и объявили войну Германии. Это не могло не тревожить Советское правительство.

В этих условиях частям ПВО страны, как никогда, требовалось изучать тактику авиации вероятного противника, его средства воздушного нападения. Вот почему в управлении ПВО решили обратиться к материалам о действиях частей ПВО республиканской Испании в период их героической борьбы с варварскими налетами итало-германской авиации.

К концу рабочего дня капитан Волков закончил тезисы своего выступления и направился на доклад к майору Шурыгину.

– Разрешите?

– Заходите, Иван Ефремович.

– Вот тезисы моего выступления на совещании в отделе,– доложил Волков и протянул начальнику отдела папку.

– Садитесь, Иван Ефремович. Полистайте пока этот альбом,– сказал Шурыгин, указывая на лежавшую на столе книгу,– а я познакомлюсь с вашими материалами.

В тезисах подчеркивалось, что в республиканской Испании в начале войны с мятежниками средств ПВО было мало. Зенитно-артиллерийские части оказались на стороне мятежников, и их пришлось создавать заново. Зенитных прожекторов почти не было. Не хватало и подготовленных военных специалистов. На помощь испанским республиканцам пришли добровольцы-интернационалисты из многих стран, в том числе и из Советского Союза. Страна Советов по просьбе республиканцев направила в Испанию самолеты-истребители, зенитные орудия, приборы управления зенитным огнем, боеприпасы, прожекторы, звукоулавливатели. Но с доставкой боевой техники было тяжело, так как западные державы, стремясь задушить Испанскую республику, закрыли пути по суше. В Средиземном же море немецкая авиация и военные корабли, а также итальянские подводные лодки охотились за транспортными судами, идущими на помощь республиканцам. По этой причине прожекторы и звукоулавливатели из Советского Союза не дошли до Испании. И республиканцам с помощью советских военных ' советников пришлось организовать изготовление зенитных прожекторов упрощенной конструкции в мастерской 5-го коммунистического полка и на предприятиях Мадрида.

Тезисы предусматривали подробный рассказ об особенностях налетов итало-германской авиации и о действиях средств ПВО при их отражении.

Кончив читать, Шурыгин сказал Волкову:

– Все это хорошо, но я не вижу выводов и предложений.

– Вот они,– и капитан протянул начальнику отдела соединенные скрепкой листы бумаги.

Шурыгин снова углубился в чтение.

«…Необходимо значительно повысить практическую выучку войск, для чего организовать в частях тренировки расчетов звукоулавливателей и прожекторных станций по реальным самолетам… Проводить совместные учения прожекторных подразделений и истребительных авиационных частей…»

– Ну что же,– поглаживая прочитанные листы, произнес Шурыгин,– вынесем на суд совещания. Там нас дополнят, и можно будет готовить указания войскам… А сейчас по домам. Засиделись мы с тобой, Иван Ефремович.

– Товарищ майор! Разрешите еще доложить вам по личному…

– Докладывайте,– перебил его начальник отдела.

– Хотел бы перейти в войска, товарищ майор, заняться практической выучкой прожекторных подразделений.

– Что ж, Иван Ефремович, если это хорошо вами продумано, то я поддержу вас. Пишите рапорт на имя начальника управления. До свидания,– Шурыгин подал Волкову руку, давая понять, что пора разъезжаться по домам.

В приподнятом настроении Волков вышел из помещения. На улице людно. Трамваи переполнены. Решил пройтись пешком. Миновав Москворецкий мост, зашагал по Ордынке, более зеленой и тихой, чем соседняя Пятницкая, наполненная шумом и звоном трамваев. Во дворах играли дети. От их веселых голосов, от улыбающихся мордашек на душе стало теплее и в то же время как-то тревожнее…