Михаил Делягин - Путь России. Новая опричнина, или Почему не нужно «валить из Рашки»

Но Германия ведь относительно плохо готовилась к войне. Это правда, что у них не было тяжелых танков, было не очень много современных самолетов, была старая артиллерия, слабая механизация и т. д. Советская пропаганда просто молчала про начальный период войны, но единственное объяснение, как говорили в 1941 году «драпа», заключалось в массовой фатальной глупости.

И когда мы поверили в клинический идотизм советского руководства, вдруг приходит Суворов – да, изменник Родины.

Но он говорит совсем не то, что обычные изменники. Он говорит: вы не идиоты, вы умнее всех, вы лучше всех. Вы были чудовищными жертвами, но создали великолепную, сверхэффективно работающую машину. Да, жестокую и негуманную, но слово «гуманизм» вообще не из того времени: самого этого понятия в практической политике, в том числе международной, тогда просто не существовало. А в России вырабатывали и реализовывали государственную политику исчадия гражданской войны, победившие тех, кто был еще более жестоким и бесчеловечным, – типа Троцкого и Бухарина.

И вот Суворов говорит: вы создали лучшую военную машину в мире. Да, эту машину сломали на первом этапе войны, но сломали, в общем-то, случайно. Вы в этом не виноваты, вы – лучшие и наследники лучших. Вы наследники чуда, которое было сотворено практически на пустом месте выдающимися усилиями, выдающейся волей, выдающимся интеллектом, выращенным руками в самых неприспособленных в мире для этого условиях.

Это был фактор резкого поднятия патриотического настроения. Потом ему, вероятно, указали, что вообще-то нехорошо бунтовать против хозяев, и он бросился исправлять ошибки, но базовая идея осталась в неприкосновенности, и она работает против замысла этой спецоперации.

Повторюсь: у Суворова масса передержек и прямой неправды в деталях, но в главном, по-видимому, он сказал правду [5].

Мы ведь действительно готовились к наступательной войне – это хорошо помнят жившие тогда люди, – и заслуга Суворова в том, что он объяснил им их жизнь и этим объяснением закрыл их десятилетиями кровоточащие непониманием раны.

И я могу представить, почему Советский Союз опоздал с нанесением первого удара и в итоге стал жертвой.

Для начала войны при тогдашней технике нужна максимальная продолжительность светового дня. Это время примерно с 22 июня по 5 июля. У нас была плановая система экономики, и Сталин был руководителем-планировщиком, а в плановой системе любое действие делается в последний момент, потому что логика такой системы требует максимально тщательной подготовки. И поэтому Суворов, возможно, прав, когда пишет о планировании советского удара на 5 июля.

А вот Гитлер был руководителем совершенно иного плана. Это был политик-мистик, который мыслил символами и озарениями. А когда вы действуете вне логики, по наитию, в предвкушении чуда, вы совершаете желаемое в первый же подходящий момент, не утруждая себя слишком тщательной подготовкой.

И поэтому они плохо подготовились и ударили в первый же из наиболее удобных дней – в тот самый момент, когда огромная махина Советской армии была в наиболее уязвимом положении. Она выдвигалась на исходные позиции, и ее просто снесли. Это была «смерть на взлете».

И Суворов сказал нам простую вещь: граждане России, ваши отцы и деды не виноваты в том поражении. Ваша страна не виновата, народ не виноват. Ваше руководство, конечно, виновато, но не слишком и совсем не так, как вы думали. Вы все равно были лучшими, вы сделали еще одно чудо, о котором вы просто не знали, потому что вам запрещено было знать. А я вам рассказываю.

И вот это понимание, с моей точки зрения, нужно с соответствующим разъяснением изучать в школах, потому что это настоящий фактор патриотизма.

Ну что поделать, если мы такая страна, в которой главным либералом в свое время являлся Лаврентий Павлович Берия? В которой патриот, оказавший максимальное воздействие на формирование по-настоящему патриотического сознания и восхищения своей Родиной, – изменник этой самой Родины? У нас так бывает достаточно регулярно, начиная с Чаадаева, и приходится просто принять это как некоторую данность.

Что у Суворова дальше? Дальше – причина бегства в 1941 году. Почему Красная армия бежала так панически? Суворов об этом говорит мельком, может быть, еще скажет.

Американцы очень скрупулезно изучали Советский Союз, причем с наибольшим вниманием – наиболее болезненные пункты его истории. В частности, при изучении бегства 1941 года их историки установили, что великолепно, до конца, до последней капли крови сражались подразделения, сформированные в городах. Даже народное ополчение, у которого порой и оружия-то толком не было, не говоря уже об умении и правильном командовании. Просто потому, что горожане успели после ужаса индустриализации и коллективизации за счет развития экономики ощутить резкое улучшение жизни. Сложилась перспектива, твердая, ясная и понятная, непрерывного улучшения быта – и горожанам было за что воевать. Поэтому даже в ситуации полной утраты управляемости, хаоса, ужаса, безумных ошибок командования, которое к обороне не готовилось вообще и вело изнурительные контратаки в лоб против качественно превосходящего противника, – даже в этой ситуации части, сформированные в городах, проявили себя замечательно.

Второе – воевали части, в которых была высока доля специалистов. Люди, имеющие образование, тоже имели внятную перспективу в советской действительности. Это артиллерия, танкисты, летчики, моряки.

Мало кто знает, например, что самое страшное танковое сражение было в 1941 году под Ельней, где немцев остановили. В советских школах этому не учили, а в отреформированных либералами, похоже, вообще ничему не учат [6].

Поражение высокомоторизированной Красной армии было вызвано разрушением инфраструктуры, дезорганизацией снабжения – танки остались без горючего и подвоза снарядов, превращаясь в братские могилы. Но пока было горючее, они воевали, и воевали великолепно. Тем более, что против немецких средних и легких танков даже Т-34 был почти неуязвимой машиной, что уж говорить про КВ: у немцев просто не было оружия, которое могло бы пробить их броню.

Сегодня либералы рассказывают про летчиков, которые бросали самолеты на аэродромах и бежали в тыл на грузовиках. Однако это не было дезертирством с фронта: аэродромы оставались без снабжения, самолеты вырабатывали горючее, воевать было не на чем – и вот тогда летчиков, аэродромный персонал и имущество вывозили на грузовиках, уничтожив ставшие бесполезными самолеты.

Другая похожая ситуация: слишком тяжелую для лошадей артиллерию на механизированной тяге приходилось бросать, предварительно выведя из строя, когда она из-за разрушения тыла оставалась без горючего.