Дмитрий Хмельницкий - Виктор Суворов: Главная книга о Второй Мировой

Ситуация оказалась для его оппонентов крайне неудобной. Практически вся связная «антисуворовская» деятельность свелась к малоуспешному оспариванию второстепенных и третьестепенных деталей его книг, до упора набитых аргументацией. Главных контраргументов, то есть доказательств того, что Сталин нападение на Европу вообще и на Германию в частности в 1941 году НЕ готовил, а наоборот, готовил оборону, никто не привел. И похоже, в природе их не существует.

Выстроить последовательную защиту альтернативного варианта советской истории тоже до сих пор никто не решился. Для этого следовало бы доказать, что Сталин не только в принципе не готовил захват Европы, но и что у его внешней, внутренней, экономической и культурной политики были какие-то другие, неизвестные пока цели. Сегодня мы достаточно много знаем о Сталине, чтобы с большой долей уверенности утверждать: такая версия недоказуема.

Остается суворовский вариант развития советской истории, но согласиться с ним мешает очень многое. В первую очередь это означает пересмотр — «ревизию» — устоявшихся и канонизированных послевоенной политкорректностью взглядов на историю Второй мировой войны. В той ее части, где речь идет о роли Советского Союза. Смена статуса сталинского СССР с «жертвы и освободителя» на статус «палача и агрессора» тяжело дается даже людям, не испытывающим симпатий к сталинизму. Даже если они специалисты по истории СССР. И тем более, если они — советские специалисты по военной истории СССР.

Впрочем, и на Западе, скажем в Германии, научный истеблишмент крайне раздраженно реагирует на книги Суворова. Причина раздражения прямо противоположна мотивам российских «антиревизионистов». Последние защищают благородную репутацию СССР во Второй мировой войне.

Немецкие исследователи (не все, но очень многие) боятся неожиданного обеления репутации Гитлера. Логика здесь простая, но абсурдная. Если Суворов прав и Гитлер опередил нападение Сталина всего на несколько недель, значит, нападение было превентивным и оправданным. Значит, Гитлер был прав.

Ни одного слова, оправдывающего Гитлера, в книгах Суворова нет. Мотивы поведения Гитлера, его мораль и его политика никак не могли зависеть от того, собирался Сталин на него напасть или нет. Заподозрить Гитлера в симпатиях к СССР в любом случае невозможно. Вынужденность — «превентивность» — нападения Германии на СССР именно летом 1941 года, а не в другое, более удобное для этого время, никак не может оправдать Гитлера.

Странным образом получается, что репутация Гитлера, уже развязавшего вместе со Сталиным Вторую мировую войну, напавшего на множество европейских стран и установившего нацистский режим на половине Европы, зависит от того, напал он на своего союзника по агрессии превентивно, упреждая его удар, или просто потому, что очень этого захотел.

Однако репутация Сталина весьма сильно зависит от ответа на вопрос, было нападение Гитлера «превентивным» или нет. В первом случае Сталин — агрессор, хоть и не вполне состоявшийся, во втором — практически невинная жертва.

Накал эмоций, очень сильно мешающий научным исследованиям, и превращает дискуссию вокруг теории Виктора Суворова в постоянный общественный скандал.

В дискуссиях российских историков о причинах и характере Второй мировой войны есть один любопытный момент. Обе стороны оперируют второстепенными или косвенными материалами. Ключевых архивных документов нет. Точнее, считается, что как бы нет.

В книге М.И. Мельтюхова «Упущенный шанс Сталина», вышедшей в 2000 году, — фундаментальнейшем исследовании по предыстории Второй мировой войны, в главе «Советское военное планирование в 1940–1941 гг.» из 122 ссылок только семь — на документы из архивов (Российского государственного военного архива и РГАСПИ). Это все, что было доступно исследователю. Мельтюхов пишет: «…Комплексное исследование всех этих материалов, в совокупности составлявших советский оперативный план, обеспечивающий организованное развертывание и вступление в боевые действия Красной Армии в соответствии с целями и задачами первых стратегических операций, все еще остается, к сожалению, неосуществимым. Пока же мы вынуждены ограничиться рассмотрением доступных текстов четырех докладных записок на имя И.В. Сталина и В.М. Молотова, содержащих основные идеи военных планов…» [31] М. Мельтюхов. Упущенный шанс Сталина. М., 2000. С. 371. .

В опубликованном журнале посетителей кремлевского кабинета Сталина можно легко выяснить, что Жуков со 2 января по 21 июня 1941 года (начальником Генерального штаба он был назначен 13 января 1941 года) побывал в кремлевском кабинете Сталина 33 раза. В среднем каждые 5 дней. Только в июне — 10 раз. Ни малейшей информации о том, чем они там занимались, нет. Хотя можно легко догадаться, что именно военным планированием.

Мельтюхов: «… В конкретных военных приготовлениях СССР ключевое место занимала деятельность Генерального штаба по военному планированию, до сих пор содержащая, к сожалению, значительное количество «белых пятен», что связано с сохранением секретности соответствующих документов 1939–1941 гг. Ныне отечественная историография располагает довольно цельной картиной хода выработки документов военного планирования на стратегическом уровне, однако их содержание, а также связь с планированием на уровне военных округов все еще остаются слабо изученными» [32] М. Мельтюхов. Упущенный шанс Сталина. С. 370. .

Иными словами, хорошо известно, где именно находятся все документы, касающиеся предвоенного военного планирования. Легко вычислить людей, которым эти документы доступны, которые могут любоваться ими хоть каждый день. Это сотрудники архива Генерального штаба и Президентского архива, бывшего архива Политбюро. Ну и их начальство. То есть самые главные противники суворовской концепции. А прочие ученые в целом уже догадываются о том, как именно происходила разработка этих документов, но ничего не знают об их содержании…

Получается, что где-то совсем рядом лежат буквально тонны недоступных для исследования бумаг — ключевых документов, публикация которых мгновенно разъяснила бы ситуацию и ответила на все вопросы. А дискуссии разворачиваются лишь вокруг нескольких, случайно выпавших из папок и из контекста. При этом есть люди, по долгу службы прекрасно обо всем осведомленные, — хранители секретных архивов. Но они в дискуссиях не участвуют. А может, и участвуют, но информацию свою держат в секрете.

Очевидно, что никакой пользы для себя из обладания секретами архивов Генерального штаба казенные российские военные историки извлечь не могут, иначе бы давно все было бы рассекречено. Единственная польза — сокрытие научной информации, чтобы ею не смогли воспользоваться их противники.