Дмитрий Хмельницкий - Виктор Суворов: Главная книга о Второй Мировой

«Рассуждения В. Суворова о наступательном характере советской военной доктрины, опирающиеся на работы советских военачальников 20—30-х гг. [37] М. Мельтюхов. «Современная историография и полемика вокруг книги В. Суворова «Ледокол», в сборнике «Советская историография», Москва, 1996, с.492. , в целом сопоставимы с теми идеями, которые уже высказывались в отечественной литературе. Как правило, указывается, что основной идеей советской военной доктрины являлась оборона и быстрый переход в контрнаступление для разгрома агрессора [38] Суворов В. Ледокол. С. 55–64. . Правда, ознакомление с тогдашними военно-научными разработками не подтверждает это мнение [39] См.: Анфилов В.А. Крушение похода Гитлера на Москву. С. 80–86; Горьков Ю. А. Готовил ли Сталин превентивный удар против Гитлера в 1941 г. // Новая и новейшая история. 1993. № 3. С. 34–37. . В литературе приводятся также материалы, свидетельствующие о том, что применительно к проблеме начального периода войны в них доминировала идея внезапного упреждающего удара по противнику, исключающая пассивное ожидание его действий [40] См.: Анфилов В. А. Крушение похода Гитлера на Москву. С. 75–76. . <���…> Вопреки содержанию военно-теоретических разработок того времени в отечественной историографии преобладает точка зрения о сугубо оборонительной военной доктрине Красной Армии. Лишь некоторые авторы отмечают, что оборонительный характер военной доктрины не препятствовал подготовке наступательных действий войск, которая, судя по приводимым в литературе данным, преобладала [41] См.: Волкогонов Д. А. Триумф и трагедия. Т. 2, ч. 1. С. 56–57; Орлов А. С. Так кто же начал войну? // Армия. 1993. № 8. С. 17; Хорьков А. Г. Указ. соч. М., 1991. С. 51–58. . При этом в стороне остается вопрос, почему явно наступательную военную доктрину в литературе упорно именуют «оборонительной»? Вместе с тем в историографии ряд авторов считают ошибкой то, что военной доктрине был присущ наступательный характер [42] См.: Исаев С. И., Раманичев Н. М., Чевела П. П. Советский Союз накануне Великой Отечественной войны. М., 1990. С. 30–31; Бабин А. И. Канун и начало Великой Отечественной войны. М., 1991. С. 56; Волкогонов Д. А. Триумф и трагедия. С. 56; Проэктор Д. М. Фашизм: путь агрессии и гибели. М., 1989. С. 306–307; Павленко Н. Г. Была война. М., 1994. С. 40–72. . Однако, даже признавая наступательную направленность боевой подготовки Красной Армии, авторы отмечают, что советская военная доктрина не содержала агрессивных устремлений [43] См.: Горьков Ю. А. Указ. соч. С. 37; Орлов А. С. СССР — Германия. С. 17. . Тот факт, что Красная Армия не раз использовалась по приказу советского руководства против соседей СССР, позволяет скептически отнестись к подобным утверждениям.

Кроме того, не следует забывать, что военная доктрина и не может содержать агрессивных устремлений, поскольку в ней эти вопросы вообще не рассматриваются. Агрессивным бывает внешнеполитический курс государства, а военная доктрина отражает вопросы подготовки Вооруженных сил к войне, методов ее ведения. <���…> Поэтому попытки некоторых критиков обвинить В. Суворова в том, что он «смешивает предумышленную агрессию с наступательным маневрированием» [44] См.: Городецкий Г. Миф «Ледокола». С. 294; См. также: Свободная мысль. 1993. № 6. С. 51. , выглядят совершенно бездоказательными, поскольку обходят молчанием вопрос о целях «маневрирования» [45] М. Мельтюхов. «Современная историография и полемика вокруг книги В. Суворова «Ледокол», в сборнике «Советская историография». Москва, 1996, с. 496–497. . <���…>

«Рассуждения В. Суворова о состоянии инженерной подготовки театра военных действий (ТВД) накануне войны [46] См.: Суворов В. Ледокол. С. 73—105. непривычны для отечественной литературы, в которой эти вопросы изучены слабо. Наиболее подробно описано строительство на новой границе укрепленных районов (УР), которое осталось незавершенным, поскольку было длительным и дорогостоящим процессом и, по мнению ряда авторов, просчетом, так как их сооружение по линии границы не позволяло создать полосу обеспечения и велось фактически на виду у противника [47] См.: Анфилов В. А. Крушение похода Гитлера на Москву. С. 76–78; Киршин Ю. Я., Раманичев Н. М. Накануне 22 июня 1941 г. // Новая и новейшая история. 1991. № 3. С. 8—10; Хорьков А. Г. Указ. соч. С. 98—107; Городецкий Г. Миф «Ледокола». С. 281–283; Исаев С.И., Раманичев Н. М., Чевела П. П. Указ. соч. С. 47–48; Владимирский А. В. На киевском направлении. М., 1989. С. 38–41. . Подобное размещение УР было утверждено Москвой, хотя в случае внезапного нападения противника войска все равно не успевали их занять [48] См.: Сандалов Л. М. Первые дни войны. М., 1989. С. 7—10, 34. . В литературе указывается, что эти сооружения предназначались и для обороны, и для наступления, а УР на старой границе вопреки распространенной версии об их уничтожении были лишь разоружены и законсервированы [49] См.: Хорьков А. Г. Указ. соч. С. 98—107; 1941 год — уроки и выводы / Под ред. В. П. Неласова. М., 1992. С. 32–34, 206–207. . Освещая вопросы аэродромного строительства в приграничных округах, которое велось чрезмерно близко к границе, и отмечая неподготовленность мостов на пограничных реках к взрыву, отечественная историография не предлагает никакого серьезного объяснения всем этим фактам [50] См.: Хорьков А.Г. Указ. соч. С. 34, 225–227; 1941 год — уроки и выводы. С. 34–37, 198–199; Семидетко В.А. Истоки поражения в Белоруссии // Военно-исторический журнал. 1989. № 4. С. 27; Сан-да лов Л.М. Указ. соч. С. 46–47; Военно-исторический журнал. 1989. № 3.С. 68–69; Владимирский А.В. Указ. соч. С. 56. . Поэтому версия В. Суворова имеет под собой определенные основания и требует дальнейшего изучения» [51] М. Мельтюхов. «Современная историография и полемика вокруг книги В. Суворова «Ледокол», в сборнике «Советская историография». Москва, 1996, с. 497–498. . <���… >

Тезис В. Суворова о наступательной подготовке Красной Армии [52] См.: Суворов В. Ледокол. С. 105–136. не слишком популярен в отечественной историографии.

Общее мнение по этому вопросу состоит в том, что солдаты обучались напряженно, но лишь с лета 1940 г. военная подготовка перешла на более высокий уровень в связи с назначением нового наркома обороны. В литературе преобладают малосодержательные высказывания о недостаточной выучке войск [53] См.: Анфилов В. А. Крушение похода Гитлера на Москву. С. 67–70; Самсонов А. М. Вторая мировая война: 1939–1945. М., 1990. С. 118; Партийная жизнь. 1991. № 12. С. 29; Киршин Ю. Я., Раманичев Н. М. Указ. соч. С. 11; Волкогонов Д. А. Триумф и трагедия. С. 139–141; Проэктор Д. М. Указ. соч. С. 301–304; Исаев С.И., Раманичев Н. М., Чевела П. П. Указ. соч. С. 32–50; Мельтюхов М. И. 22 июня 1941 г.: цифры свидетельствуют // История СССР. 1991. № 3. С. 26–27; 1941 год — уроки и выводы. С. 45–47. . Лишь немногие авторы рассматривают проблему боевой подготовки на конкретном историческом материале, который подтверждает общий вывод о резком усилении боевой подготовки с лета 1940 г., показывают ее содержание по родам войск в приграничных округах. Анализируя данные боевой подготовки войск западных приграничных округов, носившей преимущественно наступательный характер, А.Г. Хорьков приходит к выводу, что, хотя индивидуальная подготовка бойца была невысока, в целом войска оказались неплохо подготовленными к ведению наступательных действий. Вместе с тем исследователь отмечает слабую отработку взаимодействия родов войск на поле боя [54] См.: Хорьков А.Г. Указ. соч. С. 51–85; См. также: Сандалов Л. М. Указ. соч. С. 38–42; Кожевников М. Н. Командование и штаб ВВС Советской Армии в Великой Отечественной войне. М., 1985. С. 26–31; Захаров М. В. Генеральный штаб в предвоенные годы. М., 1989. С. 269. .