Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6346 ( № 45 2011)

Сергей Мнацаканян, обозреватель:

- А зачем они это делают, если всё шито белыми нитками?

- Причины разные. Есть организации, которые целиком финансируются из-за рубежа. Они открывают всякие сайты, на которых пишут о нарушениях, но при этом сразу предупреждают: мы сведения не проверяем[?] В общем, пишите нам, что хотите. А надпись эту сделали, чтобы их нельзя было привлечь к ответственности. Словом, нужно внимательно и осторожно относиться ко всем байкам, которые вокруг выборов бродят. Мы сами публикуем "Зелёную книгу", в которой фиксируем нарушения. Потом из неё данные крадут и продают. Хотя она, как вы понимаете, бесплатная. Я уже некоторым западным посольствам так и сказал: экономьте деньги своих налогоплательщиков, запросите нас, мы вам бесплатно эти данные пришлём.

Игорь Гамаюнов, обозреватель:

- Но теперь на ЦИК возложена задача проверять доходы кандидатов[?]

- И наличие судимостей.

- Но как вы можете проверить доходы, если имущество и бизнес сегодня расписывают по родственникам?

- Во-первых, здесь задействованы все соответствующие структуры - и финансовый мониторинг, и налоговая инспекция. Кстати, по моим наблюдениям, честность деклараций о доходах сегодня существенно возросла. Потому что теперь это не в новинку. Особенно просто проверяются декларации действующих чиновников и депутатов - они делают это уже не один год, так что просто берёшь и сравниваешь[?] Практически непроверяемо имущество за границей. Каких-то иных источников, кроме деклараций, у нас нет. Банки поначалу противились, но мы добились того, что они теперь предоставляют нам информацию, проверяют счета[?] Но ведь сейчас и смысла нет что-то скрывать, потому что расхождение в указанных доходах и реальных не является основанием для отмены регистрации. То есть мы можем только опубликовать данные о расхождении[?]

- Тогда зачем их публиковать вообще?

- Народ требует. В законе так написано. Народ должен решать - голосовать ему за кандидата, скрывающего доходы, или нет. Очень серьёзный вопрос с судимостью. У нас просто ультралиберальный закон на сей счёт. Снятую и погашенную судимость вообще указывать не надо. Если человек имеет неснятую и непогашенную судимость - правда, не по тяжким преступлениям! - он просто обязан её указать. И мы обязаны его зарегистрировать. Вот если он её не укажет, мы обращаемся в суд и снимаем его с регистрации. Партии сами должны тут проводить более серьёзную проверку. И регулярно по просьбе самих партий мы исключаем кого-то из списков. А то ведь случаются вещи поразительные. У нас во Владимирской области на мартовских выборах в списках кандидатов осталось более ста человек, ранее судимых[?]

- А зачем нам такое либеральное законодательство? Это же даже не лазейка, а туннель во власть для сомнительных личностей.

- Вот так у нас исторически сложилось. Как формировалось наше законодательство? Так, чтобы максимально уменьшить число поводов для снятия кандидатов. Считалось, что демократия в том и состоит, чтобы никого не снимать с выборов. Я его не комментирую, я его выполняю.

Александр Кондрашов, редактор отделов "Искусство" и "ТелевЕдение":

- Владимир Евгеньевич, вы часто смотрите телевизор?

- Редко.

- Но вы наверняка знаете, что лидеров разных партий у нас и показывают по-разному. Одних как серьёзных государственных деятелей, а других как смешных персонажей, оказавшихся в неловкой ситуации[?] Можно ли тут добиться справедливости?

- Это глубоко теоретический вопрос, философский вопрос. Когда приняли закон о равенстве информирования о парламентских партиях в межвыборный период, развернулась дискуссия: учитывать ли только количественный фактор или качественный тоже? И мы стояли насмерть на том, что мы не будем давать никаких качественных оценок эфиру. Только количественный фактор! Две тысячи часов получили парламентские партии поровну. За этим и будем следить.

- Почему?

- Потому, что невозможно дать однозначную качественную оценку ни одному сюжету. Один и тот же сюжет можно вывернуть совсем в иную сторону. И воспринимать совсем по-разному. Я, например, всё жду, когда немногочисленная группа хулиганов изготовит и сожжёт моё чучело. Для меньшинства тут будет негатив, а у большинства повысит степень моей узнаваемости и популярности.

Ни одной телекартинке нельзя придать однозначную оценку. Разные люди воспримут её по-разному. Как там говорят американцы? Всё, что не некролог, - реклама. Так что качественные оценки в нашем деле совершенно невозможны. Мы пробовали - получается ерунда. Да, есть информация, а есть агитация. Но разделить их очень сложно. Американцы, кстати, отказались тут от любого контроля. СМИ абсолютно свободны в этом вопросе. Хочешь - ругай, хочешь - хвали, хочешь - за деньги, хочешь - из идейных соображений[?] Полная вольница. И я в принципе сторонник такого подхода.

И давайте видеть всё-таки динамику процесса. Согласитесь, освещение партийной жизни сейчас происходит более объективно и равномерно. Рассказали, например, подробно, с деталями, о съездах всех партий, чего раньше не было. Наши представители были на всех съездах. Я посетил четыре съезда парламентских партий. Еле успел[?]

Александр Хорт, главный администратор "Клуба 12 стульев":

- А каков смысл вашего присутствия на съездах?

- И мы, и Минюст следим за тем, чтобы съезды прошли в установленном порядке.

- Вы как председатель ЦИК имеете право состоять в какой-либо партии?

- Имею. В любой партии. Но прин[?]ципиально воздерживаюсь от этого. Я считаю, что члены Центризбиркома должны быть беспартийными, хотя многие мои коллеги этот принцип не разделяют. Я с 1991 года в партиях не состою. Кстати, сейчас у нас последний раз в истории происходит наложение двух кампаний - президентской и думской. Отныне они будут разнесены.

Евгений Маликов, обозреватель:

- Существует довольно обширная, достаточно лояльная и политически активная группа граждан, которые не голосуют вообще. Их не устраивают нынешние процедуры выборов. Вы как-то пытаетесь убедить их участвовать в выборах?

- Граждане, которые не голосуют, есть во всех государствах. Это 8-10 процентов, которые не ходят на выборы, даже если в стране есть полицейские меры, принуждающие к голосованию. В Бельгии, например, никогда не приходит на избирательные участки больше 92 процентов, хотя голосование там обязательное. Эти граждане не ходят на выборы по каким-то принципиальным соображениям.

Если брать Россию, то, кроме таких граждан, ещё 10 процентам мы просто не можем предоставить возможность проголосовать. По разным причинам. Например, до полутора миллиона граждан будут находиться в поездах и самолётах, следующих на восток. Это значит - они из Москвы выехали, когда голосование ещё не началось, прибыли на станцию, где можно голосовать, когда выборы уже завершились. Это специфика нашей необъятной родины.