Газета Завтра Газета - Газета Завтра 340 (23 2000)

Д.Лихачев абсолютно неверно перевел "старые словесы", грубо исказив намерения автора "Слова". Ошибочно и понимание им "замышления Бояню". Это "не старая поэтическая манера". Боян любил свою песнь-славу современному князю предварять историческим прологом о подвигах его предков. С подачи Лихачева в учебниках пишут, что Боян будто бы пел еще Ярославу Мудрому, его брату Мстиславу Храброму, красавцу Роману Святославовичу. Он жил значительно позже, поминал их в своих прологах.

По вине Лихачева родилась крылатая фраза, которой на собраниях урезонивают разговорившихся выступающих: "Давайте не растекаться мыслью по древу". Напоминаю, что список у Мусина-Пушкина был дефектный, с пропусками букв и слов. Первое предложение лишилось прямого дополнения "песнь". В третьем предложении, как проницательно заметил Пушкин, пропустили "славия" (соловья).

Лихачевское переписывание из левой колонки в правую неправильно считать переводом на современный язык. Он переписывает "замышление", а такого слова сейчас вообще нет, "светлое солнце", мы же говорим "ясное солнце", у него Боян "растекался мыслию по древу". Даже если не догадаться, что пропущен "славий" (соловей), то все равно ошибочно и "растекался", в данном случае — "носился" (так верно понимал Пушкин, но Лихачев его игнорирует), не "мыслию", а "в воображении" (в поэме "мысль" встречается 5 раз и всегда в переносном смысле).

Мой перевод: "Боян... носился в воображении соловьем по дереву, серым волком по полям, сизым орлом под облаками..." Пушкин обратил внимание на то, что образ с соловьем повторяется: "Скача славию по мыслену древу". Лихачев просто переписывает "скача", а древнерусские слова были многозначны, что искупало малое их количество. Я перевел: "порхая по воображаемому дереву".

Верный лихачевец О.Творогов в учебном пособии "История русской литературы X-XVII веков" — под редакцией, естественно, Лихачева, отмечает в поэме "понятие воинской чести", с ошибками цитируя "лучше потяту быти (правильно "луце ж бы потяту быти"), чем полонену" (в оригинале: "неже полонену быти"). Результат очередного недомыслия Лихачева. Ни одной ошибки не исправляет.

Солнечное затмение застало войско Игоря на 9-й день похода. Автор, чтобы подчеркнуть бесстрашие князя, переносит его в начало поэмы, когда только собрались выступить в поход. Затмение считалось дурным предзнаменованием. Игорь может перенести дату, никто не осудит, но он призывает садиться на "бръзыя комони".

Лихачев был обязан знать, что Игорь приятельствовал с Кончаком (полуправославным, его мать — грузинская царевна Будур), его сын Владимир обручен с дочерью хана. Из уважения к Кончаку половцы никогда не нападали на владения Игоря, отмени он поход, никто его бы не осудил, а ему и его дружине никакой бы половецкий плен не грозил. Заявление Игоря непонятное.

В 1980 году "Литературная Россия" опубликовала немалым тиражом мою статью "Со дна глубокого колодца", содержащую разгадки ряда "темных мест" поэмы, в том числе и таких, которые Лихачев и его мудрая команда считают понятными. Там объяснено, что на самом деле сказал Игорь, устранена порча текста поздним переписчиком времен татарского ига.

Редколлегия энциклопедии "Слова" применяет обычную тактику. Истина этих лжеученых не волнует, спасают репутацию. "Не заметили" моего перевода, разгромного для трактовок Лихачева. Упоминая меня 4 раза, пересказывают мою гипотезу об авторе "Слова", перечисляя некоторые мои публикации, не разбирают перевода ("не видели", мал тираж: 980 тысяч экземпляров!), "не заметили" опасной статьи.

Диалектизм "полошить" (пугать) некоторые переписчики не понимали. Так в "Слове о погибели Русской земли" возникла заумная фраза, что Владимиром Мономахом половцы "дети свои ношаху в колыбели". Ученые предположили, что утерян предлог, половцы детей своих Мономахом "поношаху" — ругали. Выручил старообрядческий список: там "полошаху" — пугали.

Летописный Игорь на просьбы напуганных затмением своих дружинников вернуться заявил: "Если мы вернемся, не бившись, позор нам будет пуще смерти". Вот и разгадка ошибки переписчика, убоявшегося татарского полона. Для Игоря лучше было зарубленным быть, чем напуганным быть. Исправление не внесено поныне.

ВСЕ СВОИ АБСУРДЫЛихачев сочинил в 40 с небольшим, потом лишь повторял, никогда не признавая греховности содеянного, не исправив ни одной ошибки, не устранив подлогов.

В поэме "див кличет връху древа". По Лихачеву, "див — это божество восточных народов, сочувствующее им, а не Руси". С 1967 года я в лекциях от общества "Знание", в научных докладах, в публикациях объяснял, что "див" — усеченная форма прилагательного "дивий" — "лесной", то есть "леший". Последнее слово вошло в литературный язык в XVII веке из новгородских говоров, где вместо лесной говорят леший: лешие трава, ягоды, цветы персонаж фольклора. Энциклопедия дает мое объяснение, но оставляет без оценки.

В хрестоматиях поныне печатается бредовая выдумка предшественников Лихачева, которую он своим авторитетом канонизировал: "збися див" — "взбился див" (Лихачев). Движение полков Игоря встревожило зверей: поднялся звериный свист. Вблизи — по-брянски "зли". Переписчик не понял, написал никогда не существовавшее "зби". К ошибке присочинили частицу "ся". Доколе быть абсурду?

Перевирались самые простые фразы. Игорь заявил, что хочет с дружиной "Копие приломити конецъ поля Половецкого" после победы, когда оно станет ненужным. Равнозначно нашему "воткнуть штык в землю". Лихачев переводит: "в начале поля Половецкого". Логика академика не поддается объяснению.

Сейчас, в годовщину 200-летия первой публикации “Слова о полку Игореве” пора честно и справедливо всмотреться в заштампованный нимб святого, исправить учебники и хрестоматии по древнерусской литературе.

вилла греция недвижимость море. 6

Сорок дней воскресший Спаситель провел на земле среди своих учеников — сорок дней Святая Церковь вспоминает центральное событие Евангелия: Светлое Христово Воскресение.

Среда, 25 мая (7 июня по новому стилю) — отдание Пасхи — последний день телесного присутствия воскресшего Спасителя на земле. Богослужение в этот день совершается с особой торжественностью, едва ли не полным пасхальным чином. На следующий день, в четверг, Христос вознёсся на небо. Изменившаяся в чуде воскресения человеческая плоть сверхъестественным образом была принята как нечто нечуждое, нечто свое Творцом Всего Сущего. Для апостолов начался особый десятидневный период: время ожидания Святого Духа...

Не случайно Спаситель вознесся с горы, называемой Елеонской.

"Елей" — по-гречески "масло" (там росло множество оливковых деревьев), то есть по-русски гора называлась бы "Масличной". Но это не единственно возможный перевод. Дело в том, что растительное масло в Палестине, наряду с пшеницей и вином, было основным продуктом питания. И не только: масло служило лекарством, незаменимым средством защиты кожи от пересыхания и главное — горючим материалом для светильников.