Газета Завтра Газета - Газета Завтра 346 (29 2000)

Таким образом, накануне ХХVIII съезда КПСС политические позиции Горбачёва выглядели крайне ослабленными, а его шансы быть переизбранным на пост генсека отнюдь не являлись бесспорными. Хотя Горбачёв благодаря Рыжкову стал президентом СССР, реальную государственную власть в стране уверенно прибирал к своим рукам Ельцин. В свою очередь образование КП РСФСР показало, что Горбачёв фактически утратил контроль за ходом внутренних процессов в КПСС, что резко снижало потребительскую стоимость "лучшего немца", прежде всего в глазах его западных спонсоров. Впрочем, как и в глазах воспрянувших к власти и свету советских теневиков. С учётом этих обстоятельств ХХVIII съезд являлся для Горбачёва и его клики последним рубежом, за которым земли для них больше не было.

10

Для меня самого ХХVIII съезд стал, после празднично приподнятого ХХVII, вторым в моей жизни партийным съездом, на котором выпало присутствовать в качестве сотрудника аппарата ЦК КПСС. За плечами остались почти десять лет работы, главным образом в Организационном отделе ЦК. Поэтому для меня, как и для большинства моих товарищей по Орготделу, молча наблюдавших рядом за ходом съезда, не было тайн в том, что касалось принятой группой Горбачёва на вооружение техники манипулирования пятитысячной армией делегатов.

Когда-то, ещё в студенческие годы, попалась мне на глаза фраза Норберта Винера, пользовавшегося славой основоположника кибернетики. Звучала она, по памяти, примерно так: "Отдельный солдат всегда умнее целой армии". Позже, уже изрядно покрутившись в партийном аппарате, особенно в эпоху горбачёвских нововведений, я истолковал её для себя как универсальный принцип функционирования всех так называемых демократических институтов. В приложении к технике манипулирования большими людскими массами этот принцип можно было бы изложить следующим образом: "отдельный "солдат", сидящий в президиуме, всегда умнее целой "армии", галдящей напротив него в зале". При этом проявляется закономерность: чем более многочисленную и разнопёрую "армию" удаётся втиснуть в зал, тем более умным выглядит на её фоне "солдат" президиума. А значит, тем более значительны его возможности манипулировать "армией" в определённых интересах.

Новейшая российская история даёт немало примеров, уверенно подтверждающих то, что я назвал для себя "демократическим принципом Винера". Ну, скажем, Хасбулатов — не Бог весть какой Эмпедокл, а ведь управлялся в одиночку с многоликой ватагой недопобритых от большого ума российских депутатов. И те ничего не могли с ним поделать. Непредвзятое размышление над "принципом Винера" позволяет нам вплотную приблизиться к пониманию сути демократии как наиболее капиталоёмкого, но зато и наиболее надёжного метода обмишуривания абсолютного большинства населения в экономических и политических (что, впрочем, одно и то же) интересах его ничтожного меньшинства. Особая ценность демократии заключается в том, что при ней обмишуренному большинству не на кого пенять — сами голосовали. Вместе с тем исключительно высокая капиталоёмкость демократии как способа манипулирования обществом (всякие там съезды, выборы, "свободная" пресса = очень большие деньги) делает этот способ по карману лишь весьма богатым государствам. Отсюда с необходимостью следует, что нынешняя Россия, пытающаяся, при её горестном годовом бюджете в $26 млрд., позволять себе по части демократии то, что не позволяют себе иные страны с годовым бюджетом (на душу) в сто раз больше, рано или поздно пожнёт в полном объёме горькие плоды своего ребяческого снобизма в государственном масштабе. Если, конечно, Путин раньше не образумит.

11

Приведённые выше рассуждения, несмотря на их спекулятивный характер, дают тем не менее общее представление о стратегии, принёсшей Горбачёву на ХХVIII съезде жизненно важную для него победу. Прежде всего были приняты меры к максимальному наполнению зала людьми разных политических взглядов, в принципе неспособных прийти между собой к какому-либо согласию. С этой целью был изменён традиционный для КПСС порядок избрания делегатов съезда на партийных конференциях. В этот раз делегатов можно было избирать также и по так называемым партийным округам, то есть по территориям, где со времён выборов народных депутатов СССР и РСФСР продолжали действовать организационные структуры антипартийных и антигосударственных сил. В результате мандат делегатов съезда получили сотни людей, в обычное время рьяно боровшихся против КПСС.

При открытии съезда произошёл примечательный эпизод. По недосмотру Горбачёва, слова от микрофона в зале получил шахтёр из Магаданской области Блудов. Не мудрствуя лукаво, предложил: "Объявить отставку ЦК КПСС во главе с Политбюро и не избирать их в члены руководящих органов съезда за развал работы по выполнению Продовольственной программы, решений XXVII съезда КПСС и XIX партконференции. Прошу поставить на голосование". На мгновение Горбачёв утратил дар речи. Сквозь стоявший перед ним микрофонный блок было слышно, как он влажно сглотнул слюну, после чего неуверенно произнёс: "Думаю, что это вопрос… К этому вопросу мы ещё вернёмся. Так, товарищи?" Из зала ктото крикнул: "Да". Этим и ограничились.

Но вот у микрофона в зале возник делегат Болдырев, нынешний заместитель председателя Счётной палаты, а в ту пору мелкий провокатор антипартийной и антисоветской ориентации. Он предлагает внести в повестку дня съезда вопрос: "О политической ответственности КПСС перед народом". Вот это важно! Горбачёв ставит на голосование: 1022 "за". Не принято, но зато ясно, что почти четверть общего числа делегатов являются наиболее радикальными, оголтелыми врагами партии, то есть опорой Горбачёва на этом съезде. После чего Болдырев получает возможность озвучить ещё и предложение о полной национализации партийного имущества. Подобных микросцен, демонстрирующих приёмы бессовестного игнорирования президиумом одних делегатов и поощрениях антипартийной активности со стороны других, по ходу съезда разыгрывалось десятки, если не сотни.

Всего на съезд было избрано 4683 делегата. Дополнительно пригласили 350 рабочих и крестьян с неясными полномочиями. Они, словно потерянные, бродили среди делегатов, усиливая общую сумятицу в зале. Присутствовали также иностранные гости, представители от народных депутатов, сотрудники аппарата ЦК КПСС, журналисты. В общем шеститысячный зал заседаний Дворца съездов был в соответствии с "принципом Винера" упакован по самую маковку. Общая атмосфера была насыщена политическим антагонизмом, хлёсткими репликами, взаимным недоброжелательством.

Так же вопреки традиции в состав президиума съезда не были включены члены Политбюро ЦК КПСС. Из числа соратников, окружавших Горбачёва на предыдущем XXVII съезде, усидел с ним рядом до нынешнего — один Рыжков. Что касается Лигачёва, ещё одного из числа трёх андроповцев, стоявших вместе плечом к плечу в марте 1985 года, то он был предусмотрительно загнан теперь высоко на галёрку, где размещался в составе делегации от Белгородской области. За время, прошедшее после победного для него Октябрьского (1987г.) Пленума ЦК, Лигачёв вдоволь испил из горькой чаши партийного товарищества. Против него под управлением дирижёрской палочки Яковлева и при шкурном безразличии со стороны партийных "товарищей" была развёрнута небывалая пропагандистская травля, имевшая своей целью вынудить непокорного сибиряка добровольно уйти в отставку. Оказавшись в крайне тяжелом для него положении и фактически в обстановке изоляции в составе Политбюро, Лигачёв получил тем самым возможность продемонстрировать партии наиболее сильные стороны своего характера. Среди них на первом месте — нравственная неуязвимость, незаурядная воля и способность хладнокровно вести тяжелейшую политическую борьбу, казалось бы, в безнадёжных условиях. Очевидная тенденциозность пропагандистской кампании против Лигачёва, проявленные им при этом мужество и выдержка пробудили в партийных низах волну сочувствия к опальному "консерватору". Его политический вес накануне ХХVIII съезда снова пошёл в рост. Несмотря на предпринятые горбачёвцами экстраординарные меры с целью не допустить избрания Лигачёва делегатом съезда, он тем не менее был избран и на протяжении всех дней работы съезда находился в центре событий, доставив напоследок немало тревожных минут как самому Горбачёву, так и тем, чьи согбенные спины подпирали продажного изолгавшегося генсека.