Н. Черушев - Удар по своим: Красная Армия: 1938-1941 гг.

Ответ: В начале лета 1938 года я беседовал с Базилевичем в его служебном кабинете, зайдя к нему по некоторым служебным вопросам. В разговоре мы коснулись вопроса о том, что Соколова не утверждают в должности Главного инспектора Комитета обороны. Базилевич высказал мысль, что это связано с прошлой работой Соколова в Московском округе.

В дальнейшем разговоре о Соколове Базилевич, с которым я был связан по антисоветской работе, сообщил мне, что Соколов входит в состав антисоветской организации. Более подробно на эту тему Базилевич мне на сказал.

Вопрос (Соколову): Откуда Базилевичу было известно о Вашем участии в антисоветском военном заговоре?

Ответ: Я этого объяснить не могу. С Базилевичем я по антисоветской работе связан не был. Что касается мотивов неутверждения меня в должности в Комитете обороны, я точно сказать это не могу, но полагаю, что в ЦК уже было известно о моем участии в антисоветском заговоре.

По прошлой моей работе в Московском округе я уже показывал, что работал вместе с Мураловым 8.

Повторяю, что я являлся участником антисоветского заговора, но ни с Базилевичем, ни с Даргольцем связан не был» 37.

В своих собственноручных показаниях В.Н. Соколов называет ряд лиц, причастных к троцкистской группировке Муралова, однако при этом он Базилевича не упоминает. Как не называет он его и среди лиц, известных ему от Б.М. Фельдмана в качестве военных заговорщиков.

Показывая о своей «вредительской» работе в Комиссии Советского Контроля и в Главной инспекции Комитета Обороны по срыву контрольной работы по исполнению принятых постановлений, Соколов ни слова не говорит о причастности Базилевича к этим действиям. Характерной особенностью показаний В.Н. Соколова в связи с делом Г.Д. Базилевича является и то, что он признает себя виновным и ответственным в срыве им лично проверки таких важных постановлений Комитета Обороны, как: о производстве крупнокалиберных морских снарядов, о строительстве производственной базы для танков и техники особой секретности (ТОО), о работе комиссии, возглавляемой маршалом А.И. Егоровым, о внедрении иностранной техники и др., то есть именно того, в чем как раз и обвинялся Г.Д. Базилевич.

А если это так, то тогда упомянутые обстоятельства по делу Соколова подтверждают не только полное несоответствие показаний Г.М. Даргольца о связи Базилевича с Соколовым по делам заговора, но и свидетельствуют о необоснованности обвинения Базилевича в срыве им контрольной работы за исполнением постановлений Комитета Обороны по названным выше вопросам.

Расследование дел по обвинению Г.Д. Базилевича и В.Н. Соколова шло фактически параллельно. И судили их с разницей в полтора месяца. 14 апреля 1939 г. дело Соколова было рассмотрено Военной коллегией под председательством армвоенюриста Ульриха. Владимир Николаевич в судебном заседании виновным себя признал и показания свои, данные на предварительном следствии, подтвердил. За что и получил высшую меру наказания в виде расстрела.

В суммарно-укороченном виде, можно сказать в окончательном варианте, все рассмотренные выше «прегрешения» Г.Д. Базилевича были представлены в обвинительном заключении, текст которого приводится ниже:

«Утверждаю»

Зам. начальника ГУГБ НКВД комиссар гос. безоп. 3 ранга (Кобулов)

«» февраля 1939 г.

«Утверждаю» Зам. Прокурора Союза ССР

армвоенюрист

(Розовский)

«» февраля 1939 г.

ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ

по следственному делу № 21514 по обвинению Базилевича Георгия Дмитриевича в преступлениях, предусмотренных ст.ст. 58 п.1 «б», 7, 11 УК РСФСР.

В процессе следствия по делу антисоветского военного заговора, была установлена причастность к заговору секретаря Комитета обороны при СНК СССР — Базилевича Георгия Дмитриевича.

На основании этих данных последний был арестован 23 ноября 1938 г. Особым отделом ГУГБ НКВД СССР.

В процессе следствия установлено, что Базилевич Г.Д. является активным участником антисоветского военного заговора и, будучи связан по преступной работе с Тухачевским и Гамарником, проводил вредительскую работу в секретариате Комитета обороны при СНК СССР, где работал секретарем с 1931 по 1938 год. Покрывал вредительские действия врагов, орудовавших в НКО и промышленности, срывавших выполнение правительственных решений по обороне Союза ССР (л.д. 75—79. 84—87, 88—101).

Базилевич лично вербовал в заговорщическую организацию новых участников (л.д. 89).

В преступной деятельности, проводимой Базилевичем, как участником антисоветского военного заговора, таковой изобличается показаниями арестованных заговорщиков — Гринько— бывшего наркома СССР, Хаханьяна — бывшего члена Военного совета ОКДВА и Даргольца — бывшего порученца Базилевича.

Гринько на следствии показал:

«Связь с Базилевичем, который обычно информировал меня о решениях Комиссии обороны не только в части, касающейся наркома, но и шире. Свел меня с Базилевичем Гамарник в начале 1937 года, как участником заговора» (л.д. 74).

Хаханьян на допросе показал:

«Базилевич известен мне, как участник антисоветского военного заговора, от Тухачевского, с которым он был связан по преступной работе. В начале 1936 года я по заданию Тухачевского установил с Базилевичем прямую заговорщическую связь.

...После установления преступной связи с Базилевичем... мы договорились с ним о том, чтобы контактировать свою вредительскую работу, направленную к тому, чтобы ход оборонных мероприятий докладывать правительству в извращенном виде...» (л.д. 105).

Арестованный Даргольц показал:

«Работая совместно с Базилевичем с 1924 года вначале порученцем, а впоследствии в Комиссии обороны, Базилевич ко мне относился хорошо и мне доверял. Он неоднократно высказывал свои недовольства на свое положение в армии и на политику партии. В одном из таких разговоров в кабинете Базилевича летом 1936 года он мне рассказал, что в армии существует конспиративная военнозаговорщическая организация, которая ставит своей целью свержение Советской власти и руководство ЦК и предложил мне войти в эту организацию, на что я ему и дал свое согласие» (л.д. 110).

В период гражданской войны Базилевич, находясь в рядах РККА, входил в состав офицерско-монархической организации, в чем изобличается показаниями арестованного Егорова и документами, изъятыми при обыске в квартире Базилевича (л.д. 102—104).

Допрошенный по существу Базилевич виновным себя не признал, но в преступной заговорщической деятельности изобличен на очных ставках Даргольцем и Хаханьяном (л. д. 105—108. 109—112).

Во вредительской деятельности, проводимой Базилевичем в секретариате Комитета обороны при СНК СССР, изобличается показаниями арестованных Даргольца, Хаханьяна и свидетелями — Белоусовым, Лешуковым, Шабельником и Корниловым (л.д. 113—125). На основании вышеизложенного: