Н. Черушев - Удар по своим: Красная Армия: 1938-1941 гг.

Нашему сближению способствовало то, что я от Гамарника знал о роли Степанова в ХИМУ и во всем его поддерживал.

Я прямо заявил Степанову, что не считаю возможным скрывать дальше перед ним свое участие в заговоре. Я рассказал ему о своих отношениях с Гамарником и полученных мною заданиях...» 78

В январе 1935 года Степанов.был направлен на работу в БВО, где с ним установил связь по заговору Уборевич. Уборевич привлек Степанова к подготовке готовящегося вооруженного восстания, поручив ему связаться с заговорщиком Казанским и проведение ряда вредительских актов в области складского хозяйства и боеспособности частей.

Когда Степанов рассказал Уборевичу о том, что ему уже давно известно о сплочении заговорщических кадров, Уборевич сказал: «...Тем лучше, теперь я на Вас буду твердо рассчитывать», при этом спросил — «могу ли я в Вас быть уверен». Я ответил — да...»

По возвращении в Москву в 1936 году Степанов установил связь по заговору с бывшим начальником Управления по вооружению РККА Халепским, от которого в дальнейшем получил установки по проводимому вредительству в Химическом управлении РККА, где работал сначала заместителем начальника управления, а затем начальником управления.

Арестованный Минчук А.И. показал:

«...Осенью 1936 года ХИМУ была дана директива, быв. нач. вооружений РККА Халепским по проведению переучета технического и боевого имущества. Эта директива была явно вредительская.

Рассматривая эту директиву вместе со Степановым и понимая ее вредительский смысл, Степанов заявил: — «Как начальство требует, так и нужно делать» 79.

Степанов привлек для вредительской работы Никитина, Токорина, Ельшина, Потапова и установил связи по заговору с Брынковым и Веневцевым.

Арестованный заговорщик Веневцев В.И. показал:

«...Степанов побывал на полигоне (химическом. — Н.Ч.) под предлогом дачи на месте указаний о ликвидации последствий вредительства, а на самом деле для того, чтобы поднять наш дух и помочь нам продолжать нашу подрывную деятельность...» 80

Начальник Научно-исследовательского химического института РККА комбриг Г.И. Брынков, не выдержав истязаний на предварительном следствии, признался во вредительской деятельности. Но вскоре он от этих своих показаний отказался. Что было дальше с ним, можно узнать из текста обвинительного заключения по делу М.О. Степанова.

«Брынков Г.И., давший показания об установлении прямой связи со Степановым, как с участником антисоветского военного заговора, от своих показаний отказавшийся, но изобличенный на очной ставке Степановым, показал:

«...Степанов вредитель, он задержал ввод МТ-4, создавая различные комиссии, оттягивал развитие промышленности по МТ-4, снижая требования на проскок и т.д.; выдвигал предложение закрыть институт, перенести его на ЦВХП (Центральный военно-химический полигон. — Н. Ч.); тормозил работу института, давая массу проблемных заданий, не концентрируя внимания на центральных вопросах, проводя заведомо нерентабельную экспедицию...»

Если подвести некоторые итоги, то можно сказать, что М.О. Степанов в советской жизни отнюдь не являлся ортодоксом, рьяным сторонником социализма. Но, будучи честным военным специалистом, давшим присягу на верность советскому строю, он добросовестно исполнял возложенные на него обязанности. А что касается поведения Степанова в ходе следствия, то безусловно одно — он лавировал, правда не всегда удачно, между плохим и очень плохим, стараясь с наименьшими потерями выйти из этой смертельной схватки, ставка которой была его жизнь.

На суде М.О. Степанов свою виновность отрицал, заявив о применении к нему незаконных методов следствия. Он признал себя виновным только в халатности, а именно — в задержке ввода на вооружение армии нескольких новых образцов химической защиты. Несмотря на все это Военная коллегия 31 мая 1939 г. приговорила его к двадцати годам лишения свободы в ИТЛ, конфискации принадлежащего ему имущества и лишению воинского звания «комкор». Наказание Максим Осипович отбывал в лагерях, расположенных в Коми АССР. Оттуда он писал жалобы и заявления в различные партийные, государственные и судебные инстанции. Одно из таких заявлений он направил в адрес 18-й Всесоюзной партийной конференции (февраль 1941 г.). Письмо было в Москве получено и направлено... Куда бы вы думали?.. Конечно же в Главную военную прокуратуру, откуда вскоре пришел неутешительный для Степанова ответ. Через администрацию лагеря ему сообщили: «Жалобу осужденного Военной коллегией Степанова М.О., адресованную Президиуму XVIII Всесоюзной конференции ВКП(б), оставить без удовлетворения» 81.

Оба сына М.О. Степанова— Владимир и Борис— в годы Великой Отечественной войны сражались на фронте. Сам Максим Осипович неоднократно через руководство лагеря подавал заявления с просьбой отправить его в действующую армию, пусть даже в качестве рядового. С такой же просьбой обращались в высшие инстанции его сыновья. В частности, лейтенант Владимир Степанов, будучи на передовой, обратился к Председателю СНК СССР с просьбой о пересмотре дела своего отца и отправке его на фронт, поручаясь за его честность. В свою очередь, отец писал сыну письма из лагеря в часть, где тот служил. В них Максим Осипович говорил о происках врагов народа, которые намеренно сфабриковали на него дело, говорил, что они (враги) губят честных коммунистов. Вместе с тем М.О. Степанов выражал уверенность в том, что в конце концов его «дело» будет пересмотрено и он возвратится в строй Красной Армии.

Однако пересмотра своего дела М.О. Степанов так и не дождался — он умер в Интинском лагере 25 сентября 1945 г.

Определением Военной коллегии от 30 июня 1956 г. комкор Степанов Максим Осипович посмертно реабилитирован.

ОТТЕПЕЛЬ ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТОГО ГОДА

В народе говорят: подсчитали — прослезились... Репрессии против командно-политических, инженерно-технических и иных кадров Красной Армии привели к тому, что образовался большой их некомплект во всех структурных звеньях армейского организма. Чтобы не быть голословным, приведем некоторые статистические выкладки, основанные на данных Главного управления кадров РККА. При этом надо иметь в виду, что основными составляющими репрессий были увольнение из армии по политическим мотивам и арест органами НКВД по тем же основаниям.

СПРАВКА

об уволенном комначсоставе в 1937 и 1938 годах (без политсостава и восстановленных) 1

Таблица 1

Воинское

звание

Уволено 1937 г.

Из

них

Уволено 1938 г.

Из

них

Всего

уволено